не слишком велики, — добавила Рейчел.
Паук слушал, и ее честное признание в том, что она не желает Этьену смерти, похоже, убедило его. Едва он успел переварить сказанное, Рейчел добавила:
— И кстати, у него в доме есть система сигнализации. Так что, вероятно, сейчас сюда уже спешат его люди. Так что времени у вас немного.
Паук, судя по всему, ей поверил. Лицо его перекосилось от страха.
— Если вы его свяжете, — продолжала она, — то он скорее всего порвет путы и сведет с нами счеты до того, как мы покинем дом. — Возможно. Но вначале ему нужно подкрепиться кровью, подумала Рейчел. — Я думаю, что лучшее, что вы можете сделать, — это запереть его в кабинете. Он снабдил свой кабинет непроходимой системой охранной сигнализации, — пояснила она. И для того, чтобы окончательно убедить Паука в своей лояльности, она добавила: — Тогда вы заодно получите возможность уничтожить его последнюю разработку.
— Надо было дать тебе умереть. — Эти слова Этьена заставили Рейчел обернуться. Она бы поздравила его с, выдающимися актерскими способностями, если бы была уверена в том, что он играет. Но в этом как раз уверенности не было. Рейчел только что призналась в том, что собиралась тайком, пока он спал, покинуть дом, и Этьен мог поверить всему, что она говорила. Нет. Он знал правду о вампирах и понимал, что она в курсе его нынешней слабости. Наверняка он догадался, что она искажает факты, чтобы спасти его.
С другой стороны, вдруг подумала Рейчел, гневаться он мог по иной причине. Что, если он не сохранил свою работу, не сделал резервную копию игры? Теперь он может потерять все, что сделал. Но в данный момент Рейчел больше волновала не его работа, а его жизнь — надо было устроить так, чтобы он оказался там, где имеется запас крови.
Да, если у Этьена действительно не хватило ума сохранить свою последнюю игру, то он мог и пожалеть о том, что спас Рейчел жизнь. Но лучше остаться в живых и обидеться, чем умереть, но сохранить игру.
Паук переложил нож в другую руку. Рейчел поняла, зачем он так поступил, только когда почувствовала на плече стальное дуло автомата. Паук целился в Этьена.
— Я знаю, что этим тебя не прикончить, но готов поспорить, что больно тебе будет, — сказал он. — Так что делай, что говорят, и мне не придется в тебя стрелять. Мы идем в твой кабинет.
Этьен испытывал смешанные чувства: облегчение, потому что в холодильнике в кабинете хранилась кровь, и ужас, потому что знал, что предложенный Рейчел план хоть и спасал ему жизнь, зато сильно усложнял ее положение. Теперь Рейчел была раз в десять сильнее, чем раньше, но неуязвимой она не была. Этьен понятия не имел, что сделает с ней Паук, когда у него будут развязаны руки, но не сомневался, что ничего хорошего он для нее не готовит. И еще Этьен боялся, что Рейчел предпримет что-нибудь рискованное, когда его, Этьена, жизни больше ничего не будет угрожать.
— Шагай! — крикнул Паук и выстрелил.
Этьен дернулся и застонал. Пуля прошила мышечную ткань и кость. Он увидел, что Рейчел попыталась вырваться, но в следующую секунду она замерла. Этьен понял почему, когда увидел у нее на шее струйку крови.
Этот ублюдок порезал ей горло, пусть и не слишком глубоко.
Этьена захлестнула ярость, и только эта ярость заставила его подняться на ноги. Он хотел броситься на негодяя, но, понимая, что к тому моменту, как он доберется до Паука, Рейчел может лишиться головы, остановился. Он не мог позволить Пауку убить ее.
Рейчел стиснула зубы.
— Я говорила вам, что не допущу убийства. Если вы снова в него выстрелите, я рискну головой, но убью вас.
— Заткнись! — рявкнул Паук, но самоуверенности в нем поубавилось.
Он стал медленно пятиться к двери, держа на прицеле Этьена и не выпуская Рейчел.
— Выходи!
Этьен послушно направился к двери, стараясь не выдать своей слабости. Сейчас ему очень нужна была кровь — новая рана серьезно усложнила положение. Мысли путались, поскольку раны вытягивали кровь из всех здоровых органов и систем. Только ценой предельной концентрации ему удавалось переставлять ноги. Он шел вниз, в подвал. Этьен пытался придумать выход из ситуации, но на ум ничего не приходило — ничего, что могло бы вызволить Рейчел из беды.
— Bay! — Паука явно впечатлило оснащение кабинета.
Этьен остановился посредине комнаты и посмотрел на сверкающие глаза Паука, рыскающие по его оборудованию.
— Да если бы у меня были такие машины, я бы тоже стал королем игр, — презрительно протянул он. Но тут взгляд его упал на гроб у двери, и в глазах появилось что-то еще. Этьен понял, что это была зависть. — Забирайся туда, — приказал Паук.
Этьен поколебался, но подчинился, когда Паук вскинул автомат. Рейчел издала звук, похожий на рычание хищника, и Паук тут же опустил оружие, во второй раз полоснув ее ножом по горлу. Первый шрам успел затянуться.
— Иду, — пробурчал Этьен, мысленно дав себе обещание в скором времени отплатить Пауку за эти раны.
— Закрой крышку, — приказал Паук, когда Этьен забрался внутрь.
Он неохотно повиновался. И, уже находясь в гробу, он услышал выстрел. Вначале Этьен подумал, что маньяк стреляет в гроб, но щепок не было, как не было и боли, и догадался, что Паук стреляет по компьютерам. Грохот от взорвавшегося монитора подтвердил его предположения. Этьен поморщился, почуяв запах горелых проводов и пластика.
Глава 14
Рейчел прикусила губу, но постаралась не шевелиться все то время, пока вокруг нее взрывались компьютеры Этьена. Паук вволю веселился, стреляя направо и налево, но он постоянно держал лезвие ножа у горла Рейчел. Она почувствовала облегчение, когда Паук, решив, что урон, нанесенный оборудованию, уже непоправим, потащил ее к выходу.
У двери он остановился, чтобы проверить замок. Рейчел надеялась, что он просто закроет дверь и уйдет, но Паук был не так глуп. Он сначала закрыл ее, а потом выстрелил по электронной панели. Все надежды на то, что Этьену удастся ее починить, умерли, когда Паук вырвал из ящика провода. Теперь Этьен действительно оказался заперт в доме без надежды выйти наружу. Только бы не начался пожар. Сгореть заживо — не самый приятный способ ухода из жизни, и именно так умер отец Этьена.
И все же там, в кабинете, у Этьена была кровь, успокаивала себя Рейчел. Хорошо, что у Паука не хватило ума залезть в выдвижные ящики стола. К тому же Бастьен и Люцерн обязательно наведаются сегодня к брату. Они освободят Этьена и, возможно, отправятся на ее поиски. Надо лишь дожить до того момента, как ее найдут. Что было бы проще, если бы Паук не знал о том, что она — вампирша.
Для начала надо попытаться сделать так, чтобы ей не отрезали голову. Желательно, конечно, чтобы он воздержался и от порезов. Те надрезы, что он сделал раньше, нисколько не угрожали ее жизни, но больно было ужасно. Очевидно, вампиры были не менее чувствительны к боли, чем смертные. Перевоплощение сделало Рейчел даже более чувствительной. Ну да, она ведь стала куда чувствительнее к удовольствию. Так почему в отношении боли все должно быть наоборот?
— Проклятие!
Рейчел не могла представить, что заставило Паука выругаться. Они спустились вниз и теперь стояли на кухне у двери, выходящей на задний двор.
— Я забыл, что не могу вывести тебя на солнечный свет, — пояснил Паук.
