но я не хочу, чтобы из-за неопытности она наделала каких-нибудь ошибок.
Поль чувствовал себя неловко. Разве забудешь историю с домом Тильдена? Если он намеревается стать партнером Харингтона, в доме для новобрачных не должно быть ни единой погрешности.
— Не беспокойтесь, мистер Харингтон. Сделаем все безукоризненно,— заверил он.
— Скажу честно, Поль, единственное, что меня обнадеживает, — это ваше участие в строительстве. Я попрошу вас руководить работой Даниэль.
— Руководить ее работой? — переспросил Поль. Идея показалась ему глубоко порочной. — Вы ставите меня в затруднительное положение, мистер Харингтон.
— Понимаю. Вы когда-нибудь прежде работали с ней?
Поль беспокойно отвел взгляд. Он едва знал Даниэль, но сразу же почувствовал солидарность с ней. И не хотел ее подвести.
— До сегодняшнего дня я с ней не встречался, — через силу сказал он. И это была чистая правда!
— Я полагаюсь на вас, Поль, — продолжал Харингтон. — Дом должен быть безупречным.
— Сделаем, мистер Харингтон.
— Я знаю, что могу на вас положиться, Поль. — Харингтон сел за свой полированный дубовый стол. — Кстати, меня очень заинтересовала идея нашего партнерства.
— Рад слышать это, мистер Харингтон.
— Но сначала мой дом. Нам надо еще обсудить с вами проект детской библиотеки. — Зазвонил телефон. — Я хочу, чтобы ее строили вы, Поль. А архитектором, как вы мне и рекомендуете, пусть будет Виктор Хортон.
— Виктор — творческая натура, — обрадовался Поль. — Я уверен, вы останетесь довольны его работой.
— Поговорим о Викторе чуть позже, когда я сформулирую основные требования к библиотеке, — сказал Харингтон и снял трубку.
Поль с благодарностью протянул ему руку.
— Я с нетерпением жду начала строительства дома для новобрачных и детской библиотеки, мистер Харингтон.
Хотя документ о партнерстве и не был подписан, Поль уже не сомневался, что дело идет именно к этому.
Вбежав в свой маленький офис на Мейн-стрит в Санта-Монике, Даниэль бросила сумку и кинулась к телефону.
— Лиза, меня приняли! — выпалила она, едва заслышав голос сестры. — И все благодаря тебе!
— Я была уверена! — радостно откликнулась Лиза. — Харингтону понравился твой эскиз?
— Как ты и предвидела. Давай отпразднуем мой успех! Хочешь, я приготовлю к вечеру что-нибудь из твоей любимой итальянской кухни?
— Не выйдет: сегодня я работаю допоздна, — расстроилась Лиза. — А кроме того, жду звонка Манни из Нью-Йорка. Ты будешь уже спать, когда я вернусь домой.
— Ладно, Ли, отметим завтра. — Даниэль хорошо понимала, с каким нетерпением Лиза ждет разговора со своим приятелем Манни, уехавшим по делам в Нью-Йорк.
— Договорились. Пока. Очень рада за тебя.
Повесив трубку, Даниэль разложила эскизы. А что, ничего получилось! Вполне современный, но уютный двухэтажный домик. Перед окнами фасада росли эвкалипты, лимонные и апельсиновые деревья, а два задних окна смотрели на Тихий океан.
Надо будет первым делом позвонить инженеру насчет расчетов фундамента.
Дом должен иметь прочный фундамент, ведь в Лос-Анджелесе нередко случаются землетрясения. И обязательно начертить разводку труб и схему электрической цепи. Уж теперь она не забудет про водопровод!
Она докажет Полю Ричардсу, какой она замечательный архитектор.
Поль Ричардс... Ему ничего не стоило рассказать Харингтону о ее неудаче с домом Тильдена. Почему же он этого не сделал? Может, она понравилась ему так же, как он ей? У Харингтона он так смотрел на нее, что она едва не забыла о работе.
Даниэль выпила стакан холодной воды. Нельзя позволить своим чувствам взять верх над рассудком. Она уже однажды получила урок и знает, что не стоит связываться с мужчиной, с которым вместе работаешь.
С Кевином она познакомилась три года назад. Красивый, самоуверенный, веселый парень — немудрено, что она влюбилась в него. И как-то раз поделилась с ним тайной мечтой, призналась, что хочет построить современный, высокотехнологичный дом. Интересно, и карьера обеспечена.
Такая возможность вскоре ей представилась. В их строительную фирму явился богатый клиент в поисках архитектора для ультрасовременного дома. Даниэль взволнованно сообщила Кевину, что собирается немедленно отправиться к владельцу компании и предложить свои услуги.
Однако Кевин посоветовал ей не спешить. Разве можно было не прислушаться к его словам — ведь он любил ее, всегда поддерживал и она ему доверяла. А когда несколько дней спустя она услышала, как Кевин разговаривает с боссом, то затрепетала от радости и волнения, абсолютно уверенная в том, что ее лучший друг сам решил порекомендовать ее на эту работу.
Потом как-то днем, когда Кевин уехал на строительную площадку, Даниэль в поисках чертежного карандаша заглянула в стол Кевина и обомлела: среди других чертежей лежал эскиз современного, высокотехнологичного дома и, мало того, обращение к владельцу фирмы с просьбой о предоставлении ему, Кевину, этой работы.
Даниэль была до глубины души потрясена подобным предательством. Тем более что владелец компании вскоре надумал перебраться в Чикаго и взять с собой самого талантливого, напористого архитектора — то есть Кевина. Таким образом, Кевин перешагнул через их любовь, как будто ее и не было.
Умудренная горьким опытом, она поклялась себе, что отныне никогда не влюбится в человека, с которым работает.
На следующий день, закончив последние работы на строящемся доме, Поль сел в свой старенький блекло-зеленый автомобиль и поехал домой. Мысль о том, что ему поручено контролировать работу Даниэль, портила настроение. Архитектор имеет право на собственное суждение, а хороший строитель обязан ему доверять. Харингтону не удастся сделать из него сторожевого пса, нет, дудки! Хотя он и заверил Харингтона, что построит ему прекрасный дом, бесцеремонно вмешиваться в дела Даниэль он не собирается.
Даниэль Форд. Горячая, решительная, сексуальная. Ну и картина тогда открылась перед ним в кабинете Харингтона: длинноногая девица в розовых трусиках с приподнятой юбкой. Тело тотчас отозвалось на это воспоминание.
Поль, проезжая мимо бейсбольного поля, обратил внимание на играющих мальчишек. Столпившиеся вокруг родители с гордостью следили за сыновьями. Есть чему позавидовать! Его мать умерла при родах. Отца Поль тоже не помнил, после смерти жены тот женился на женщине с двумя детьми, а когда Полю исполнилось три года, умер от рака.
Поля вырастила мачеха, заботившаяся только о собственных детях. Единственным другом Поля был соседский мальчик, по кличке Счастливчик. Именно к нему убегал он от окриков мачехи, и только Счастливчик видел его слезы после того, как она заявляла, что лучше бы отец не оставлял ей эту обузу. В семнадцать лет он убежал из дома, а куда, об этом знал только Счастливчик.
«Мяч в игру!» — раздалась команда, и Поль вернулся к настоящему. Посмотрел на родителей, подбадривающих своих детей. Семья — это для других. Не для него. Никогда.
Войдя в маленький коттедж в Санта-Монике, Поль стянул с себя майку, подошел к окну и включил кондиционер, но привычного гула не услышал. Ничего, вот построит дом для Харингтона и купит себе новый!
От голода засосало под ложечкой. Поль открыл холодильник — как всегда, пусто. Пришлось надеть чистую рубашку и отправиться в магазин. В отделе полуфабрикатов Поль застыл в нерешительности: что бы
