— Нет, нисколько, — задумчиво возразил Лорен.
— И что же она тебе сказала?
— Малвани разрешила мне в следующий раз выбрать тип оружия и количество выстрелов. «И она оказалась права. В следующий раз диктовать условия битвы буду я». Еще она упомянула одно имя.
— Какое имя? — Фаллер продолжал недоверчиво рассматривать Лорена.
— Очень известное имя. Маршал Гаррисон Брэдфорд. Слышал о таком? — Фаллер отрицательно покачал головой. — Это один из самых выдающихся военачальников Федеративного Содружества. Ветеран, командующий Третьей королевской бригадой. В его подчинении находятся и курсанты ИННА. Те самые, что недавно атаковали нас.
— Ты хочешь сказать, что на нас движется целая бригада? — встревоженно спросил Фаллер.
Раздался взрыв, и над одним из «Галеонов» поднялся клуб густого дыма. Лорен отрешенно посмотрел на него, затем снова повернулся к Фаллеру:
— Пока, наверное, нет, а в ближайшем будущем; это очень возможно. Но даже и без бригады Брэдфорд; может такое выкинуть, что мало не покажется. Обещаю, что очень скоро ты увидишь, на что способен; этот маршал.
XXIV
Стоило только консулу Бернсу начать читать утренние сводки, как руки у него тут же принимались дрожать мелкой дрожью. В последнее время у него тряслись не только пальцы, но и все тело. Хорошо еще, что Маклеод согласился соблюдать нейтралитет Тары, иначе консул нигде бы не находил покоя своим измотанным нервам. То, что мятежный полковник гнался за Кателли, Бернса нисколько не беспокоило, главное, что он сам оставался в безопасности за консульской оградой. Проживающие в столице семьи Горцев вели себя спокойно, следовательно, консулу ничего не угрожало. Основные муки приходились на ночь — невзирая на охрану, засыпать Бернсу становилось все труднее и труднее. В начале своей карьеры планетарный консул Берне видел свое пребывание на Нортвинде безмятежным и радужным. Некоторое время назад так оно, собственно, и было. Не перегруженное работой времяпрепровождение больше напоминало пастораль. Но идиллия кончилась, сменившись кошмаром. Консул Берне закрыл глаза и тут же в ужасе открыл их. Вот почему он не мог уснуть: стоит ему закрыть глаза, как воспаленное воображение начинало рисовать ужасные картины — пожары революции и реки крови. Пока Маклеод не сдастся на милость Виктора Дэвиона, Берне не сможет спать спокойно.
Сводки о состоянии дел в стране оптимизма не добавляли. С потерей Лирана некогда мощное государство грозило распасться. Гражданская война набирала обороты, многие полки перешли на сторону Катрин, а оставшиеся казались ненадежными. «Разумеется, Виктор Дэвион сможет обуздать конфликт, но что к тому времени останется от Федеративного Содружества?» — с горечью подумал Берне и, закрыв ладонями лицо, тяжело вздохнул.
По каналам межпланетной связи беспрерывно передавали заявление хитрой бестии Сун-Цу. В нем правитель Ляо говорил, что дарует Горцам Нортвинда такую же полную свободу, которую некогда получили Волчьи Драгуны. Этот демарш можно было вполне расценить как попытку вызвать на Нортвинде конфликт. Только этого Бернсу и недоставало.
Погруженный в невеселые думы, консул даже не заметил, как в его кабинет вошел Стивен Лепета. Только услышав стук закрываемой двери, Берне вскинул глаза и
увидел знакомую фигуру заместителя Кателли. Лепета казался консулу страшным человеком. Если Дрю Кателли Берне просто ненавидел, то его заместителя и правую руку Лепету он панически боялся. «Неудивительно. Он не признает никого, кроме своего непосредственного начальника», — возмущенно думал Берне. Было во всем его облике что-то зловещее. Уже не раз он готовил документы на отзыв Лепеты с Нортвинда, и всякий раз Кателли удавалось уговорить Бернса оставить его.
— Доброе утро, консул, — бесцветным голосом произнес Лепета.
— На будущее прошу вас, господин Лепета, сначала стучаться. Только потом вы можете заходить в мой кабинет, — проворчал Берне. — Вы отвлекли меня.
— Прошу прощения, больше такого не повторится, — проскрипел Лепета.
— Полагаю, вы уже видели сегодняшние сводки с фронтов?
— Да. Я просмотрел их до вашего приезда. — Лепета наклонил голову. — Дела у Виктора Дэвиона идут неважно. Марик и Ляо атакуют не переставая. Их силы, похоже, увеличиваются. Некоторые наши гарнизоны еще держатся, но их гибель всего лишь вопрос времени.
— Вот именно, — раздраженно сказал консул. — А как чувствует себя наш драгоценный полковник Кателли? Он еще не разбил этого Маклеода?
— Согласно полученным от него сведениям, а я принял их несколько минут назад, ожидаемое подкрепление, один полк из Третьей королевской бригады, появится в системе Нортвинда сегодня. Как и предполагал полковник Кателли, сегодня же в полдень его подразделение подойдет к крепости. Маклеод еще продолжает преследовать его, но настичь не сможет. Полковник планирует закрепиться в крепости и встретить преследователей согласно выработанному ранее плану. — Лепета лениво цедил слова. Казалось, его страшно тяготит обязанность каждое утро приходить к консулу и докладывать ему оперативную обстановку.
— Прекрасно. — Берне откинулся на спинку кресла. — Хоть здесь у нас не все плохо. А вы не знаете, — оживился он, — где наши доблестные войска собираются приземлиться?
— Они сядут в районе космопорта в тот момент, когда полковник Кателли начнет прорыв из крепости. Полк сразу же войдет в Тару, и с этого момента начнется разгром Горцев.
Лицо Бернса вспыхнуло от волнения.
— Вы сказали, что наши войска войдут в Тару? Вы ошибаетесь, Лепета, — строго произнес он. — Мы гарантировали и Маклеоду, и остальным жителям Нортвинда, что Тара останется зоной, свободной от боевых действий. Ввод войск в столицу — это прямое нарушение договоренности. Понимает ли маршал Брэдфорд, что такие действия могут вызвать со стороны Горцев аналогичную реакцию? — Не услышав ответа, консул поднялся, прошелся по кабинету и снова сел в кресло. Лепета продолжал молчать. — Я должен немедленно поговорить с маршалом! — заявил он.
Лепета пожал плечами и еще ниже наклонил голову.
— Маршал Брэдфорд приказал полковнику Кателли подготовить почву для вторжения в Тару, — недовольно забубнил он. — В этом нет ничего неожиданного. Я уверен, что как только Третий полк начнет приземляться, ситуация в городе может обостриться до такой степени, что потребуется вмешательство наших войск. К тому же Горцы первыми нарушили соглашение о неприкосновенности Тары, теперь уважаемый маршал просто вынужден отдать приказ войскам занять столицу.
— Что вы там бормочете? — вскричал Берне. — Говорите яснее. Что здесь происходит? Заговор? Измена? Отвечать! — завизжал он. — И почему вы знаете больше, чем я? — Осведомленность Кателли консула не удивляла, он знал, что полковник в свое время служил в корпусе разведки Федеративного Содружества. Бернса беспокоило другое — знакомство с секретной информацией таких мелких сошек, как Лепета. Подобное положение он считал оскорбительным для себя. — Что вы стоите, как истукан?!
В ответ Лепета приподнял куртку, вытащил из-за пояса лазерный пистолет и не торопясь навел его на Бернса. Консул затрясся всем телом и уже открыл было рот, чтобы крикнуть, но в этот момент хмурый Лепета трижды мягко нажал на спуск. В лоб планетарному консулу ударили три луча. Тело консула отбросило назад, на широкую, низкую спинку массивного кожаного кресла, где оно и повисло. Лепета посмотрел на него и удовлетворенно хмыкнул.
— Вот ведь черт. Не думал, что все будет так просто. — Он вытер полой куртки рукоять пистолета с выбитой на ней эмблемой Горцев Нортвинда и швырнул его на пол. Толстый ковер заглушил удар. — Теперь у полковника Кателли есть все основания объявить себя правителем планеты, а у маршала — законный предлог войти в Тару, — пробормотал Лепета. Он подошел к телу консула и внимательно осмотрел его. — Нормально, — удовлетворенно сказал он. Дважды верный Лепета допускал ошибки: один раз в парке, второй — с программой. Полковник Кателли был им очень недоволен и собирался отослать от себя, но
