Великодушным, увлеченным и выносливым. Последнее качество, как правило, было присуще только устройствам, работающим от батарейки. Если Райли Боланд хоть наполовину так же хорош в сексе, как Мэтт, тогда неудивительно, что Кэт вернулась к нему. Даже спустя двадцать лет. И Мэдлин не винила ее.
— Эй, Мэдди, можно, я захвачу с собой несколько кексов?
Мэдлин стремительно схватила пять кексов и засунула их в бумажный пакет, немного смущенная тем, что только что ела из этой тарелки, но польщенная его интересом к ее кулинарным шедеврам.
— Спасибо. — Он поцеловал ее в щечку. — Ты, как всегда, на высоте.
Она проводила его до двери, сияя от поцелуя. Перед тем как отпустить Мэтта, она спросила:
— Постой! Подожди секунду. Как ты? Я так измотана, что даже не спросила тебя, как твои дела.
Мэтт медленно повернулся, держа дверь открытой.
— Со мной все в порядке. Все в полном порядке.
Мэдлин кивнула, вдруг догадавшись обо всем, что он не сказал.
— Как ее зовут?
— Она не местная.
— Из Элкинса?
— О нет. Из Балтимора. Я был с ней там только раз, но она правда необыкновенная.
Взгляд Мэтта стал особенным. Мэдлин постаралась изобразить на лице улыбку, но вдруг начала дрожать и внутри начала подниматься обида от такой несправедливости. Если Мэтт откроет свой рот и скажет ей, что ее зовут Нола Как-Ее-Там, она закричит.
— Могу я узнать, кому так повезло?
— Ну… — Мэтт кинул взгляд в сторону стоянки для автомобилей, словно прикидывая, сможет ли он быстро удрать отсюда на своей патрульной машине. — Это подруга Кэт, Нола.
— Как прелестно. Отдай мне обратно мои кексы. — Она вырвала пакет из его рук.
Раньше Райли путешествовал в Чарлстон навестить Кэрри дважды в месяц, два часа туда и два обратно. Половина дороги проходила по заселенной территории штата, половина по дикой горной местности. Он обычно наслаждался уединенностью в дороге. Это позволяло ему побыть наедине со своими мыслями и держать на расстоянии всех, кто хотел помешать ему. Часто, ведя машину по этой дороге, он вспоминал Кэт.
Он представлял ее так живо, что даже чувствовал вкус ее поцелуев, прикосновение ее рук, слышал ее хрипловатый смех. Он представлял, что она сидит рядом с ним в его машине. Она уже совсем взрослая, улыбается и смеется, а ветер развевает ее светлые волосы, так что вокруг ее головы образуется как будто бы сияние. Она рассказывает ему историю за историей, что случались с ней за эти годы, и о том, каким удивительным образом сложилась ее жизнь, несмотря ни на что.
Но не всегда в нем было достаточно оптимизма, чтобы придумать для нее хороший конец. Иногда, особенно если он путешествовал ночью, ее отсутствие ранило его в самое сердце, а его рассудок пытал его тем, что придумывал всякие ужасающие варианты. Она была изнасилована и убита прежде, чем нашла приют, она стала малолетней проституткой и умерла от передозировки в каком-нибудь грязном отеле в далеком городе. А может, она связалась с каким-нибудь алкоголиком, который обращается с ней не лучше ее папаши? Почему она не позвонила ему, чтобы сообщить, что с ней все в порядке? Наверняка потому, что с ней не все в порядке.
Райли включил дворники и подогрев зеркал. Был холодный и ветреный день, он пропустил собрание членов правления клиники, на котором не было ничего, кроме плохих новостей. Но у него было задание, которое не могло ждать. Мэтт практически умолял взять его с собой, однако Райли был непреклонен. Убедившись, что россказни Кэрри не были шуткой, он отправился в путь. Он должен сам разобраться в этом. В том, что заместитель шерифа Джефферсона вынес запретительный судебный приказ.
Мэтт уже сделал свою часть дела. Узнав кое-что от Мэдлин, Мэтт провел расследование и в красках нарисовал Райли картину о том, насколько сумасшедшей стала его бывшая невеста. Церемония должна была начаться в восемь в рождественский сочельник в Музее искусства. Смокинги от Келвина Кляйна для него и Мэтта уже были готовы, и был заказан белый лимузин, который должен был отвезти счастливую пару на три дня в «Гринбраер».
Райли покачал головой, удивляясь, насколько он был слеп. Да, Кэрри всегда была немного сумасшедшая, это ему в ней и нравилось, но теперь ее здоровье было под угрозой. Райли всегда нравилось, что Кэрри была увлечена работой так же, как и им, и ему не приходилось объяснять, что значит быть врачом. Только недавно Райли понял, что нравилось ему это оттого, что он не любил Кэрри и не хотел проводить с ней время.
Райли заехал на автостоянку рядом с муниципалитетом, пересек Кэпитол-стрит и на лифте доехал до шестого этажа. Он направился прямиком в офис Кэрри в департаменте здоровья и человеческих ресурсов.
— Привет, Элис. Рад тебя видеть.
Помощница Кэрри была пожилой женщиной с добрым круглым лицом. Она секунду смотрела на него, потом закрыла рот рукой и произнесла:
— Доктор Боланд? О Боже! Да я сто лет вас не видела! Как вы? — Она вскочила со своего места.
— Кэрри у себя?
— Да, но…
— Спасибо. — Он отвернулся и направился к двойным дверям, ведущим в офис.
— Подождите, пожалуйста! — Элис устремилась за ним. — Ох, и не хочется мне говорить этого, — прошептала она, — но должна предупредить вас, что доктор Матис немного не в себе. Странные вещи творятся…
— Вы правы, — сказал Райли.
Элис нахмурилась:
— У Кэрри какие-то проблемы? Это что, стресс из-за свадьбы?
Вошли два помощника шерифа в униформе. Райли поприветствовал их и попросил подождать минутку. Элис была вне себя:
— Что происходит? Кто-нибудь объясните мне!
Райли тронул ее за плечо:
— Не будет никакой свадьбы. Помощники шерифа пришли вручить решение суда.
Элис выглядела потерянной.
— Не будет никакой свадьбы?
— Нет. Извините меня. — Райли направился к двери Кэрри.
— Но… — голос Элис снизился до шепота, — китайские картинки, которые вы посылали каждый день, были такими милыми.
Когда открылась дверь, Кэрри вздрогнула и подняла глаза от компьютера. Удивление исчезло с ее лица, как только она узнала Райли.
— Привет, Райли, — сказала она.
Он уселся поудобнее в одном из кресел около стола.
— Не хотел тебя расстраивать, но, на мой вкус, в «Гринбраер» слишком людно в это время года.
Ее взгляд заметался по комнате.
— Даю тебе несколько секунд, чтобы свернуть свадебные планы, если не возражаешь.
Кэрри была миниатюрной женщиной, но своим тщеславием могла бы заполнить пустой ангар для аэропланов, так что Райли с нескрываемым наслаждением наблюдал, как она готова сквозь землю провалиться от позора. Похоже, он стал свидетелем усмирения ее непомерно раздутого эго. Она сидела тише мыши.
— Игра окончена, Кэрри.
Она посмотрела на него. И кажется, кивнула. Она даже не пыталась возражать или как-то выворачиваться. Просто женщина, которую он, как он думал, когда-то любил, темноволосая, холеная и умная, молча сидела на стуле, и силы покинули ее.
— Прости меня, — сказала она невыразительным голосом. — Думаю, я увлеклась.
