– Я не смогу, – без всяких эмоций в голосе проговорила Ника. – Унесите.
– Еще как сможете! Ну что вы, в самом деле?! Часть пути уж пройдена, зачем сейчас-то раскисать. Через полчаса мы выезжаем.
«Полчаса! – подумала Вероника. – Еще целых полчаса!»
Но они пролетели слишком быстро.
И вот она уже сидит за рулем машины, намертво вцепившись в руль. Сзади притихла Сашка, несколько раз Вероника ловила в зеркале ее зеленое с черными провалами глаз лицо и пугалась, забывая, что это всего лишь грим.
– Ну, с Богом! – заглянул в салон Координатор. – Езжайте строго по тому маршруту, что мы с вами отрабатывали. Если будут какие-то изменения – позвоню. Поехали!
Вероника медленно тронулась с места. Вчера и позавчера они несколько раз проезжали по этому маршруту, но совсем к садику приближаться не стали – побоялись попасть под прицел камер наблюдения. Ника твердо помнила: сейчас она проедет по широкому оживленному проспекту, потом свернет на улицу потише, которая постепенно вольется в узкий туннель между домами. Этот туннель приведет ее к забору детского садика. Площадка перед садом совсем маленькая, поэтому родители никогда не заезжают туда на машинах. Чужие, естественно, тоже, потому что впереди – тупик. Но запрещающего знака там почему-то нет.
Вот и туннель. Медленно заскользила она между высокими глухими стенами, выехала на площадку у садика, затормозила метрах в пяти от ворот. Калитка на этот раз была открыта, внутри виднелась большая площадка и будка охранника. Охранник, толстый, усатый, как раз наливал что-то из термоса себе в кружку и жмурился от удовольствия, грея о пластмассовый корпус ладони.
В калитке стояла крупная женщина, чье лицо почти полностью скрывал темный платок. Наружу торчал только покрасневший нос. Тело было обмотано чем-то бесформенным, толстые и прямые, как колонны, ноги втиснуты в черные джинсы. Она разговаривала с совсем юной женщиной, неловко переминающейся у забора, кажется, отчитывала ее за что-то. Но обернулась на шум машины и уставилась на явно лишний во дворе объект удивленным взглядом.
«Только бы не позвала охранника! – мысленно взмолилась Вероника. – Наверное, мы все-таки просмотрели знак, и сюда нельзя заезжать!»
Телефон помалкивал. Женщины в салоне застыли в напряженном ожидании. Женщина снаружи продолжала приглядываться к машине и с каждой секундой выглядела все более враждебной. Потом она стала приближаться – медленно, полушажочками, но очень непреклонно. И тут телефон ожил, и голос Координатора приказал:
– Вероника, выходите из машины и начинайте действовать!
Ника распахнула дверцу и едва не выпала на покрытый ледком асфальт. На полусогнутых ногах она заковыляла к женщине в воротах, оттеснила очередную мамочку с малышом на руках и сбивчиво заговорила, мешая русские и французские слова:
– Пожалуйста, помогите мне! Моя подруга очень больна, а мы – туристы в этом городе, и я не знаю, что делать и кто сможет нам помочь. Можете вы показать, куда нам ехать? Где ей смогут оказать помощь! Помощь, понимаете?
Она говорила и говорила, размахивала руками и наступала на женщину. Та не понимала, вертела головой и даже пятилась слегка от Вероники. Мамочка с ребенком убежала за ворота, охранник отставил чашку и выдвинулся из будки. И в этот миг тихий голос прошелестел за спиной Вероники:
– Простите, чем я могу вам помочь?
Ника резко обернулась. Она собиралась не сразу узнать Алию, но теперь план пришлось срочно менять. Потому что Алия почти совершенно не изменилась за прошедшие годы. Все та же худенькая девочка с нежным фарфоровым личиком, только одетая не в синий пиджак с комсомольским значком, а в мешковатый теплый плащ. Традиционный светло-розовый платок на голове. Трое ребятишек от трех до пяти лет цеплялись за ее одежду.
– Алька, это ты, что ли? – выдохнула Вероника.
– Я тоже тебя узнала, Ника, – отозвалась женщина. – Что с тобой случилось?
– Алечка, у меня беда, – заторопилась Вероника. Она вцепилась в Алино плечо и слегка потеснила ее от ворот, подальше от глаз охранника. – Ты же помнишь Сашку Афанасьеву, мы еще с ней дружили в седьмом классе? Так вот, мы путешествуем по Европе, сегодня хотели с утра пораньше рвануть в Голландию, а Сашка вдруг прямо в машине потеряла сознание. И я совсем не знаю, куда ее везти, где нам окажут помощь. У нас, конечно, есть страховка, но куда обращаться, в какие места...
– Это ваша машина? – спросила Алия, оглядываясь по сторонам. Одновременно она отцепляла от себя детей и по одному передавала их в руки великанши.
– Да!
– Не паникуй, Ника. Мы сейчас поедем в очень хорошую клинику, я сама буду объясняться с врачами. Все обойдется, Саше помогут.
– Только скорее! – взмолилась Вероника.
– Пойдем. – Кивнув женщине и что-то сказав ей по-арабски, Алия бросилась к машине.
Вероника устремилась за ней. Открыв переднюю дверцу, Алия встала коленками на сиденье, перегнулась через спинку, рассматривая Сашку, которая лежала на заднем сиденье, подобно трупу. Картинка была такой впечатляющей, что испугалась даже Вероника – если, конечно, было еще куда пугаться. Алия взяла Сашку за руку, послушала пульс. Потом сказала:
– Ничего страшного, похоже на отравление. Поехали, я покажу.
И в этот миг снова зазвонил телефон. Вероника сильно вздрогнула, потому что никак не ждала звонка именно сейчас, с силой прижала аппарат к уху и услышала напряженный голос Координатора:
– Срочно трогайтесь с места и уезжайте оттуда к чертовой матери! И ни в коем случае не останавливайтесь! Муженек Хасановой зачем-то несется назад на всех парах!
Вероника мгновенно нажала на газ и начала опасный разворот на небольшом пятачке двора. Алия тут же запротестовала:
– Вероника, осторожней, здесь нельзя так! Лучше остановись, я сама сяду за руль.
Но Ника уже не слушала ее. Она устремилась в узкий проход между домами и сразу увидела, что какой- то мужчина бежит ей навстречу прямо посередине дороги. Она просигналила, и мужчина отпрянул к тротуару, но совсем с дороги не ушел.
– Останови! – вскрикнула Алия. – Это мой муж.
И распахнула дверцу, которую Вероника конечно же забыла заблокировать. В ужасе, что она сейчас выскочит из машины, Ника нажала на газ. Алия в открытую дверцу что-то закричала мужу, тот вздрогнул, развернулся на ее голос и вдруг рванул наперерез машине. В следующий миг от сильного удара машина ушла в сторону, с ужасным звуком полоснула о тротуар, и Вероника увидела, как мужчина, держась за грудь, медленно сползает по противоположной стене дома. Алия громко ахнула и собралась выпрыгнуть из машины.
– Прости, прости меня, Алечка! – закричала Вероника, одновременно хватая бывшую одноклассницу за рукав и из последних сил удерживая ее в салоне. – Сашка, держи ее за плечи!
Сашка, словно оживший мертвец, тут же поднялась на сиденье и обхватила Алию за плечи. Вероника, перегнувшись через бьющееся тело, исхитрилась закрыть дверцу и тут же включила блокировку. Машина уже выехала на следующую улицу, более широкую.
– Пустите меня! – кричала Алия. – Вы сумасшедшие!
Сашка самоотверженно висела у нее на шее и при этом рыдала в голос. Вероника пыталась вести машину прямо, но руки дрожали, и та еще несколько раз полоснула о бортик тротуара.
«Это конец, – думала Вероника, машинально разворачивая машину к проспекту. – Через несколько часов я буду в тюрьме. И ничего уже не поправишь».
Снова зазвонил телефон, и стальной голос скомандовал:
– Немедленно прижмитесь к обочине и остановите машину. Разблокируете дверцу, как только увидите нашего сотрудника!
Вероника автоматом выполнила приказ. Уже через мгновение к машине подбежал тот самый молодой парень, который летел с ними в самолете. Рывком отворил дверцу, перегнулся через Веронику и сделал все
