которыми очутился Нолин «за оскорбление офицера полиции при исполнении служебных обязанностей». Но где-то после полуночи все закончилось. Оказывается, в далекой Москве начали ответную акцию, сопровождающуюся погромами посольств и нападениями на иностранных граждан. Бритоголовые молодчики возникали тут и там, как чертики из табакерки, безошибочно отыскивая жертвы на улицах, в машинах, в кафе и ресторанах. И это возымело эффект. Впервые за много лет Россия дала Западу сдачи, да как! И западные средства массовой информации не подняли вой, а поджали хвост, понимая, что у них у самих рыльце в пуху.
Тот знаменательный день, окрещенный шутниками «Большим Банкетом», стал важной вехой на пути выхода российской разведки из постперестроечного коллапса. Впоследствии ни ЦРУ, ни МИ-6, ни Моссад не отваживались проделывать нечто подобное. Это не означало, что Нолину не грозила физическая расправа. Это означало лишь то, что противник проявит максимум осторожности и коварства. А чем хитроумнее раскинутые сети, тем больше вероятности, что ловцы сами запутаются в них.
Уповая на это, Нолин и отправился в Дакар. И подброшенная зажигалка покоилась у него в кармане.
3
С листвы все еще сбегали струйки воды, от мокрой земли поднимался пар, вечерний воздух был душным и теплым, как в оранжерее. Выехав за ворота, Нолин набрал скорость семьдесят километров в час и перестал газовать, пропуская вперед все новые и новые автомобили. Времени хватало. Да и кто торопится совать голову в петлю?
Толстяк из «Черного льва» не вызывал у Нолина доверия, точно так же, как не вызывала у него энтузиазма назначенная встреча. Но он не стал возражать и не стал выяснять, откуда бармен узнал номер нолинского мобильника. Пусть мнит себя великим хитрецом и умником. Конспиратор хренов! Пригласил Нолина не в свою забегаловку, а на нейтральную территорию, как он изволил высокопарно выразиться. А называется территория «Палладиум». Судя по громкому названию ресторана, это будет грязная дыра, где привольно разве что черным африканским тараканам, от которых спасаются бегством даже мелкие грызуны.
Нолин притормозил, пересекая мутное озерцо, образовавшееся в низине. Еще парочка таких ливней, и в лужах поселятся буйволы, бегемоты, крокодилы. Но уж лучше они, чем сенегальские наемники ЦРУ. Наверняка комиссар Абу Фейяд и его жирный осведомитель выполняют заказ американцев. Как же он представился при знакомстве, дай бог памяти? Ага! Александр Луи Эспри Гастон. Будет просто Луи, и пусть радуется, что не Алексашка.
Нолин прищурился и стиснул пальцы так, словно они лежали не на баранке, а на глотке врага.
Оставив позади пригороды, джип катил по ночным улицам, запруженным людскими толпами и вереницами автомобилей. Из открытых окон гремели прошлогодние хиты. Пахло бензиновой гарью и подгнившими фруктами. Перед самым капотом шныряли малолетние торговцы финиками и арахисом. На ярко освещенной киноафише Нолин опознал Гарри Поттера и мысленно поздравил африканцев с приобщением к ценностям мировой культуры. Затем он свернул на улицу Либерти, обогнул площадь Звезды и углубился в дебри жилого квартала с шахматной планировкой. Это и был район Медина, на северной окраине которого находился «Палладиум».
Вокруг опустевшего рынка шныряли целые орды оборванцев, растаскивая по своим логовам тухлую рыбу, лепешки, кости и грозди бананов. Петляя между зданиями с узкими, словно бойницы, окнами, дорога постепенно делалась уже и свободнее. Все реже стояли вдоль тротуаров припаркованные автомобили, все чаще встречались фигуры в чалмах и бурнусах. Еще дальше стали попадаться обветшалые и даже глинобитные дома. Жители молча следили за джипом, и глаза на их черных физиономиях сверкали в свете фар, как кошачьи. Будто сотни и сотни зомби вышли на ночную охоту.
На одном из перекрестков, когда Нолин дожидался зеленого света, джип окружили проститутки, предлагая по дешевке райское наслаждение хоть в автомобильном салоне, хоть у себя дома. В доказательство серьезности своих намерений девицы задирали подолы и оттягивали декольте. Чувствуя себя потенциальным пациентом кожно-венерологического диспансера, Нолин нажал на газ.
К его облегчению, нужная улица оказалась свободной от шлюх, не слишком грязной и лишь отдаленно смахивала на негритянское гетто. Ресторан «Палладиум» походил именно на ресторан, а не на портовую таверну. Несколько столиков стояли прямо на тротуаре, но Луи видно не было. Он возник не раньше, чем Нолин выбрался из джипа. Многозначительно покосился по сторонам, приложил палец к губам и кивком поманил к себе.
– Вечер добрый, – поздоровался Нолин, рассеянно осматриваясь.
Зрительная память привычно фиксировала особенности местности, машины, пешеходов. Уши ловили посторонние разговоры – не прорежется ли характерный американский говор, не прозвучит ли командирская интонация? А позвоночник уподобился антенне, принимающей невидимые и неслышные сигналы опасности. Шестое чувство подсказывало, что враг рядом. Ближе, чем того хотелось бы.
– Бон суар, – сказал Луи, протягивая руку.
Она была холодная и влажная, как рыба. Полудохлая рыба, прикосновение к которой вызывает омерзение. Но Нолин улыбнулся.
– Рад, что мы встретились снова, – произнес он. – Память восстановилась?
– Тс-с! – предостерегающе прошипел бармен, таинственный, как медиум на спиритическом сеансе. – Пойдемте в ресторан. На улице небезопасно.
– Боитесь простудиться, Луи? – простодушно спросил Нолин.
– Александр Луи, с вашего позволения.
– Конечно, Луи, я помню. Будем заходить поодиночке?
– Зачем? – наморщил лоб бармен.
– Для конспирации, – пояснил Нолин. – Вы ведь опасаетесь слежки?
Луи издал нервный смешок и кивнул на дверь:
– Прошу. Не стоит торчать у всех на виду.
Нолин подчинился. Ему тоже не хотелось торчать на всеобщем обозрении. На миру и смерть красна, правду говорят, но красна-то она кровью, вот какая штука.
4
В зале было малолюдно. Играла тягучая музыка, при звуках которой хотелось немедленно превратиться в кобру и извиваться до тех пор, пока дудочнику не надоест это занятие. На диванах, отодвинутых в затемненные ниши, о чем-то шептались разнополые и однополые парочки. Один из высоких табуретов у стойки занимала неимоверно кудлатая негритянка, принявшая позу, уместную скорее в гинекологическом кабинете. Между пальцев с леопардовыми когтями она держала незажженную сигарету и зазывно смотрела на вошедших.
Пародируя бессловесного мима, Луи зазвал Нолина в темный коридорчик, где приоткрыл занавеску и наконец соизволил разлепить жирные губы:
– В отдельных апартаментах нам будет удобнее.
Апартаменты представляли собой небольшое помещение, задрапированное темно-фиолетовой тканью. Бронзовые светильники и позолоченные карнизы сверкали дешевым шиком, силясь создать нечто вроде сказочной атмосферы. Тысяча и одна ночь? Лишь бы не одна-единственная, не последняя…
Не дожидаясь приглашения, Нолин невозмутимо расположился за столом.
– Итак? – произнес он.
Луи сел напротив и загадочно улыбнулся. Не слишком воодушевляющее зрелище. Нолин ответил улыбкой на улыбку. Луи наклонился вперед, затем откинулся на спинку стула и снова положил руки на стол.
– Мой кузен, – объявил он, когда в кабинет заглянул смуглый лоснящийся тип с итальянскими усиками и бакенбардами.
– Надо было и мне прихватить кого-то из родственников, – буркнул Нолин.
Двоюродные братья засмеялись, хотя жизнерадостнее от этого не стали.
– Кузен работает здесь официантом, – пояснил Луи, – а потому нам полагаются некоторые, хи-хи, скидки. Предлагаю положиться на его вкус.
Если меня решили отравить, подумал Нолин, то удобнее случая не сыщешь. С другой стороны, мне тоже
