беспокойство. На лестнице он чуть было не влетел в группу расфранченных молодых людей, спускающихся медленно, едва передвигая ноги, как то предписывала последняя мода.
На улице прохладный ветер освежил разгоряченное лицо капитана, и он уже более осмысленно принялся оглядывать стоящие под большим портиком кареты.
– Леди Меридит Банистер? Вы не видели ее? – упорно повторял он, обходя по кругу всю дорожку, пока наконец кто-то не спросил:
– Мадемуазель? Такая красивая? Она… – И человек махнул рукой по направлению к воротам дворца, через которые уже выезжала огромная карета Франклина.
Не тратя времени на дальнейшие расспросы, Джайред бросился вслед. Его ботфорты разбрасывали гравий, но между ним и каретой все еще оставалось никак не меньше двадцати пяти метров. На счастье, экипаж замедлил ход перед крутым поворотом, ведущим на главную дорогу, и капитан успел одним прыжком настичь ее и повиснуть на окне. Перекинуть свое тело к двери, а затем и открыть ее было уже, как говорится, делом техники. Он грузно упал на кожаное сиденье, и в тот же момент получил увесистую пощечину. Перехватив руки девушки у запястий, Джайред толкнул ее на противоположное сиденье и зажал ей рот.
– Тихо! Это я.
В карете было темно, так как Меридит решила не зажигать лампу, но даже в темноте она узнала его голос. Под руками Джайреда тело ее обмякло и перестало сопротивляться. Правда, всего на секунду. Потом острые ногти впились в руки Блэкстоуна. В ответ он навалился на нее, но освободил ее рот.
– Что вы делаете? – прошипела она. – Вы, что, с ума… с ума сошли? – Голос ее прерывался и дрожал. Было видно, что девушка и впрямь очень напугана.
– Может быть, – отрезал капитан, сам с трудом переводя дыхание после бешеной погони и не отрываясь от ее хрупкого тела. – А что касается моих целей, то, я полагаю, они мало чем отличаются от намерений большей части мужского населения Пасси. Если не Парижа.
– Как вы смеете! Дерзкий дикарь!
– Ах, понимаю, леди предпочитает ухаживания раздушенных щеголей в напудренных париках и цветных панталонах! Или вы предпочитаете отдавать свои ласки за важные государственные тайны?
Хлоп!
Вторая пощечина оказалась куда весомее первой, и капитан схватился за горящую щеку и только потом перехватил руки девушки. Он умелым движением закинул их ей за голову и приблизил свое лицо к мерцающим в темноте голубым глазам.
Его дыхание обжигало ее, ее раскрывшиеся для поцелуя губы, все ее пылающее от желания и гнева лицо. Он был рассержен, и она была в ярости, но все же, несмотря на этот взаимный гнев, нечто более властное, древнее и необоримое толкало их друг к другу. Тело девушки содрогалось в предчувствии ласк, которые обещало это огромное, накрывшее ее тело. Она еще попыталась сопротивляться, но его пылающие губы уже накрыли ее сжигаемый жаждой рот, она отдалась на их волю. Некоторое время они терзали ее агрессивно и жестоко, но затем, ощутив ее податливость, стали нежней и утонченней. Капитан отпустил руки Меридит, и она тут же обвила ими его широкие плечи. Губы его ласкали ее лицо, то возвращаясь к манящему рту, то осторожно нежа маленькие ушки. Ее собственный язык жадно метался по его пересохшему от страсти рту, увлажняя его… Кровь у них в жилах уже кипела.
Его усы кололи нежную кожу, но это только разжигало ее страсть, а когда он провел языком по стройной шее, она так и выгнулась, подаваясь к нему навстречу. Рывком Джайред сбросил с девушки плащ, открывая плечи и декольтированную грудь, и припал к ней, кусая соски прямо через хрустящий шелк.
Меридит застонала и, набрав полные пригоршни его темных волос, властно притянула капитана к себе как можно крепче, чтобы его напряженное пылающее тело еще сильней, до боли, жгло ее даже сквозь материю и кружева. Желание слиться с ним темнило рассудок, и она инстинктивно раскинула ноги под ворохом нижних юбок. Но это не утолило мучительного голода тела, и девушка металась, пока наконец рука Джайреда не очутилась внизу ее живота.
О, он не ласкал ее бедер и не сжимал ягодиц – его пальцы ринулись сразу к той огненной печи, которая так мучила ее, и смело начали свое сладостное исследование. Джайред гладил, нажимал и раздвигал, заставляя девушку дрожать, содрогаться и стонать все громче. Глаза ее закрылись, рот пересох, и по лицу разлилось какое-то дьявольское блаженство, словно она уже не принадлежала земле, а уносилась в темные бесовские выси. Наконец ресницы ее дрогнули, и, слабо улыбнувшись, она увидела склоненные над ней ярко-белые зубы и алый искусанный рот.
– Вы полны сюрпризов, леди Меридит!
– Я… Я не понимаю… Что это было?
– Всего лишь прелюдия, – усмехнулся капитан и снова прильнул к ее губам, понимая, что сейчас она жаждет большего и готова всем своим нутром принять и поглотить его…
Неожиданно неподалеку раздался выстрел.
– Что это? – прошептала Меридит, но, не отвечая ей, капитан повалил ее на пол и набросил сверху плащ. Карета понемногу замедлила ход и остановилась. Снаружи донеслись невнятные голоса. Хриплый и властный голос приказывал кучеру слезть с козел.
Отчаянно проклиная себя за то, что умудрился забыть пистолет в Отеле де Валентинуа, Джайред осторожно приподнял занавеску и выглянул наружу. При свете наружных фонарей он увидел, что карета стоит посреди густого леса – места, весьма подходящего для нападения разбойников.
– Что это? Кто?
Капитан почти грубо отпихнул уже подобравшуюся к окну девушку.
– Эй ты, ваша милость, ну-ка выходи, да поживей! Я знаю, что ты тут! – Слова эти произнес здоровенный мужчина, стоявший у дверей с пистолетом. Ни кучера, ни лошади разбойника не было видно нигде. – Ну-ка, не заставляй меня трудиться, ваша милость, вылезай быстро!
Замерев, Джайред прислушивался к прерывистому дыханию Меридит – или то было его собственное? Он тихо опустился и ласково погладил колени девушки, не то успокаивая, не то прощаясь.
– Ну, хватит в игрушки играть, ты, шлюха! Я такого не люблю!
Ручка на двери несколько раз вздрогнула – и дверь распахнулась. В то же мгновение в глубь кареты был направлен пистолет, Меридит завизжала, а Джайред сильно ударил кулаком по держащей пистолет руке. Пистолет покатился на пол, а разбойник, увидев Джайреда, несколько мгновений оторопело смотрел на него, а потом кинулся прочь.
Догнать его, со всех ног убегавшего к лесу, было для Джайреда делом минуты. Заломив разбойнику руки и дав пару пинков, капитан встряхнул его, как обычно встряхивает крысу поймавший добычу фокстерьер.
– Я сам-то ничего против дамы не имею, – заныл тот. – Это он меня нанял и денег дал, чтоб убить…
– Убить?! – Сердце Блэкстоуна на мгновение сжалось от ужаса. – Кто?! Кто тебя нанял?! Говори сейчас же, а не то я оторву тебе руки и ноги заживо! – И капитан схватил разбойника за руку, словно и вправду намереваясь выполнить свою угрозу. Несчастный задрожал и скривился, готовый произнести имя… как вдруг из лесу грянул оглушающий выстрел…
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Тело разбойника как-то нелепо вздрогнуло и начало медленно оседать в руках Джайреда, пачкая кровью его камзол. Капитан разжал пальцы, и неудачливый грабитель – или убийца? – мешком свалился на землю. Присев на корточки возле убитого, Блэкстоун осмотрел его и, убедившись, что тот мертв, стал пристально всматриваться в ночную темноту леса в надежде заметить хотя бы след стрелявшего. Увы, сзади горели лишь фонари кареты, обрисовывая его склоненный силуэт, а впереди простиралась непроницаемая мгла.
Джайред молча ждал, стараясь успокоить удары собственного сердца, и через некоторое время услышал слабый шелест листвы под ногами. Он распластался по земле, лишь медленно поворачивая голову в сторону приближающихся шагов. И когда они прошуршали прямо перед ним, как кошка вскочил и прыгнул, сбив невидимого врага своим телом.
В ответ послышался слабый писк, от которого кровь заледенела у Джайреда в жилах.
– Какого черта вы шляетесь здесь!? – прошипел он, поднимая голову, чтобы разглядеть белеющее под
