Потому что он хочет только Дану Дивайн, но заполучить ее было бы последней глупостью. Женщина, с которой он покажется на людях, должна быть совсем другой, возможно учительницей, но уж никак не ходячим образцом чувственности.
В день переезда, когда он поцеловал Дану, только присутствие Лена Вандервурта спасло его от роковой ошибки. Ибо, пока Кэл, правда безо всякой охоты, хранит целомудрие, Дику Макни не остается ничего, кроме так называемого «всплеска преступности», которым он размахивает, словно знаменем, разглагольствуя о промахах Бруэра.
Да, все же хорошо, что Лен присматривает за Даной. Кэл улегся поудобнее, приготовившись провести еще одну целомудренную ночь.
Господи, благослови Лена Вандервурта. И помоги Кэлу Бруэру.
С приходом апреля жизнь Даны пошла в ином ритме. Все окружающее ощущалось ярче и острее: вкус еды, запах цветов, которые она всегда держала в салоне, и более всего Кэл Бруэр.
Их дорожки пересекались с поразительной частотой. Забегая за чизбургерами в кафе на углу, идя по улице, заходя к Хэлли в галерею, она постоянно встречала Кэла.
В конце концов, проанализировав в одно прекрасное утро ситуацию. Дана пришла к выводу, что, возможно, было бы преувеличением назвать их друзьями, но более точного слова ей не подобрать. И потому она сочла вполне уместным снова пригласить его для секса. Приятного, ни к чему не обязывающего секса.
До Кэла ей никогда не приходилось просить об этом самой. События шли в предписанном порядке — парень предлагал, а она либо соглашалась, либо нет. Но, странное дело, ее инициатива лишь усиливала возбуждение, и если бы не опасение, что он скажет «нет», ей бы это даже понравилось.
Дана выдвинула ящик стола, в котором держала свои визитки, взяла одну и написала: «Мотель „Монтанэ“, Гарден-коттедж, суббота, 20.00». Выбранное ею место находилось примерно милях в сорока к северу от Сэнди-Бенда. Она надеялась, что в городе не узнают, что она отдалась Кэлу Бруэру, хотя, видит Бог, она не первая.
Ничего похожего на конверт поблизости не нашлось, и Дана завернула визитку в листок бумаги, потом крикнула Триш, что отлучится на минутку, схватила куртку и поспешила к полицейскому участку.
За одним из двух столов сидел Митч.
— Привет, Дана. Надеюсь, ничего не случилось?
— Э… нет.
Его улыбка была зеркальным отражением улыбки старшего брата — убийственные ямочки и все такое.
— Это хорошо. Ты как-то забавно выглядишь.
Она рассмеялась.
— Вы, мужчины Бруэры, знаете, как отпускать комплименты.
— В этом нам нет равных.
Дана помялась.
— Тут записка для Кэла. Оставить ее на столе?
— Сунь в коробку для корреспонденции.
Дана взглянула на черный лоток. Приятный, дружеский секс, напомнила она себе. И ничего больше. Она выпустила записку, словно та обожгла ей руку. Записка скользнула по пластику и устроилась в правом верхнем углу ящика. Ну вот, она сделала это.
— Приятного дня, — сказала Дана Митчу.
— Тебе тоже, — крикнул он ей вдогонку.
Дана не прошла и десяти ярдов, как ее нагнал Майк. Чувствуя, что шансы приятно провести день резко снижаются, она ускорила шаг.
— Я звонил тебе, — заявил Майк. — Этот старый хрыч не передал тебе?
— Во-первых, мистер Вандервурт не старый хрыч, а во-вторых, да, передавал.
— Тогда почему ты не перезвонила?
— А с какой стати? Чтобы поинтересоваться, хорошо ли ты повеселился, разоряя парикмахерскую?
Он сделал вид, что ничего не слышал.
— Я на днях понял, как скучаю по тем обедам, которые ты, бывало, готовила. Знаешь, свечи, музыка…
— Ты, должно быть, шутишь. — Дана фыркнула. — Размечтался.
— Я знаю, ты скучаешь по мне… немножко.
Дана замедлила шаг. Полгода назад это было правдой, но сейчас она изменилась.
Она потянула его за локоть в небольшой проем между баром «Труно» и сувенирным ларьком.
— Спасибо.
Майк сдвинул брови.
— За что?
— За то, что вынудил меня уйти от тебя.
— Я хочу, чтобы ты вернулась.
Дана покачала головой.
— Надо двигаться дальше. С Сюзанной у тебя не вышло, но ты найдешь кого-нибудь другого.
— Ты нуждаешься во мне.
— Может, раньше и нуждалась, но не теперь.
— Я не сдаюсь, — заявил он, напомнив ей упрямого маленького мальчика, который потерял любимую игрушку.
— Мне пора. — Дана вернулась на тротуар. — До свидания.
Не успела она повесить пальто, как явилась миссис Хокинз, чтобы получить еженедельную порцию загара и сделать укладку.
Пока она поджаривалась под ультрафиолетом, Дана быстро подстригла челку еще одной клиентке. Когда же посмуглевшая леди вернулась и села в кресло, то сделала потрясающее заявление.
— Я хочу что-нибудь новенькое, — произнесла миссис Хокинз, изучая свое отражение в зеркале. — Что-нибудь сексуальное.
— Сексуальное? — переспросила Дана.
— Покороче, посовременнее, — пояснила клиентка, — и больше никаких кудряшек.
— Хорошая идея, — одобрила Дана. — У вас прекрасные густые волосы, мы можем сделать вам умеренно короткую стрижку, стильную, но не экстравагантную.
— А как насчет цвета? Половина женщин моего возраста красят волосы.
— Этим женщинам не посчастливилось иметь великолепный серебристый оттенок. Не меняйте его.
— Что ж, прекрасно. Действуйте, — распорядилась миссис Хокинз.
Казалось, Оливия Хокинз становилась счастливее с каждым щелчком ножниц. Закончив, Дана была поражена ее преображением.
— А теперь пора совершить набег на магазины. — Миссис Хокинз похлопала Дану по щеке.
Дана помогла ей надеть пальто, проводила, села в свое кресло и весело раскрутила его. В воздухе пахнет весной — по крайней мере двое в Сэнди-Бенде, она и миссис Хокинз, уже ощутили это на себе.
Вернувшись после короткого и бесполезного отдыха, Кэл просмотрел содержимое ящика для корреспонденции. Стопка записей телефонных звонков, пять отчетов о несчастных случаях, которые Митч наконец закончил, и…
Он взял кусок картона, завернутый в листок бумаги. Его имя было написано четким, красивым почерком, который мог принадлежать только женщине. Кэл взглянул на брата.
— Случайно не знаешь, откуда это?
— Знаю.
Кэл развернул листок, взял карточку с узором из плюща и прочитал: дата, место и время. Подписи нет,
