Эрика взъерошила коротко остриженные волосы девочки.
– Твоя мама всегда соглашалась с папой. Как говорит бабушка, она была послушной. Твоему папе нравятся именно такие женщины. Ты помнишь то время?
Полли рассмеялась.
– Папа сказал, что ты никогда не отвечаешь на его вопросы. И на мои ты тоже не отвечаешь. Это очень смешно.
– Но не слишком послушно с моей стороны, – улыбнулась Эрика. – Ты знаешь, где сейчас твой папа? Он поехал за своим другом Шоном. Вы с Беллой приготовили достаточно еды для двух голодных мужчин?
Девочка кивнула, потом повернула голову и крикнула:
– Бабушка, дядя Шон собирается прийти обедать! Я хочу его поторопить.
– Минуточку, юная леди! – запротестовала Эрика. – Только не говори, что собираешься опять вплавь добраться до корабля. Ты знаешь, как я к этому отношусь.
– А папе это нравится! И дяде Шону тоже, – весело блестя глазами, заявила девочка.
«С этим мы еще разберемся», – взглядом пообещала ей Эрика, а вслух предложила:
– Не лучше ли нам вместе пойти и накрыть на стол? Чтобы все было как надо, когда они явятся.
Вместо ответа Полли скрылась в кабинете и почти тотчас появилась в дверях, сверкнула белозубой улыбкой и промчалась мимо Эрики к пляжу. Огорченная Эрика посмотрела, как девчонка бросилась в воду, вздохнула и, обойдя вокруг дома, добралась до кухни во дворе, где экономка Маккалема занималась приготовлением импровизированной праздничной трапезы из жареных креветок и фруктов. Белла была гигантской и очень необщительной женщиной, которая, как утверждала Абигайль, была всецело предана Дэниелу Маккалему за то, что он спас с тонущего корабля во время урагана всю их семью: Беллу, ее мужа Тео и троих детей.
Дети уже выросли, а Тео сейчас работал в порту в Гаване, навещая жену, когда мог. По словам все той же Абигайль, он время от времени привозил сюда внуков поиграть с Полли и близнецами. Во время своих посещений Тео пополнял кладовую; иногда он доставлял связки свежей рыбы, за которую, по мнению Абигайль, Дэниел ему непозволительно переплачивал.
Существовала и другая кухня, во флигеле для слуг позади главного здания, однако Белла предпочитала проявлять свои кулинарные таланты в кухне под открытым небом, «черной», как она ее называла. Белла уже пристрастила Эрику ко множеству экзотических блюд, начиная от черепашьих яиц и суфле из батата и кончая печеными бананами и горячими сладкими перцами.
Пристроившись на табуретке, Эрика изловчилась вызвать Беллу на разговор о ее драгоценных внуках: девушке нравилось, с каким теплым, непосредственным чувством экономка говорила о них, забывая в эти минуты о своей обычной замкнутости.
– Какие же они, наверно, славные, Белла! Скоро они сюда приедут? Мне бы хотелось с ними познакомиться.
– Я никогда не знаю, как скоро мой любезный муженек привезет их. Знаю только, что они запросятся сюда сразу, как только соскучатся по моей стряпне.
– В таком случае они могут появиться в любую минуту. – Эрика подцепила нечто лакомое с тарелки. – Эти перчики – просто объедение!
– Любимое блюдо мистера Шона.
– Что он за человек, Белла?
– Настоящий джентльмен. Всегда вежливый. И вечно голодный.
Эрика улыбнулась, услышав этот перечень истинно мужских совершенств.
– Он красивый?
Белла молча кивнула.
– Такой же красивый, как капитан?
Экономка подняла брови.
– Как вам не стыдно! Вы же просватаны.
– Разве я не могу пока что восхищаться другим красивым мужчиной?
– Нет!
Эрика весело расхохоталась.
– А я обратила внимание, с каким восхищением вы смотрите на капитана Маккалема, когда думаете, что никто этого не замечает.
– А я видела, как вы целовались с капитаном Маккалемом, когда думали, что никто этого не замечает! – Белла усмехнулась, глядя, как изменилось лицо Эрики после этого сообщения. – Это был долгий поцелуй, скажу я вам. Оч-чень долгий.
– Тихо! – одернула кухарку Эрика. – Абигайль не должна узнать об этом.
– Абигайль? Она ничего не замечает. Слишком занята своими жалобами.
Эрика почувствовала облегчение: слава Богу, разговор перешел с поцелуя на пляже на другую тему – из разряда вечных. Препирательства между Абби и Беллой насчет того, кто должен единолично управлять хозяйством капитана во время его отсутствия, никогда не прекращались. К тому же Белла винила тещу капитана в том, что та постоянно на него ворчит. Что же касается Абби, она выражала недовольство тем, что называла излишней щедростью зятя по отношению к Белле и Тео. К счастью, обе немедленно находили общий язык, едва речь заходила о детях.
