могла припомнить другого столь же интимного момента в своей жизни.
Она закрыла глаза и отдалась его ласкам, вначале мягким, потом все более настойчивым. Кэл бормотал восхитительные слова, заставлявшие ее поверить, что она действительно прекрасна.
Дана совершенно обессилела, и ей потребовалось некоторое время, чтобы выплыть из тумана и прийти в себя.
Кэл сидел рядом.
— Привет, — сказала она.
— Привет.
Она пошевелила плечами.
— Готов освободить меня? Я позабочусь, чтоб ты не пожалел об этом, красавчик.
Он рассмеялся, приподнял ее, расстегнул шелковые манжеты и отшвырнул блузку и бюстгальтер в сторону. Дана собрала подушки и переложила их в изголовье.
Кэл стремительно избавился от одежды и лег рядом.
Дана видела, какого труда стоило ему сдерживать себя. От мысли, что он делает это ради нее, она ощутила прилив необычайной нежности. Возбужденная, Дана глубоко вдохнула, притянула Кэла к себе, и их языки сплелись в безумном танце. Сейчас все было не так, как в Чикаго. Дана чувствовала, что это начало, а не конец.
Кэл перекатился на спину, и она оказалась на нем. Он обхватил руками ее бедра.
— Забери нас туда, — не то попросил, не то приказал Кэл.
Его губы изогнулись в улыбке удовольствия, когда она приподнялась, а затем снова опустилась. Дана повторила движение, вначале медленно, потом интенсивнее, двигаясь в ритме музыки, которую не могла слышать, но все равно знала. Жар и напряжение тугой спиралью закручивались в ней.
— Давай же, — приказал Кэл.
Она втянула воздух, собираясь сказать, что еще не готова, но ошиблась — простого интимного прикосновения Кэла оказалось достаточно, чтобы мир разлетелся на тысячи осколков. Дана упала ему на грудь. Он снова перекатился вместе с ней и нашел собственное наслаждение.
Потом они лежали, не размыкая объятий, и он нежно убирал у нее со лба влажные волосы.
— Ну вот, теперь все правильно, — сказал Кэл.
Дана сочла это хорошим началом.
Погружаясь в сон, она в последний раз довольно улыбнулась — очень хорошее начало.
Глава девятая
Весна стремительно вступала в свои права. Отдыхающие хлынули в город, наводняя улицы, магазины, в том числе и салон Даны, хотя ремонт парикмахерской все еще поглощал большую часть ее вечеров.
После той ночи им с Кэлом удалось обменяться всего несколькими телефонными звонками и мимолетными приветствиями при встречах. Дана знала, что Кэл занят улаживанием своих проблем. Городской совет наконец-то назначил дату утверждения одного из двух претендентов на должность начальника полиции, и Ричард Макни из кожи вон лез, изображая святого. Майор и члены муниципалитета были у него под каблуком, к тому же его прихлебатели упорно нашептывали, что Кэл слишком любит удовольствия, чтобы должным образом следить за соблюдением закона.
Дана не могла поверить, что люди попадаются на подобные приемы.
— Я пришла! — крикнула она Триш, входя в салон. — Принесла на ланч жареной рыбы с фирменным соусом.
Триш пулей вылетела из своей комнаты.
— Отлично. Я умираю с голоду.
Дана окинула подругу оценивающим взглядом.
— В следующей жизни я хочу глаза Умы Турман и твой обмен веществ. — Сколько бы Триш ни ела, а ела она много, она оставалась стройной. Дана считала, что это нарушение законов природы. — И раз уж мы заговорили об этом, будет только справедливо, если… — Она обернулась. — Что-то было не так. — Погоди- ка.
Дана сунула бумажный пакет Триш. Два стола были аккуратными и чистыми, как всегда, однако на ее столе чего-то не хватало.
Она сделала глубокий вдох, стараясь успокоиться. Фен и щипцы для завивки на месте. Спреи, гели и муссы стоят в ряд вдоль зеркала.
У Даны упало сердце.
— О нет!
Ее ножницы, все четыре пары, исчезли.
Может, она убрала их перед уходом? Руки у нее тряслись, когда она один за другим открывала ящики. Черный кожаный футляр для ножниц лежал сверху, как всегда. Дана достала его и расстегнула молнию, хотя уже по весу поняла, что он пуст.
— Извини, — проговорила она, — но ты случайно не убрала куда-нибудь мои ножницы?
Триш переложила пакет с едой из одной руки в другую.
— Нет, я занималась с клиенткой до самого твоего возвращения. А что случилось?
— Ножницы пропали. Все.
— Не может быть! — Триш поставила пакет на ближайший стол и начала копаться в ящиках, которые Дана только что проверила. — Они должны быть где-то здесь. В последнее время ты ужасно рассеянная.
— Я уже там смотрела.
— А я проверю еще раз.
Дана села в парикмахерское кресло. Ее неудержимо трясло. Хорошие ножницы безумно дороги, замена целого набора будет стоить около полутора тысяч, а до тех пор она не сможет работать.
— Не могу понять, куда они делись, — пробормотала Трищ. — Никто не мог сюда войти, иначе я бы услышала колокольчик.
Дана прикрыла глаза.
— Если только не воспользовались задней дверью.
— Ой… правда.
Они никогда не запирали эту дверь в течение рабочего дня. Это же Сэнди-Бенд, в конце концов, где все — и всё — в безопасности.
Еще один день, еще одна разбитая иллюзия, подумала Дана. Она никогда не была трусихой, однако сейчас страх наполнял и подавлял ее.
Взгляд Триш встретился в зеркале с ее взглядом.
— И что теперь?
— Не знаю, — призналась Дана. — Я уже больше ничего не знаю.
В полицейском участке, где в это время дня, кроме Кэла, никого не было, зазвонил телефон.
— Полицейское управление Сэнди-Бенда, — ответил Кэл.
Последовала небольшая пауза.
— Кэл, это ты?
Женский голос был похож на голос Даны, точнее, на его вялую копию.
— Дана?
— Да… Послушай, это не срочно, поэтому я не стала звонить по 911, но мне нужно заявить в полицию…
— Что случилось?
— Мои ножницы украли из салона.
— Ножницы? — переспросил он.
— Они… они стоят много денег, и заявление необходимо, чтобы Мисси подала заявку на
