Была тревожна тень на потолке И был закат печальный и торжественный И лишь под утро на моей руке Заснула эта горестная женщина Теперь всегда я вижу впереди Через тайгу по бездорожью шествуя Затопленную печь в конце пути И руки теплые и ласковые женские. [Осень 1962. Коми — Ленинград] Дорогой Донат!
Виктор Додулат сочинил веселую музыку и попросил меня сочинить слова. Я это сделал.
Ты, конечно, знаешь, что во всех учебниках убийцу Пушкина Дантеса изображают очень плохим человеком. Я за него заступился. Песенка вышла дурацкая. Но всем нравится.
Дантес фон Геккерен Конечно был подонком Тогда на кой же хрен Известен он потомкам Французик молодой Был просто очарован Пикантной полнотой Натальи Гончаровой Он с ней плясал кадриль Купался в волнах вальса А Пушкин, тот хандрил Поскольку волновался. Поэту надоел Прилипчивый повеса Он вызвал на дуэль Несчастного Дантеса А тот и не читал Его стихотворений Не знал он ни черта Про то, что Пушкин — гений Поэт стрелял второй Пошла Дантесу пруха Устукал мой герой Ревнивого супруга Откуда мог он знать Что дураки и дуры Когда-то будут звать Его врагом культуры. Донатик! Пожалуйста, не считай, что это абсолютная белиберда. Я хотел туда вложить смысл, пусть озорной, но все же разумный.
Сергей.
[Осень 1962. Коми — Ленинград] Донат! Посылаю три стиха. Вернее, первые два — это песенки. К ним есть музыка Додулата.
ПАМЯТИ Н. ЖАБИНА Жабин был из кулачья, Подхалим и жадина. Схоронили у ручья Николая Жабина. Мой рассказ на этом весь, Нечего рассказывать. Лучше б жил такой, как есть Николай Аркадьевич. * * * Я все это помню прекрасно Порой проклиная судьбу, Мне нравилась девушка в красном С отчаянной челкой на лбу.
