Меридит испуганно обернулась и увидела на пороге библиотеки Даниэля Уэллиса.
– Пират, – указал он на мужчину. – Хотя предпочтительней было бы называть его парией.
– Джайред думает совсем иначе.
– Да, он думает по-другому. Вы готовы?
– Готова?
Уэллис едва заметно улыбнулся.
– Готовы начать ваше возвращение в Англию? Ведь вы все еще хотите туда вернуться, не так ли?
Меридит в последний раз оглянулась на портреты и тихо сказала:
– Да. Я думаю, сейчас самое время отправиться домой.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Джайред три раза поднимался по широкой пологой лестнице, оставляя на ступенях следы жирного чернозема Каролины. Он прекрасно знал, что за такую небрежность непременно получит нагоняй от Бель, но был слишком обеспокоен отсутствием Меридит.
Вернувшись с полей, Джайред постучал в дверь ее комнаты, но, не получив ответа, вошел без спроса. Солнечный свет заливал комнату, играя золотом на высокой кровати. Капитан едва сдержал счастливую улыбку.
Вот на этой постели он оставил Меридит сегодня утром, чтобы еще раз осмотреть поля и успеть вернуться домой к ужину. Они с Бартом провели весь день в седле, и Джайред чувствовал себя немного усталым.
Он хотел видеть Меридит.
Не обнаружив ее в комнате, он помчался вниз, но в холле ее тоже не было.
Сегодня капитану Блэкстоуну пришлось принять немало решений. Одно из них заключалось в немедленной постройке системы орошения. Его бабка в свое время сделала немало для выращивания приносящего хорошие доходы индиго, сделавшего Блэкстоунов одной из самых богатых и влиятельных семей в Каролине.
Но одним индиго сыт не будешь. А Джайред серьезно опасался британской блокады, ибо, несмотря на успехи каперов, одним из которых был и он сам, Британия по-прежнему еще правила миром. И она будет хозяйничать в прибрежных водах его родного города до тех пор, пока Чарлзтаун не станет таким крупным портом, как Нью-Йорк или Филадельфия, которые имеют возможность закрывать свои гавани.
А когда это случится, население Южной Каролины станет остро нуждаться в собственном пропитании, то есть в рисе.
Капитан не сомневался, что война будет длиться еще долго. После бесед с Бенджамином Франклином ему стало ясно, что скоро в конфликт втянется и Франция и борьба разгорится с новой силой. И все же уже сейчас стоило позаботиться о дальнейшем процветании столь плодородного края.
Другое свое решение Джайред принял, объезжая бескрайние поля испанского мха, и касалось оно исключительно Меридит. Преисполненный решимости тотчас же поведать девушке о нем, капитан вошел в просторную столовую. Она была пуста.
– Ее нет здесь.
Непонимающе улыбаясь, Джайред посмотрел на Бель.
– Это я и сам вижу. Но где…
– Да что ж это вы грязь-то растаскиваете по чистым полам? – как всегда, запричитала нянька. – Ваша матушка, небось, в гробу переворачивается!
Капитан рассмеялся, вспомнив, что наказание на сей раз ограничится только выговором, а не лишением его десерта за обедом, как в детстве.
– А где леди Меридит?
– Она ушла.
– В сад? Или поехала кататься верхом?
– Да ушла же, я сказала! Совсем ушла! Прямо так ранним утром и отправилась.
Джайред, уже отвыкший думать о девушке как о пленнице, поначалу даже не совсем понял сказанное, но, когда смысл ее слов дошел до него, он разъярился.
– Да куда же, черт тебя побери, она ушла? Как?!
– Прекрати ругаться, Джайри. Она ушла с мастой Даниэлем. Он сказал, что ты все знаешь.
Голос Бель остановил капитана уже у самых дверей. Побелевшими пальцами он вцепился в дверную ручку.
– Что?! Что ты сказала?
Дай Бог ему только добраться до этого мерзавца, уж он-то поговорит с ним начистоту!
– Я говорю, она оставила письмо. Прямо в библиотеке. И еще сказала, что очень надеется… Словом, что ты его сначала прочтешь.
Ни говоря больше ни слова, Джайред помчался в библиотеку. Это была его самая любимая комната во всем доме. Еще в детстве, когда Джон уходил заниматься своими минералами и растениями, маленький Джайри спешил в библиотеку, где часами глазел на портрет прадедушки пирата и мечтал о покорении морей и океанов.
На каминной полке действительно лежало письмо.
Рядом блестел золотой медальон.
Джайред дрожащими пальцами взял заветный талисман, с каким-то страхом припомнив, что не видел его иначе, как на шее Меридит. Надев шелковую ленту на запястье, он схватил сложенную вчетверо бумагу и сорвал восковую печать. Затем медленно опустился в кресло.
Почерк Меридит оказался почти детским, но четким и разборчивым, а коротенький текст пронзил сердце Джайреда невыносимой болью.
Джайред медленно перевел взгляд с листочка на медальон, покоящийся в его ладони. Золотой корпус был огранен изысканной резьбой, и он осторожно нажал пружинку. С мягким щелчком крышечка поднялась.
Сразу же с левой стороны Джайред узнал лорда Альфреда, правда, выглядевшего куда моложе и здоровей, чем он был в ту страшную штормовую ночь. Справа же находилось изображение молодой женщины с пепельными волосами, очень похожей на Меридит. Рядом сияло личико ребенка. Ребенка- ангела…
Капитан на мгновение прикрыл глаза. Бель, три часа спустя пришедшая зажечь свечи, нашла его неподвижно сидящим в кресле.
– А я думала, вы живете в одном доме с капитаном.
Была уже ночь, ибо беглецы ехали целые сутки без остановок, чтобы добраться до Чарлзтауна как можно скорее. Но в городе они остановились вовсе не на Трад-стрит.
– Да, живу, – отозвался Даниэль, заводя лошадей в конюшню. – Но я снимаю еще и этот домик. На тот случай, когда мне вздумается побыть наедине с собой.
Тщетно Меридит всматривалась в темные очертания дома.
– Будет лучше, если о вашем пребывании здесь не будет знать ни одна живая душа, – тихо пояснил Уэллис. – Тогда будет проще отправить вас через северные порты. А это, я полагаю, самый надежный способ.
Возможно, но в чем теперь можно быть уверенной? Меридит перестала твердо на что-то рассчитывать с того самого мгновения, как была похищена капитаном. К тому же теперь она чувствовала себя слишком разбитой, ноги ее не держали, и она едва стояла.
