дверцы и помог выбраться пожилому старичку, облаченному в костюм модного покроя из дорогой британской шерсти.
- Спасибо, догогой! - поблагодарил старик, почесал плешивую головенку и попытался гордо распрямить согбенную прожитыми годами спину.
Вслед за старичком из кареты, весело щебеча, выпорхнула парочка весьма и весьма симпатичных особ женского пола. Поначалу можно было бы подумать, что это заботливый дедуля решил немного развлечь своих обожаемых внучек, однако поведение девиц тут же развеяло эту версию как несостоятельную. Ничуть не стесняясь прохожих и швейцара у входа, девицы дружно расцеловали кавалера в морщинистые щеки, чем вызвали с его стороны легкое недовольство:
- Пгекгатите, чаговницы, всему свое вгемя!
- Котик, - недовольно сложила губки бантиком одна из чаровниц, - опять ты нас в кабак привез! Обещал же Высший Свет показать!
- А по мне, Трифелла, так в кабаке намного веселее. Помнишь, позавчерась в театре спектаклю смотрели, так меня от этих напыщенных дворянчиков едва не стошнило. Видите ли, не ндравится им как мы с тобой говорим, как ходим, как одеваемся.
- Ну все, гоубушки наговогиись? А тепегь пгошу вас пгос'эдовать в гестогацию. В с'эдующий газ, пгежде чем что-то пгосить, дождитесь, когда я буду тгезв как стек'о. Высший свет им подавай, негодницы!
- Хорошо, котик, - тут же вновь скуксилась Трифелла, - не надо нам твоего гадкого Высшего Света. Помнится, позавчерась ты пообещал нам с Бруней по красивому колечку, что мы присмотрели в лавке скряги Бар-Аарона.
- И по жемчужному колье, - тут же подсуетилась та, которую назвали Бруней.
- Будут вам цацки, миые мои, Тгахтобаю Магти д'я своих кисок ничего не жайко. Д'я чего же деньги, ес'и их не тгатить на таких как вы кгошек?
Обрадованные обещанием щедрого подарка крошки подхватили своего благодетеля под локотки и с веселым щебетанием повели к дверям ресторации. Старичок все-таки успел махнуть ручкой кучеру.
- Отпгав'яйся домой, юбезный, часа чегез тги чтоб здесь бый! Да не нажгись водки! Пгикажу выпоготь на конюшне!
- Не изволь беспокоиться, батюшка барин, - заверил хозяина возница, - через три часа буду как штык на ентом самом месте.
- Тгахтобай Магти, - старичок представился швейцару на входе. - Д'я меня и моих дам на сегодняшний вечег заказан отдейный стоик.
- Как вы говорите, Трахто?баль Ма?рти? - Сверившись со списком переспросил швейцар - как уже упоминалось, 'Золотой Осел' был заведением весьма популярным в столице и попасть сюда без предварительной записи было практически невозможно.
- Не Тгагхто?бай Ма?гти, а Тгахтоба?й Магти? - с удагением на пос'эдние 'а' и 'и', - поправил невежду старичок.
- О простите, уважаемый! Милости прошу проследовать в залу!
В банкетном зале ресторана было весело и шумно. Секстет виртуозов наяривал какой-то бравурный мотивчик. За столами то и дело хлопали пробками бутылки игристого. Люди выпивали, закусывали, общались, лихо отплясывали - короче, отрывались по полной. И никому не было никакого дела до забавного пожилого жуира, прибывшего в сопровождении двух молодых симпатичных особ. Таких престарелых любителей 'свежатинки' здесь и без него было предостаточно. Лишь двое сидевших за отдельным столиком бравых гусар, подмигнули Бруне и Трифелле, давая понять, что не прочь наставить рога их престарелому кавалеру в любое удобное для них время. И были тут же обласканы томными многообещающими взглядами.
Стоять долго у входа нашей троице не пришлось, очень скоро к ним подбежал запыхавшийся от постоянной суеты метрдотель и препроводил уважаемых гостей за их столик.
Пожилой Трахтобаль Марти вне всякого сомнения был завсегдатаем подобных заведений и несмотря на преклонный возраст, чувствовал себя последи всей этой сутолоки и шума как рыба в воде. Разлившему игристое вино по бокалам официанту он сделал взмах рукой, мол, если тот понадобится, он его позовет. После чего уделил все свое внимание прекрасным дамам.
- А не выпить йи нам догогие мои по бокау этого пгевосходного напитка?!
Предложение пожилого волокиты было с восторгом принято. Все трое чокнулись и дружно выпили. После чего многоопытный гуляка показал прелестницам, как правильно употреблять устриц, а заодно рассказал парочку скабрезных анекдотов полувековой давности. Затем выпили еще, а потом еще. Девушки принялись обсуждать какую-то общую знакомую, а слегка окосевший старичок принялся исподволь наблюдать за шумной компанией, за соседним столиком.
Там были трое юношей, судя по наличию шпаг, все они принадлежали к дворянскому сословию, и четыре девицы, вне всякого сомнения, не самые дешевые в Лионе проститутки. Похоже, гуляли давно, поскольку мужчины находились в той стадии алкогольного опьянения, когда руки сами так и норовят скользнуть даме под юбку или корсет. В ответ на подобные поползновения девицы лишь задорно хихикали и оказывали настойчивым ухажерам вялое сопротивление. Душой компании был худощавый брюнет с весьма примечательной родинкой на левой щеке в виде сердечка.
После очередного тоста юноша с родинкой поднялся из-за стола и направился в дальний угол заведения с вполне определенными намерениями. В свою очередь Трахтобаль Марти также встрепенулся и обратившись к увлеченным разговором дамам сказал:
- Пгошу пгощения догогуши, но мне до загезу нужно посетить одно чудное заведение. Куда даже его коголевская миость извоит ходить без постогонней, так скаать, помощи.
Дамы отнеслись к желанию старичка с полным пониманием и милостиво его отпустили. Не успел их благодетель скрыться с глаз долой, как взоры обеих проказниц тут же устремились в направлении столика, за которым сидели двое упомянутых нами гусар. Те мгновенно сообразили, что от них требуется и вскоре элегантно кружили девиц в вихре танца посреди зала.
Тем временем Трахтобаль Марти шагнул в полутьму служебного коридора и преобразился прямо на глазах. Согбенная спина распрямилась, плечи расправились, полусогнутые ножки выпрямились, он стал значительно выше, шире и, несмотря на морщинистое лицо, моложе. Движения его приобрели уверенность, плавность и кошачью грацию. Подойдя к двери туалетной комнаты, он приоткрыл ее и прислушался к звукам, доносившимся изнутри.
Отлично, в помещении всего один человек, то есть, полное отсутствие нежелательных свидетелей. Прежде чем распахнуть дверь и войти в комнату, Кевин Фальк (это именно он скрывался под неприглядной личиной престарелого ловеласа) надел на шею специальный защитный амулет. Затем извлек из кармана заткнутую герметичной пробкой склянку, вытащил пробку и высыпал ее содержимое - легкий порошок бурого цвета - на свою ладонь.
Брюнета он застал стоящим у зеркала. Тот успел облегчиться и теперь расчесывал свои великолепные волосы перед зеркалом при этом корчил забавные рожи собственному отражению. На вошедшего старикана он не обратил никакого внимания. Откровенно говоря, он от всей души презирал всех этих молодящихся импотентов с туго набитыми золотом кошельками, более того, всем своим видом старался довести до всеобщего сведения свою непреклонную позицию. Поэтому был несказанно удивлен, когда на его могучее плечо легла рука одного из таких жуиров.
- Моодой чеовек, - услышал он обращенный к нему старческий голосок. - Нижайше пгошу вашего пгощения.
'Вот оно! - радостно подумал юноша, - Сейчас я хорошенько проучу замшелого пня, а полиции скажу, что этот хмырь приставал ко мне с предложениями, оскорбляющими мое мужское достоинство'.
Брюнет начал оборачиваться, занося одновременно правый кулак для удара, как вдруг неуловимым движением старик метнул ему в лицо горсть бурой пыли. В следующий момент он почувствовал сладковато-горьковатый цветочный запах, в голове резко помутилось, поднятая для удара рука обвисла словно плеть. Юноша потерял сознание и не рухнул на кафельный пол лишь потому, что его подхватили неожиданно крепкие руки 'старца'.
Кевин приобнял за талию безвольное тело и, выйдя из туалетной комнаты, потащил пленника не в
