уберу их в коробки и постараюсь пока не носить.
Некоторое время они шли молча.
— Ваше вчерашнее платье совсем не похоже на ваши шляпки, — заметил Леон. — Вот оно по-настоящему великолепно.
— Оно вам правда понравилось? Мне купили его на свадьбу Каролины. Раньше у меня не было таких платьев. Сестра сказала, что у меня в нем томный вид.
— Похоже, вы дорожите мнением Каролины, — сухо заметил Леон, уже заранее представив себе, как выглядит ее сестра. — Платье здесь ни при чем, Ариэл. Что платье? Это кусок материи и только. Не платье красит человека. Вы сами делаете его красивым и запоминающимся.
Настолько запоминающимся, подумал Леон, что оно до сих пор не выходит у него из головы.
— Вы в нем восхитительны, Ариэл, — добавил он.
По ее порозовевшим щекам и смущенной улыбке Леон понял, что Ариэл не избалована мужскими комплиментами.
— Благодарю вас за добрые слова, — ответила она, — хотя уверена: вы просто хотели сгладить ужасное замечание о моей шляпке.
— Ошибаетесь. Шляпка действительно безобразна. Одно с другим не имеет ничего общего.
— Оставим этот разговор, — сказала Ариэл, уперев руки в бока. — Мы пришли сюда не обсуждать мои шляпки и платье, а отработать походку. Сами сказали, что это очень важно.
— Совершенно верно. Красивая походка вам просто необходима, она поможет завоевать сердце Пенроуза.
Леон подошел к стене и подал Ариэл руку.
— Позвольте вам помочь забраться на стену.
— Мне что, перелезть через нее? — с возмущением спросила Ариэл.
— Нет, просто взобраться.
— Для чего?
— Чтобы отработать вашу походку.
— К вашему сведению, я часами ходила по дому, отрабатывая осанку и походку. На этом настояла мама. Леди узнают по ее манере держать себя, неустанно повторяла она каждое утро, пока мы с Каролиной ходили круг за кругом по гостиной с тяжелыми медицинскими энциклопедиями на голове.
— Тогда чем вы все это объясните?
— Что объясню?
— Почему вы ходите так, будто у вас к ногам привязаны гири?
— Ничего подобного.
— Поверьте, Ариэл. Я долго наблюдал за вами и знаю, о чем говорю. Вы…
— Хватит, — оборвала его Ариэл. — Я благодарна вам за помощь, но должна заметить, что вы бесцеремонны.
— Чудесно. Принимаю это замечание к сведению, — сказал Леон, рассмеявшись. — Но забудьте все, чему вас учила мать. Сейчас в моде виляющая походка.
Закусив нижнюю губу, Ариэл посмотрела на Леона взглядом женщины, готовой спуститься на берег по шатким мосткам и уже занесшей над ними одну ногу.
— На самом деле? — спросила она неуверенно. Леон кивнул.
— Но это касается только походки. Голову вы должны держать прямо.
Леон обхватил руками ее бедра, с радостью отметив про себя, что на ней нет никаких женских ухищрений, делающих фигуру стройнее. Ее тело было таким же стройным, как он себе воображал.
— Пожалуй, вот таким образом, — сказал он, чувствуя, как Ариэл напряглась. — Пожалуй, виляющая не совсем отражает то, что я имею в виду.
Леон принял задумчивый вид, что позволило ему продолжать держать руки на бедрах Ариэл.
— Покачивать, — наконец он нашел подходящее слово. — Покачивание бедрами — вот чего я добиваюсь от вас. Вы должны покачивать ими медленно и плавно. Вот так.
Продолжая держать Ариэл за бедра, Леон попытался жестом изобразить нужную походку, но она стояла как гранитная скала. Тяжело вздохнув, он сказал:
— Ну хорошо, мы поработаем и над этим.
— Каким образом? Вы заставите меня ходить по стене? — с ироничной усмешкой спросила Ариэл. — Неужели вы говорите серьезно?
— Вы ходите так, будто боитесь упасть и разбиться, — объяснил Леон. — Неровная же поверхность стены позволит расслабиться, и ваша походка станет более естественной, а не такой, словно вы аршин проглотили.
— А если я упаду? — спросила Ариэл.
— Если вы упадете, — ответил Леон, крепче сжимая ей бедра, — я поймаю вас.
Отпустив бедра Ариэл, Леон предложил ей руку. Не приняв ее, она внимательно посмотрела ему в глаза. Внезапно Леону подумалось, что они ничем не скрепили их договор. Он предложил свою помощь, а она не отказалась, он как бы заразил ее силой своего энтузиазма. Но это пока.
Оба молчали.
А что, если она заартачится? Если такое случится, он сразу положит всему конец, раз и навсегда. Он снова будет свободен и сразу же уйдет, чтобы заняться собственными проблемами, которых у него предостаточно. Лучше бы она отказалась от его затеи, но в душе Леон сознавал, что не желает этого.
Внезапно он понял, чего хочет на самом деле — чтобы Ариэл доверяла ему. Пусть его намерения не совсем честные и искренние, но он хочет, чтобы они в конечном итоге были вместе.
Когда Леон совсем было отчаялся дождаться от Ариэл ответа и стал подумывать, под каким благовидным предлогом можно уйти, она в очередной раз удивила его и, протянув ему руку, сказала:
— Помогите мне подняться на эту стену.
Последующие десять минут Леон медленно шагал вдоль стены, а Ариэл, спотыкаясь, тащилась по ней. Она сразу же скинула накидку и отдала ее Леону, сказав, что та мешает ей двигаться. Сейчас ничего не оставалось, как нести ее, и этот факт вызывал в его душе смутное беспокойство.
Ариэл не упала, и Леону не пришлось ловить ее, хотя несколько раз она спотыкалась, но его рука каждый раз была рядом, готовая в любой момент поддержать. Дойдя до конца стены, Ариэл с улыбкой посмотрела на Леона, ища на его лице одобрение.
Эта доверчивость на него очень действовала. Неужели она настолько наивна, чтобы так открыто выражать свои чувства? То, что Ариэл так легко согласилась взобраться на стену, не принесло Леону ожидаемого удовлетворения — уж очень она бесхитростна.
— Как у меня получается? — спросила Ариэл.
— Намного лучше. Теперь попробуем отработать вашу походку на твердой поверхности.
Леон протянул руки, чтобы помочь ей спуститься, и был несказанно удивлен, когда она спрыгнула прямо в его объятия. Удивление перешло в восторг и даже нечто большее, когда их тела соприкоснулись и его руки обхватили ее.
Изогнув спину и весело смеясь, Ариэл посмотрела Леону в глаза. Она совершенно не чувствовала напряжения и вела себя вполне естественно. Щеки ее раскраснелись, губы раскрылись, обнажая зубы. Она вела себя как дерзкая девчонка и в то же время как женщина, знающая себе цену. Кровь застучала в висках у Леона, и пламя страсти разлилось по телу.
Он взял Ариэл за подбородок и, склонив голову, заглянул ей в глаза, подернутые дымкой желания.
Внезапно на вороте ее платья он заметил камею, и это привело его в чувство.
— Сирена? — спросил он, подавляя желание дотронуться до броши рукой. — Уверен, что раньше вы ее не носили.
— Нет. Я берегла ее… — Ариэл помолчала и добавила: — Я надеваю ее только на воскресную службу. Когда-то она принадлежала моей бабушке.
— Неужели на воскресную службу? — спросил удивленный Леон, дотрагиваясь до кружевного воротничка, который скрепляла брошь.
Брошь настолько заинтересовала Леона, что он развернул ее на солнце, чтобы лучше видеть работу искусного резчика. Она была сделана из янтаря удивительной глубины и чистоты, окаймленного золотым обручем. Но не камень привлек внимание Леона, а вырезанное на нем изображение мифического морского существа. Эта загадочная женщина была бессовестно сладострастной, с гордо откинутой назад головой, с рассыпавшимися по спине длинными волосами, с одной открытой роскошной грудью и полуобнаженной второй. Не женщина, а мечта, воплощенная в камне.
Леон откашлялся и пересохшим от волнения голосом заметил:
— Удивительной красоты вещица. Правда, мне казалось, что благовоспитанные английские леди получают в наследство нечто другое.
— Что именно? — спросила Ариэл с искренним удивлением. — Портрет герцога Веллингтона или, еще лучше, драгоценности, достойные королевской особы?
— Или более утонченную брошь, — добавил Леон.
— Так случилось, что эта брошь была подарена бабушке лихим капитаном дальнего плавания, когда он ухаживал за ней еще до встречи с дедушкой.
— И она тоже надевала ее только на воскресную службу? — спросил Леон с лукавой улыбкой.
— Как раз наоборот: она надевала ее, когда хотела поддразнить моего дедушку. Должна вам сказать, она совсем не походила на благовоспитанную английскую леди, чем я очень горжусь. Моя бабушка была большая проказница. — Ариэл вздохнула и грустно улыбнулась. Ее пальцы нежно коснулись броши. — Я очень скучаю по ней, — сказала она. — В детстве она часто разрешала мне дотронуться до броши и загадать желание. Бабушка была уверена, что эта сирена принесет мне счастье и все мои желания обязательно исполнятся.
Странное чувство охватило Леона: он ощутил свинцовую тяжесть в ногах, в то время как в голове все плыло как в тумане.
— Это… это просто удивительно, — сказал он задумчиво и, заметив настороженность в глазах Ариэл, быстро добавил: — Я говорю сейчас не о вашей бабушке, а о странном совпадении. Когда ваша бабушка позволяла вам дотронуться до броши и просила загадать желание, твердо веря, что оно непременно исполнится, за тысячи километров от вашего дома другая женщина, моя мать, делала то же самое.
— Неужели это правда? Леон кивнул:
— Нет, у нее не было броши, до которой я мог бы дотронуться, но у нее была лагуна, в которой, по ее словам, жили прекрасные сирены, и у нее был сын, который смертельно боялся воды. Вода унесла от меня моего отца, и
