– Наверное, денег, – рассудил Нолин.
– В обмен на что?
Ее любопытство переходило всякие границы. Что касается Нолина, то ему приходилось соблюдать чувство меры.
– Информация, – лаконично ответил он.
– Важная? – продолжала допытываться Марго.
– Там будет видно, – сказал Нолин. – В детали меня не посвящали. Наверное, не телефонный разговор. Все? Ты удовлетворена?
– Нет, насколько тебе известно, – поддела Нолина Марго. – И потом, ты не признался, куда дел зажигалку. Когда подобные предметы попадают в унитаз…
– Не беспокойся. – Продемонстрировав зажигалку, Нолин сунул ее в карман. – Пожалуй, поеду. Я плохо знаю Дакар, а путь неблизкий.
– Поешь хотя бы…
Это прозвучало совершенно по-бабьи и по-русски.
– Успеется, – беспечно сказал Нолин.
– Но…
Марго осеклась. Проследив за ее взглядом, Нолин увидел Банщикова, покидающего столовую. Одной рукой он придерживал за локоть жену, а другой комкал салфетку, которой только что вытер губы.
Как выяснилось, он тоже огорчился, услышав, что Нолин отказывается от ужина. А еще Банщикову хотелось знать, куда именно направляется его «коллега», какие у него ближайшие планы и когда он вернется. Ответы Нолина были короткими и уклончивыми. Какие планы? Будущее покажет. Когда он вернется? Гм! Когда получится.
Правильнее было бы сказать:
2
Работа нелегала всегда связана с риском. Малейшая ошибка или опрометчивый шаг ведут к провалу. Чтобы выживать в условиях непрерывного стресса, не прекращающегося ни днем, ни ночью, ни во сне, ни наяву, необходим жесточайший самоконтроль. А чтобы никто не замечал твоего состояния, ты обязан постоянно притворяться и лицедействовать. Не зря же сами разведчики часто шутят, что нелегалу, выпущенному на оперативный простор, уже можно давать звание народного артиста. Снимающегося в сложнейших психологических драмах и напряженнейших триллерах.
Случались у Нолина провалы, нарывался он на измену, попадался на горячем, но даже при успешном проведении операций его нервы были натянуты, как струны, готовые лопнуть при любом неосторожном прикосновении. А импровизировать-то надо. И партии твои почти всегда – сольные. Специфика жанра. Нелегальная разведывательная деятельность на территории иностранного государства связана с нервными перегрузками, которые даже не снились канатоходцам или укротителям тигров.
Нелегал всегда в подвешенном состоянии, всегда в окружении врагов. Он выполняет самую грязную, самую черную работу. Для него придумано жаргонное прозвище «негр».
Ничего общего с чистой работой разведчика обычной резидентуры. Он, образно выражаясь, весь в белом и в белых перчатках, не замаранных кровью. Каким бы напряженным ни был день такого агента, легально действующего, скажем, под «крышей» посольства, вечером он все-таки возвращается в свою семью или в круг друзей, где забывает тревоги, расслабляется, отдыхает, не ожидая неожиданных визитеров, которые или бесцеремонно барабанят в дверь, или выламывают ее к чертовой матери. Посольства – неприступные крепости, куда строго-настрого запрещен вход посторонним. Там, укрывшись за надежными стенами и волнами шумопоглощающих помех, «белые» разведчики попивают винцо, расписывают «пульку», играют в бильярд или сочиняют шуточные донесения, которые потом ходят по рукам под названиями типа «Нарочно не придумаешь». Там масса специфического юмора…
Обхохочешься!
А Нолин, когда читал подобные перлы, хмурился. Не мог отделаться от ощущения, что все эти шуточки- прибауточки возможны лишь благодаря ежедневному и незаметному подвигу настоящих «бойцов невидимого фронта». Тех, что постоянно на передовой, под прицелом.
Вместе с тем Нолин не собирался менять профессию. Он мог бы подписаться под известным выражением «Бывших разведчиков не бывает». Работа многого лишала, но многое и давала. Выдержку, волю, хладнокровие в оценке самой сложной обстановки, точность, четкость, лаконизм. Российскому дипломатическому корпусу не мешало бы обзавестись этими качествами. Может быть, тогда бы к России иначе относились на мировой политической арене.
С другой стороны, западные партнеры пусть неохотно, пусть скрепя сердце и скрипя бюрократическими суставами, но вынуждены были считаться с русскими все больше и больше. Об этом свидетельствовал уже один тот факт, что по всей планете распространялись московские нелегалы. Дело в том, что использовать нелегальные методы разведки позволяют себе только очень сильные и уверенные в себе государства. Соединенные Штаты, Великобритания, Франция, Германия, Япония, Китай, Израиль никогда бы не потерпели такого от какой-нибудь Польши или Эстонии. Более того, еще при Ельцине в СВР и мечтать не могли о том, чтобы открыто пользоваться услугами «черной» агентуры, действуя украдкой, исподтишка. Но времена изменились. Россия набралась сил, чтобы принимать вызовы и отвечать на них. Подтверждением этого было присутствие Нолина в Сенегале.
Вслух он всегда язвил по поводу «оказанной ему чести», однако в глубине души не мог не гордиться доверием руководства. Его выбрали, потому что считали лучшим. Надежным, смелым, умным, хитрым, преданным. Многочисленные проверки не выявили в нем ни душевной гнильцы, ни физических изъянов. Сколько бы барьеров и ловушек ни возникало на его пути, он неизменно преодолевал или обходил их.
За его плечами были годы нелегальной работы в Европе, Азии, Америке, Африке. Он налаживал связи с Москвой, устраивал тайники, вербовал иностранцев, изучал соотечественников, добывал информацию и уничтожал следы, организовывал конспиративные встречи и выявлял засады.
Далеко не каждый способен на это.
Некоторые из соратников Нолина спивались, другие подсаживались на героин, третьи предавали или просто ломались. Нечто подобное однажды едва не приключилось с ним самим. Дело было в Праге. Напарник Нолина перед возвращением в Москву отправился в супермаркет за покупками. Через час с небольшим позвонили из полиции, ехидно предложили забрать «собутыльника». Примчавшись в отделение, Нолин обнаружил товарища невменяемым, грязным, избитым до неузнаваемости. Как выяснилось потом, парню что-то подсыпали в чашку с кофе, затолкали в машину, вывезли к мосту и бросили на берегу реки. Пока Нолин возился с ним и объяснялся с полицейскими, ему еще несколько раз позвонили из других отделений.
Казалось, всей Праге был известен номер телефона тайного агента СВР. И по всей Праге валялись «пьяные русские свиньи», ограбленные и обезображенные. Грубая силовая акция проводилась по всем странам Восточной Европы. В Чехии и в Словакии, в Варшаве и Будапеште повторялось одно и то же. Несколько десятков российских нелегалов подверглись жестоким нападениям, четверо были искалечены, двое умерли от черепно-мозговых травм.
Нолин узнал об этом из уст сотрудника американского посольства, снизошедшего до посещения полицейского участка. Обрисовав ситуацию, он напрямик предложил покровительство и сотрудничество. В противном случае, предупредил он, снаружи Нолина ожидает аналогичная хулиганская расправа. Сопротивляться бессмысленно. Деваться некуда. Здоровье не купишь.
Американец был настойчив. Еще настырнее оказались мелкие пражские уголовники, в камере с
