После того как Несс вынесли приговор, Кендра встретилась с Корди, ища у подруги совета. Она пришла к Корди домой, на Кенсал-Грин, где та в крошечном саду терпеливо участвовала в чаепитии, которое устроили ее дочери. Неизвестно почему Аманда и Патия выбрали для своей игры тему королевского приема. Аманде досталась роль королевы: древняя шляпка-таблетка, атласные перчатки и огромная сумка в руках. Корди и Патия изображали гостей, осчастливленных приглашением на этот прием. Угощение состояло из фанты, чипсов и попкорна. Для фанты предназначались китайские чашки, купленные в благотворительном магазине Кендры. Чипсы с попкорном стояли в пластмассовом дуршлаге в центре хромоногого садового столика.
Почести, которые полагаются главе государства, Аманда перепутала с почестями, воздаваемыми Папе Римскому, поэтому потребовала от своих гостей, чтобы те целовали ей перстень. В тот момент, когда Кендра вошла, девочка стояла на скамейке — вместо трона — и была совершенно увлечена ролью, для которой словно родилась. По окончании церемонии приветствия Аманда отдала распоряжения насчет чашек — кому из какой пить. Патии все это надоело, и она заявила, что тоже хочет быть королевой. Корди напомнила дочери, что они бросали монетку, и жребий выпал Аманде. Значит, Патии повезет в другой раз.
— И нечего надувать губы, — заключила Корди.
Тут она увидела Кендру, которую встретил и проводил в сад Джеральд, смотревший прямую трансляцию из Барбадоса: футбольный матч на Кубок мира. Корди попросила позволения выйти из-за стола и поговорить с подругой. Разрешение было дано с большой неохотой, причем Корди было запрещено брать с собой чашку. Корди низко поклонилась и, пятясь с предельным почтением, покинула прием.
Подруги решили устроиться в маленьком патио, которое находилось сразу за задней дверью. День выдался прекрасный, и все соседи Корди расположились под открытым небом. Они обедали, слушали музыку, общались, а порой и ссорились. Весь этот шум доносился до Кендры и Корди, напоминая, где они находятся — чтобы не воображали, подобно Аманде с Патией, что сидят в дворцовом саду.
Собственно, и сидеть-то было не на чем: девочки для своей игры забрали всю мебель, поэтому Кендра с Корди постояли немного и перебрались на кухню. Подруги закурили, не обращая внимания на слова Джеральда о том, что если вдруг Корди беременна, то курение повредит ребенку, — в ответ на это предположение Корди невозмутимо улыбнулась.
Кендра поведала Корди, как прошло заседание суда. Упомянула она и Фабию Бендер, точнее, ее совет установить контакт с Несс, если Кендра хочет остановить дальнейшее падение племянницы.
— Что же, мне теперь и шагу без нее ступить нельзя? Так, что ли? — недоумевала Кендра.
— Что же делать?
Корди выпустила красивый завиток дыма. Краем глаза она приглядывала за королевским приемом. Покончив с церемониальной частью, девочки занялись поеданием попкорна.
— Ходить с ней вместе на маникюр? На массаж лица? К парикмахеру? В кафе? Может, нам взять ее с собой в клуб? Может, я должна рукодельничать вместе с ней? Или мастерить украшения? Или пойти на курсы кройки и шитья?
Корди обдумала перечисленные варианты.
— Вряд ли Несс нужен массаж лица. Что касается остального… В принципе, все идеи хороши. Но эти занятия интересуют прежде всего тебя. Нужно понять, что нравится самой Несс.
— Ей нравится принять дозу и заняться сексом. Грабить старушек и напиваться в стельку. Смотреть телик и ни черта не делать. Или расхаживать полуголой перед Диксом.
— Это плохо. — Корди подняла бровь.
Кендре не хотелось поворачивать беседу в это русло. Недавно у нее с Диксом состоялся разговор на подобную тему, который ни к чему не привел. Диксу обидно, ей больно. Она не смогла ответить на последний вопрос Дикса: «За кого ты меня принимаешь, Кен?»
— Вот у тебя же, Корди, есть контакт с девочками, — заметила Кендра.
— Надеюсь. Но я же мать. И мы никогда не расставались. Мне проще. Я знаю их. Знаю, что они любят. Несс ведь тоже человек, Кендра. Наверняка у нее есть интересы.
Кендра задумалась. Она размышляла об этом несколько дней подряд, вспоминала, какой Несс была в детстве, до того, как ее жизнь сломалась. Несс занималась балетом — и Кендра пришла к заключению: сближение нужно начать с балета.
Посещение Королевского балета выходило за пределы финансовых возможностей Кендры. Она хотела найти спектакль поблизости, который был бы хорошо поставлен и по деньгам доступен. Задача оказалась не такой трудной, как представлялось Кендре. Она навела справки в колледже «Кенсингтон энд Челси», в котором изучала массаж. Выяснилось, что там есть танцевальный факультет, и даже отделение современного танца, а она об этом даже не знала. Второй адрес — Паддингтонский центр искусств. Там Кендре повезло. Помимо всевозможных занятий, в центре регулярно проходили концерты, в частности — выступления небольшой балетной труппы. Кендра сразу же купила два билета.
Она решила сделать племяннице сюрприз. Кендра сказала Несс, что та заслужила подарок — как- никак ходит на общественно полезные работы без особого возмущения, и велела племяннице нарядиться, поскольку они идут развлекаться, «как и подобает девочке». Сама Кендра оделась в высшей степени элегантно и ни слова не проронила, увидев глубочайшее декольте Несс, ее сверхкороткую юбку и ботинки на высоченных каблуках. Кендра верила, что поход удастся на славу и между ними установится контакт.
Планируя этот вечер, Кендра понятия не имела, что значит для Несс балет. Кендра не понимала, что девушки на пуантах перенесут ее племянницу в прошлое, а этого Несс хотелось меньше всего. Балет для нее был связан с отцом, с тем временем, когда она была его принцессой.
Когда постановка началась, Несс словно вернулась в ту пору, когда во вторник и четверг вечером, а в субботу утром она шла рядом с отцом на занятие. Танец напомнил ей, как она выступала на сцене — а она несколько раз выступала, отец сидел в зале, всегда в первом ряду, его лицо сияло, и никто не догадывался о его прошлом. О том, какой тяжкий недуг он победил. О том, что ходил по краю пропасти, но не сорвался. Он просто папа, который может иногда внести в свою жизнь немного разнообразия. Поэтому в тот ужасный день он перешел на другую сторону улицы и оказался возле винного ларька. Люди говорили, что он хотел зайти. Но он не хотел, не хотел, не хотел! Ему просто не повезло.
Несс больше не могла сидеть в зале из-за нахлынувших воспоминаний. Она встала и направилась вдоль кресел к проходу. Ей хотелось одного — поскорее покинуть место пытки и снова все забыть.
Кендра последовала за племянницей, покрывшись краской стыда и гнева, который подкатил вместе с отчаянием. «Несс!» — прошипела Кендра. Все ее попытки, все старания, все усилия пошли прахом! Нет, эта девчонка находится за гранью…
Кендра догнала Несс на улице. Девушка набросилась на тетку прежде, чем та успела открыть рот.
— И это ты называешь подарком? За то, что я каждый день вкалываю на эту заразу Маджиду? Избавь меня от таких подарков, Кендра!
И Несс пошла прочь. Кендра смотрела племяннице вслед. Она видела в ее поведении не бегство от боли, а отсутствие благодарности. «Нужно найти способ привести эту девицу в чувство раз и навсегда», — подумала Кендра.
Она решила, что Несс должна ощутить разницу: пусть сравнит свое нынешнее положение с тем, каким оно могло бы быть. Намерения у Кендры были хорошие, только знаний не хватало. Она полагала, что сумеет правильно организовать операцию под названием «Почувствуй разницу».
Дикс не одобрил план, который Кендра находила потрясающим. В ответ она заявила, что вряд ли Дикс понимает, как обращаться с подростками — ведь сам немногим старше подростка. Дикса возмутили ее слова: он усмотрел в них намерение подчеркнуть разницу в возрасте, существующую между ними.
— Твои попытки установить контакт с Несс больше похожи на желание подавить ее, а не понять, — сказал Дикс. — Кроме того, ты словно хочешь добиться от Несс привязанности, а сама этого не ощущаешь. Дескать: «Люби меня, девочка, а я не обязана любить тебя».
Кендра была удивлена, поскольку не ожидала от Дикса такой мудрости и интуиции.
— Да люблю я ее! — воскликнула Кендра. — Люблю всех троих! Я же, черт подери, их тетя!
Дикс спокойно смотрел на Кендру.
— Я же не говорю, что это плохо, — заметил он. — Это то, что ты чувствуешь, — не хорошо и не
