– Почти на всех снимках у него такой серьезный вид! – со вздохом заметила она.
– А Мейсон всегда был серьезным ребенком, – подтвердила Шерли. – И вырос серьезным мужчиной.
– Даже слишком…
– Это верно. – Она погрустнела. – Таким нелюдимым он стал из-за Джулии. Он вам рассказывал?
Флоренс кивнула.
– Немного. Сказал только, что она умерла…
С минуту Шерли сомневалась, но потом решила все-таки рассказать.
– Джулия утонула. Вышла в море на парусной лодке одна. И Мейсон вбил себе в голову, что это его вина. – Она вздохнула. – С тех пор он сторонится женщин. – Просияв улыбкой, уточнила: – Вернее, сторонился. До сегодняшнего дня. – Шерли вскочила и запихнула альбом в сумку. – Ну, мне пора! Пойду, отнесу еду кузену Тимоти. А то он сидит голодный на утесе и ждет свою русалку.
– Кого-кого ждет? – удивилась Флоренс.
– Как-нибудь потом расскажу. Это длинная и очень грустная история… – Она, чмокнув Флоренс в щеку. – Хочу, чтобы вы знали, Флоренс: мое предложение о работе остается в силе. И вообще, если вам что-нибудь понадобился, обращайтесь. В любое время. Договорились?
– Договорились. – Флоренс пошла проводить Шерли до дверей. – Спасибо вам, Шерли.
Они обнялись.
– Всегда буду вам рада! – И Шерли вышла, напевая что-то веселое себе под нос.
Вскоре вернулся Мейсон. Он показался Флоренс расстроенным. Она молча убирала со стола, а он стоял рядом, словно не решаясь начать разговор.
– Нам надо серьезно поговорить, – наконец выдавил он.
Флоренс подняла на него глаза.
– О чем?
– О том, что произошло утром. – Мейсон смотрел на нее, не мигая. – Мы вели себя неосторожно.
– Неосторожно? – Флоренс наморщила лоб – Что ты имеешь в виду?
– А ты не понимаешь? Мы поступили неосторожно и… и безответственно! – Мейсон шумно вздохнул. – Ведь мы не предохранялись.
Флоренс этот разговор совсем не нравится.
Утром они пережили чудесные мгновения. Конечно же, благоразумнее было подумать о возможных последствиях и использовать противозачаточные средства, но переживать по этому поводу сейчас она не желала. Ей хотелось навсегда сохранить в душе волшебное обаяние этого утра.
Пожав плечами, Флоренс беспечным тоном ответила:
– Признаться, я думала, что молодые холостяки вроде тебя всегда держат такие вещи про запас.
– У меня этот период давным-давно закончился, – мрачно пробормотал он.
Флоренс заглянула ему в глаза и спросила:
– Еще до Джулии?
– Да. – На этот раз он выдержал ее взгляд.
Флоренс взяла его ладони в свои.
– Мейсон, ты ее очень любил? – спросила она, боясь ответа, но страстно желая его знать.
Мейсон смотрел ей в глаза, словно искал в них ответ на этот вопрос. Любил ли он Джулию? Тогда он был уверен, что любит. Но сейчас, с Флоренс, он окунулся в совершенно иной мир чувств. Это открытие настолько ошеломило его, что он растерялся.
– Тогда думал, что люблю, – честно ответил он.
– Шерли говорит, ты во всем винил себя.
Мейсон кивнул, но, судя по выражению его лица, Флоренс догадалась: ему неприятно, что сестра обсуждает его жизнь.
– Я на самом деле виноват.
Флоренс вглядывалась в его глаза и не могла отыскать в них следа хотя бы малейшего снисхождения к себе.
– Но ведь это был несчастный случай! Ну, причем здесь ты?
Его глаза потемнели от боли.
– Я не должен был отпускать ее в море одну.
– Но ты…
– Я был зол на нее, а она на меня. Мы собирались покататься на яхте, но у меня возникли непредвиденные дела. Джулия была такой вспыльчивой… Она завелась, наорала на меня… Я тоже не сдержался. И она вышла в море одна. – Он помолчал. – Я знал, что это опасно, но не остановил ее. А должен был остановить!
