Более того, Арабелла сжималась от страха при одной мысли, что снова станет объектом ухаживания. В ее планы не входило еще раз открывать кому-то сердце и рисковать быть преданной, как четыре года назад.
У сестер Арабеллы тоже были свои планы на будущее, в которые не входило отдавать с таким трудом завоеванную независимость нелюбимым мужьям. Рослин твердо решила, что если и заключит брак, то только по любви, в то время как Лили вообще зареклась выходить замуж и знать не желала мужчин.
– Слава Богу, что есть Винифред, – искренне прошептала Арабелла.
Их патронесса, Винифред, леди Фриментл, сама была дочерью промышленника, но стала женой аристократа. Сейчас она была вдовой средних лет и являлась безотказным источником поддержки не только для академии, но и лично для сестер. Сегодня, например, леди Фриментл предложила Арабелле свой экипаж для поездки в Лондон, чтобы бедняжке не пришлось трястись в ветхой коляске дяди.
Был уже полдень, когда экипаж въехал в Чизик. Подобно Ричмонду, расположенному немного западнее, Чизик в прошлом столетии стал модным местом для резиденций аристократов, поскольку находился недалеко от Лондона. Экипаж проехал мимо многочисленных прибрежных строений, перед тем как свернуть на посыпанную гравием дорогу к Данверс-холлу. Прекрасный, величественный особняк, сложенный из красного кирпича, стоял на поросшем деревьями берегу Темзы. Дом утопал в зелени, однако запущенные газоны и сады напоминали джунгли. Мебель в здании обветшала, а произведения искусства и серебро уже давно распродали, чтобы оплатить счета.
Почти всех слуг распустили. Оставшейся прислугой руководили дворецкий и экономка – пожилая пара, прожившая в Данверс-холле более тридцати лет и потому преданная дому. Четыре года назад они тепло встретили сестер Лоринг, в отличие от дяди девушек.
Когда экипаж остановился перед домом, сестры Арабеллы вышли ей навстречу.
Рослин была высокой и стройной. Светлые, золотистые волосы, небесно-голубые глаза и утонченные, красивые черты придавали ее внешности хрупкость позолоченного хрусталя. Самое забавное заключалось в том, что подобное впечатление было ошибочным. Рослин была самой эрудированной и начитанной из сестер и самой обаятельной. Девушка была бы гораздо счастливее, если бы родилась мальчиком – тогда она могла бы стать ученым. Вместо этого Рослин растрачивала свои способности на преподавание этикета невежественным школьницам.
Хорошие манеры и самообладание явно были не самой сильной стороной Лили. Младшая из сестер Лоринг была веселой девчонкой-сорванцом. Ей гораздо больше нравилось заниматься с воспитанницами академии спортом, обучать их верховой езде, игре в гольф и стрельбе из лука. Внешность Лили была яркой, впечатляющей. Благодаря сияющим темным глазам и густым темно-каштановым волосам она казалась ребенком-эльфом[1] среди светловолосых родственников, а из-за пылкого, веселого нрава девушка регулярно попадала в переделки.
Обычно глаза Лили смеялись, светились теплом, но сейчас в них было лишь волнение.
– И что же он сказал, Бель? – как только Арабелла вышла из экипажа, спросила Лили, не думая о том, что кучер и грум могут услышать их разговор.
– Я все расскажу, как только мы останемся одни, – ответила Арабелла, хотя нетерпение сестры было ей понятно.
Когда Лилиан недовольно сморщила носик, Арабелла встретила теплый взгляд Рослин.
– Ты ведь знаешь, – вступилась она, – как трудно было целый день ждать тебя, воображая, какой окажется ваша встреча с лордом Данверсом.
– Вы и представить себе не можете, что случилось на самом деле, – пробормотала себе под нос Арабелла.
– Тебе следовало взять нас с собой, – сказала Лили, когда сестры поднялись по лестнице и прошли через парадные двери. – Мы могли бы поддержать тебя, помочь убедить этого возмутительного графа.
– Возможно, ты права, – с печальной улыбкой согласилась Арабелла, перед тем как отдать перчатки, шляпку и пальто Симпкину, почтенному дворецкому.
Сестрам Арабеллы удавалось сдерживать нетерпение до тех пор, пока они не оказались в маленькой гостиной, находившейся в задней части первого этажа. Это была единственная комната, где, отгоняя весеннюю сырость, горел камин – следствие экономии покойного дяди.
– К сожалению, должна признать, что сегодня утром я потерпела сокрушительное поражение, – сказала Арабелла, скрыв, однако, тот факт, что пыталась добиться своего с помощью рапиры. – Я абсолютно неправильно повела себя с лордом Данверсом – но его в любом случае невозможно переубедить.
– Он не отказался от намерения обеспечить нас приданым? – испуганно спросила Рослин.
Арабелла мрачно улыбнулась.
– Нет. Более того, он заявил, что скоро женихи будут у наших ног.
Рослин поджала губы, деликатно выражая досаду, тогда как Лили заскрежетала зубами.
– И что же нам делать, чтобы помешать его намерениям? – спросила она.
Больше всего планы графа беспокоили Лили. Девушку не только вполне устраивала ее необычно свободная нынешняя жизнь, она обожала работать в академии. И вот лорд Данверс угрожает все испортить, пытаясь заставить их выйти замуж.
Сестры уже обсуждали возможные планы действий на случай, если Арабелле не удастся сегодня утром переубедить графа. Однако теперь выполнимым казался только один вариант, да и тот мог лишь временно помещать намерениям лорда Данверса.
– Я думаю, – медленно произнесла Арабелла, – что вам обеим необходимо на некоторое время исчезнуть из Данверс-холла. Если граф не найдет вас, то не сможет навязать вам никаких мужей.
Лилиан выглядела подавленной.
– Я считаю, что мы должны остаться и дать ему отпор. Нашему опекуну следует понять, что он ни при каких обстоятельствах не принудит нас вступить в брак.
