— Провести там ночь и выяснить отношения. Да, примерно это я и предлагаю. — Шелл повернулся к девушке, глядя на нее смеющимися глазами. — И прежде чем ты начнешь демонстрировать праведное негодование или искать тысячу и один повод, чтобы со мной не ехать, советую хорошенько подумать.
При одной мысли о том, чтобы провести с ним ночь все тело Пат стало ватным. Она не могла понять, зачем ему это понадобилось — ведь он в прямом смысле слова похитил ее из дома. Неужели скуки ради?..
Судя по всему, завершив дела с бабкой, он потом все равно собирался съездить посмотреть отделку своего нового дома, так почему бы заодно не прихватить ее с собой? Ведь в тот день, когда была гроза, она ясно дала понять, что готова прыгнуть к нему в постель без размышлений.
Так что она вполне сгодится для небольшого развлечения. Разумеется, при условии, что будет держать рот на замке и не посмеет своим нечестивым языком осквернить священное имя его покойной жены.
При одной мысли о такой перспективе Пат лишилась дара речи. Она изо всех сил боролась с искушением поддаться немыслимому, запретному и такому сладкому влечению.
— Выходя следом за тобой из дома, я успел переброситься парой слов с твоей бабушкой. Я сообщил ей, что увожу тебя в Конкорд, чтобы она тебя не ждала и не волновалась. Завтра воскресенье, так что на работу тебе идти не надо. И у нас есть время спокойно и без спешки разобраться в своих чувствах друг к другу.
И каким же образом он собирается это проделывать? В той самой постели, о которой говорил?
С этой своей безумной влюбленностью, лишавшей ее остатков силы воли, когда он был рядом, да еще притом, что одного взгляда его лукаво поблескивавших глаз и притягательной улыбки грешника хватало, чтобы она стала мягкой, как воск, девушка совершенно точно знала, что произойдет. Она с восторгом примет его ласки, отдаст ему всю себя, а потом, стоит ей сказать что-нибудь не то, как он отшвырнет ее словно ненужную вещь. Ну уж нет, благодарю покорно!..
— Нам предстоит долгий путь, — заметил Шелл, и Пат не поняла, что он имеет в виду: эту поездку или их шансы прийти к какому-то взаимопониманию. Впрочем, гадать она не стала, а Шелл продолжал: — Мама с удовольствием повозится с Мэри, пока я занимаюсь меблировкой Конкордских ключей и поиском прислуги. Она пробудет тут до осени — то есть до того времени, когда я планирую снова взять бразды правления банком в свои руки, так что у меня еще есть время, чтобы все организовать. Я решил, что буду вести дела в основном из дома, чтобы как можно больше времени проводить с Мэри и с той, кто заменит ей маму.
Разумеется, с будущей нянькой Мэри. Но она, Патриция, этой нянькой уже не будет. Грудь девушки снова болезненно сдавило, и она хрипло произнесла, боясь снова разреветься:
— Все это просто замечательно, но я уверена, что ты не за тем меня похитил, чтобы толковать о своих домашних делах.
— Совершенно верно. Только вот, положа руку на сердце, я тебя не похищал, Пат. Чутье подсказывает мне, что ты хочешь быть со мной, и все, что требовалось, — это немного уговоров.
Чутье его не подвело, сердито подумала Пат, стиснув пальцы на коленях. Оставалось надеяться, что он не сможет проникнуть в тайники ее души и прочитать ее мысли.
И потом, понятно, почему он сделал такой вывод. Ведь когда он сажал ее в машину, у нее было полное право протестовать, заявить, что она не хочет никуда с ним ехать, и уж тем более — проводить с ним ночь в Конкордских ключах. Скажи она об этом достаточно твердо и решительно, и он бы оставил ее в покое. Ведь не насильник же он какой-нибудь...
Наверняка Шелл помнит, как она призналась ему в любви. И как же расчетливо он этим воспользовался, с тоской подумала девушка.
Скоро они доберутся до его нового дома, вот тут-то ее стойкость и подвергнется главному испытанию. Дай Бог, чтобы только сил хватило.
Конкордские ключи. Место, где она дважды пережила унижение и боль. И тем не менее, именно туда она стремилась всей душой. Чтобы быть рядом с ним. И с Мэри. Всегда.
— Кажется, меня осенило. Я поняла, что ты задумал — хочешь меня наказать, — мрачно заявила Пат. — Хорошо, можешь сколько угодно орать. Я это заслужила за тот номер, что выкинула с тобой. Я была бы рада, если бы ты воздержался от того, чтобы публично заклеймить мое агентство, но если сочтешь это необходимым, я пойму. Выдавать себя за квалифицированную няньку — это было с моей стороны детской выходкой, непрофессиональной и совершенно непростительной. Я еще раз искренне прошу прощения!..
Больше унизиться она уже не могла, и поэтому не оценила по достоинству взрыв смеха, встретивший ее извинения.
— Я кажусь тебе смешной? — сухо осведомилась девушка.
На мгновение Шелл оторвал взгляд от дороги, и глаза его озорно блеснули.
— Смешной, возмутительной, сексуальной, притягательной и совершенно неотразимой. И орать на тебя, как ты изволила выразиться, я вовсе не собираюсь. Так же, как не собираюсь вредить твоему драгоценному агентству. Единственный ущерб, который я намерен ему нанести, — это лишить его твоего присутствия. Если я смогу львиную долю дел вести из дома, то и ты тоже сможешь.
Пат изумленно уставилась на него. Вроде, вполне нормальный... Шелл решительно не походил на человека, который вдруг съехал с катушек. А раз так, значит, это она рехнулась. Смятение чувств заставило ее грезить наяву и вкладывать в его слова какой-то иной смысл. Существовало единственное объяснение, но оно было настолько безрассудным, что не заслуживало того, чтобы над ним раздумывать. Все же на всякий случай Пат спросила:
— Ты хочешь, чтобы я продолжала работать няней Мэри?
— Боже упаси. Такого напряжения я бы просто не выдержал. Ты как-то сказала, что Конкордские ключи — это настоящее совершенство. Так вот, ты ошиблась. Кое-чего в нем не хватает. Но ты могла бы заполнить эту пустоту. Раздели его с нами, стань моей женой, мамой Мэри и матерью наших детей, если ты, конечно, хочешь их иметь. И тогда Конкордские ключи действительно станут идеальным домом.
Патриция судорожно сглотнула. Ей все это снится. Иначе и быть не может. Сумерки уже сгустились, и наступила полная темнота, прорезаемая лишь светом фар. Она грезит наяву или уже умерла и попала в рай!
— Пат! Скажи хоть что-нибудь! — выкрикнул Шелл хриплым от волнения голосом. — Черт бы тебя побрал, женщина, это просто невозможно! — От досады он уже просто рычал. — Я не собирался делать тебе предложение, держась обеими руками за руль и не сводя глаз с дороги, но ты его из меня вытянула. В доме в холодильнике стоит шампанское, там шикарная кровать и...
— Ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж, Шелл?
Нет, ей это действительно только снится. Неуверенно протянув руку, девушка положила ее на бедро мужчины. Жар его тела обжег ее сквозь тонкую ткань брюк, и этот жар был так восхитительно реален!
— Не смей этого делать! — хрипло пробормотал Шелл, сбрасывая ее руку.
— Чего?
Девушка положила руку ему на колено. Оно тоже было теплым, настоящим, и это вселило в нее надежду.
— Не дотрагивайся до меня, — сквозь зубы прошипел Шелл. — До Конкорда еще добрых десять минут езды, а на этой дороге нет места для стоянки. А даже если бы и было, я не желаю заниматься с тобой любовью на заднем сидении машины. Но если ты будешь продолжать меня трогать, я за себя не отвечаю.
Господи, как поверить, что это происходит наяву? Но разве можно не поверить и закрыть себе путь в рай? Интересно, во сне сердца тоже разбиваются, или только в яви?
Пат чопорно сложила руки на коленях. Он говорил так, словно, тронь она его хоть раз — и не миновать катастрофы. И он был прав. Внутри нее уже разгорался жар нестерпимого желания, медленно растекаясь по телу.
— Но ты же меня не выносишь, — озадаченно произнесла Пат, отгоняя грешные мысли. — Ты ведь сам меня выгнал.
— Ну и что с того? — будничным тоном отозвался Шелл, словно выдворять из своего дома полуодетых девиц было для него самым обычным делом. — Ты меня разозлила. Ты причинила мне боль. Я чувствовал, что не могу перед тобой устоять, но не желал вверять свое счастье женщине, способной лечь в постель с
