бомбардировщике, что сразу же опознал его. Теперь нужно оплыть самолет и попытаться посидеть на месте «чарли», как американцы называли стрелков. Если он это сможет, значит, его сноровка безупречна.
Но не успел Джозеф сделать и половины круга, как практически маска к маске столкнулся с еще одним экскурсантом подводного музея.
Джозеф перевел дух, честно признавшись себе, что испугался. Он привык думать, что один находится в акватории этого залива, ну рыбы, конечно, не в счет. Джозеф сделал приветственный знак, неизвестный ответил ему тем же и показал, что хочет, чтобы Джозеф следовал за ним.
Почему бы и нет? – подумал Джозеф.
Аквалангист ловко поплыл по-над корпусом самолета и вскоре Джозеф понял, почему он зовет его за собой: солнечные лучи, преломленные несколькими десятками метров воды, так удачно падали на корпус самолета, что он казался совсем новым!
Чудо! – подумал Джозеф и помахал своему новому знакомому рукой. Как жаль, что я не могу это сфотографировать… Нужно будет запомнить время и рассказать нашим ребятам. Честер ведь занимается фотографией, ему будет очень интересно.
Джозеф посмотрел на хронометр, закрепленный на руке, и помахал аквалангисту. Но вместо ответного приветствия увидел поднятый вверх большой палец.
Это было вовсе не выражение одобрения. Что-то случилось. Человек просил о помощи.
Джозеф сразу же бросился к нему. Он уже понимал, что что-то не так с баллоном: мелкие пузырьки газа, словно стайка диковинных рыб, поднимались к солнцу. Сам аквалангист уже хватался руками за горло, словно хотел удержать в легких уходящий воздух.
У Джозефа просто не оставалось выбора. Он резким, четко выверенным движением перерезал шланг, соединяющий маску с баллонами задыхающегося аквалангиста, сделал глубокий вдох и передал свою маску утопающему.
Через несколько секунд в его глазах появилось осмысленное выражение. Он благодарно кивнул, глубоко вздохнул и отдал маску Джозефу.
Пока Джозеф делал несколько быстрых вдохов-выдохов, чтобы наполнить кровь смесью кислорода с азотом, его новый знакомый выпутался из лямок, прикрепляющих баллон к спине. Им нужно было подниматься, оставаться здесь дальше было рискованно. А раз так, лишний груз ни к чему. Пусть даже никто так и не узнает, из-за чего испортился акваланг.
Парень быстро соображает для человека, только что чуть не отдавшего богу душу! – довольно подумал Джозеф. Раз так, их шансы на благополучный подъем возрастают.
Понимались они медленно, сплетясь в объятиях. И тот и другой чувствовали, как изменилось течение. Они должны были быть рядом, иначе один из них умрет, случайно унесенный своевольным током воды в сторону.
Джозеф видел, что их сносит от кладбища самолетов. Он понимал куда – в открытое море. Нужно было всплывать быстрее. Но тогда возрастала опасность кессонной болезни. Они и так поднимались слишком быстро. Нет, с морем они смогут справиться, а вот с кессонной болезнью могут совладать только на континенте. Где гарантия, что их успеют погрузить в самолет и доставить в ближайший госпиталь с барокамерой?
Медленно, слишком медленно! – в отчаянии думал Джозеф.
Спасенный бросал на него вопросительные взгляды. Свет быстро мерк, и вскоре солнце совсем исчезло.
Догадается ли Сьюзен оставить меня и уехать в Хониару? – беспокоился Джозеф.
Кажется, дурные мысли тревожили и его нового знакомого. Отдав маску Джозефу, он начинал взволнованно оглядывать серебристую грань воды. Конечно, она приближалась, но как же медленно!
Джозеф почувствовал волнение моря. Начинался шторм. Если бы они оба были с аквалангами, как просто было бы переждать шторм в какой-нибудь закрытой лагуне! Но Джозеф понимал, что с одним аквалангом на двоих они долго не продержатся, и продолжал подниматься к поверхности, изо всех сил стараясь не спешить.
Только бы Сьюзен уехала! – словно заклинание повторял он. Но Джозеф слишком хорошо знал свою жену, чтобы поверить в это. Скорее всего, Сьюзен вытащит палатку и еду, чтобы не промокла под дождем, даст знать в Хониару и будет ждать мужа на берегу.
Главное, чтобы ничего не случилось с ребенком, думал Джозеф. Ну зачем только я потащил их сюда?! Сидели бы себе спокойно дома!
Он был очень зол на себя, но ни разу не подумал, что, если бы не эта случайная встреча, он сам уже давно бы всплыл на поверхность и пережидал шторм рядом с женой.
За несколько метров до поверхности движение волн стало весьма ощутимым. Джозеф почувствовал, как пальцы спасенного плотно сжались у него на предплечье. Мужчина вопросительно посмотрел на него. Джозеф сразу же понял, о чем он думает, и кивнул.
Они сделали по последнему вздоху, взялись за руки, чтобы не разбросало по морю, и одним резким толчком вышли на поверхность.
Сначала Джозеф увидел только свинцовое небо и такое же свинцовое море, но вскоре заметил вдалеке темное пятно. Это однозначно была земля. Джозеф обрадовался: течение несло их туда. Значит, у них еще есть шанс.
Он указал на темный клочок и, перекрикивая шторм, крикнул:
– Земля!
Но тут ужасная судорога скрутила его тело. Он слышал, что иногда такое случается при резком изменении температуры воды, но верил, что его опасность обойдет стороной. Джозеф почувствовал, как уходит под воду. Если бы не железная хватка спасенного, вдруг превратившегося в спасителя, он бы сейчас утонул, все понимая, но не имея никакой возможности сопротивляться.
Когда сильные руки вытащили его на поверхность, Джозеф обрадовался только одному: он снова мог дышать. Судорога медленно проходила, и вскоре он уже мог сам сносно держаться на воде.
Придерживая друг друга за плечи, они начали грести к темной полоске, надеясь как можно быстрее выбраться на твердую поверхность. Там уж можно будет обдумать, что делать дальше.
Песок, нагретый солнцем, так мягок, когда ты пересыпаешь его из ладони в ладонь, но сразу же становится жестким, как камень, когда тебя, обессиленного, выносит на него волной.
Джозеф из последних сил, отталкиваясь руками и ногами, отползал от кромки воды. Он знал, что любая сильная волна может вернуть его обратно в море, а сил, чтобы продолжать борьбу с разгневанной стихией, у него не было. Краем глаза Джозеф видел, как его спутник пытается не отставать.
Оказавшись у деревьев на сухой земле, они с облегчением вздохнули и упали на спины, пытаясь отдышаться.
Минут через десять мужчина повернулся к Джозефу, протянул ладонь и сказал:
– Джон Рендалл, твой должник.
– Джозеф Эшлер, – представился он, – с долгами разберемся потом.
Джон согласно кивнул. Ему с трудом, но удалось сесть. Он осмотрелся и покачал головой.
– Где мы?
– Понятия не имею, – честно признался Джозеф. – В состав Соломоновых островов входит девятьсот девяносто два острова – и ты хочешь, чтобы я сказал тебе, на каком из них мы находимся? Одно могу сказать с уверенностью, это не Гуадалканал.
– Я оставил на берегу жену. – В голосе Джона была не просто тревога, а паника. – Тина не справится одна!
– Моя Сьюзен тоже осталась на берегу. Не переживай. Она способна присмотреть и за собой, и за твоей Тиной.
На самом деле Джозеф не чувствовал такой уверенности, но, успокаивая Джона, успокаивался сам.
– Давай лучше думать, как будем отсюда выбираться, – предложил Джозеф.
Но им не пришлось ни строить плот, ни добираться от острова к острову вплавь. Через пару часов после окончания шторма над островом показался вертолет спасателей. И уже через час Джозеф и Джон, продрогшие и уставшие, обнимали заплаканных и испуганных Сьюзен и Тину.
Поздно вечером того же дня Джозеф стоял на террасе отеля и смотрел на чистое небо, полное звезд.
