Возле окна стояла Лиз. Она смотрела на экран своего мобильника и улыбалась. Расстояние между нами не превышало трех футов. На ней было длинное красное пальто и шляпа с широкими мягкими полями в стиле, вернувшемся к нам из шестидесятых годов. На ком-то другом, возможно, этот наряд выглядел бы нелепо, а на ней он был и модным, и немного девчоночьим. Самое главное, однако, что на плече у нее висела такая же, как у меня, сумка «Малберри». Один в один.
Шок был так силен, что я не в силах была выскочить на улицу и схватить ее за волосы. Сидела, как в трансе, смотрела на нее и никак не могла понять, как получилось, что у нас одинаковые сумки. Как получилось, что при такой сумке она живет в столь непривлекательном районе над магазином, торгующим уцененным фаянсом… Неужели она в состоянии истратить на сумку свыше семисот фунтов?
Нет… Но я знаю человека, который может. Я вспомнила первую эсэмэску, которую она отправила Питу. В ней говорилось о какой-то покупке… Лиз просила его купить ей что-то, такое же коричневое… Выходит, моя сумка предназначалась ей?
Значит, вчера купил ей такую же. Значит, вчера утром они встречались, пока я, как он думал, лежала в постели. Черт побери!
Странно, что волны ненависти не разбили стекло и осколки не порезали Лиз в клочья. Неужели она не чувствует, что на нее кто-то смотрит? Нет, слишком занята собой. Она вглядывалась в экран своего мобильника. Ее лицо оживилось. Лиз поднесла телефон к уху… и заговорила. Улыбалась, говорила что-то и шла по улице по направлению к метро. Я сообразила, что Пит послал нам обеим номер своего нового телефона… стало быть, она с ним сейчас говорит? Я схватила свой мобильник и набрала его номер. Разумеется, услышала автоответчик.
Я почувствовала в душе новую холодную силу. Не бросилась за Лиз вдогонку, не набросилась на нее на улице, чтобы бить, пока ее череп не вдавится в кирпичную стену. Представила, как эта дурацкая шляпа упадет на землю, и преисполнилась ледяного спокойствия. Поднялась, вышла из кафе, пересекла улицу и позвонила в дверь квартиры. Послышался заливистый собачий лай, но я не отпускала кнопку звонка, пока не услышала голос:
— Да перестаньте звонить, иду!
И дверь распахнулась.
Глава 14
Первым делом на меня набросилась отвратительная маленькая крыса. Она прыгала мне на щиколотки и тявкала. На крысе ошейник, а на нем — медальон с надписью «Мамина маленькая принцесса». Подавив желание пнуть гадкое существо ногой, обратила внимание на девушку, стоящую передо мной.
— Привет! — улыбнулась она, сверкнув мелкими белыми зубами. — Должно быть, вы подружка Марка, Лотти. А я Дебс.
Девушка миниатюрная, очень хорошенькая. На футболке надпись «Future Diva». Девушка выжидательно смотрела на меня и улыбалась.
— Хотите войти?
Она сделала шаг в сторону, и я увидела перед собой ступеньки.
— Ну, пожалуйста, перестань лаять, Пикси, — увещевала она своего зверька, который оказался не крысой, а собакой.
Собачонка продолжала прыгать возле наших ног.
— Прошу прощения. — Девушка виновато улыбнулась. — Это любимица моей подружки Лиззи. Да, моя хорошая, это ты. Ты! — засюсюкала Дебс, обращаясь к «крысе», а та, утомившись от лая и прыжков, упала на пол.
Возможно, это существо — результат генетической инженерии: ноги у нее такие короткие, что она может жить в дамской сумке.
Услышав имя Лиз, я невольно всадила ногти в ладонь, но ничего не сказала. Мне просто хотелось войти в квартиру. Я еще не знала, что буду делать, однако собиралась собственными глазами увидеть пространство, где бывает Пит, проникнуть в ее жизнь. Мы поднялись по узкой крошечной лестнице и вошли в квартиру. В гостиной я тотчас поняла, что представляют собой эти девушки, Дебс и Лиззи.
В углу висят надутые гелием шары. Возле ярких диванов, оранжевого и розового, стоят две пустые бутылки из-под вина. Диваны, судя по всему, из «ИКЕА». Ковер явно соскучился по пылесосу, на тихо работающем телевизоре программка. Стены украшают большие рамы с фотографиями. Быстро взглянув на них, я увидела много ярко накрашенных людей, и все старались оказаться в центре внимания. На некоторых фотографиях была запечатлена Лиззи. На одном снимке она с показной страстью обнимала красивого мужчину. Дебс начала говорить о телефонных счетах и коммунальных платежах, но я ее почти не слушала. Пит бывал здесь. Он все это видел.
В квартире имелась крошечная кухня, однако, взглянув на Дебс, я подумала, что в последний раз она как следует обедала, должно быть, в 2001 году. Па столе — коробка с диетическими хлопьями, возле вазы со сморщенными фруктами — блендер.
— Вы курите? — спросила меня Дебс.
Я покачала головой, и она, похоже, изумилась.
— В самом деле? Господи, как вам удается? В каком шоу вы заняты?
— Пока ни в каком.
Меня так поразило все увиденное, что я не готова была быстро соврать.
— Значит, не везет, — сказала она. — В данный момент мало новых постановок, так, повторения. Впрочем, что-нибудь да появится. Я танцевала в «Зиппити» чуть не полжизни и так от нее устала. А вот ваша комната.
Она идет впереди меня, а я неуверенно следую за ней. Такой девичьей комнаты я еще ни разу не видела. Пикси трусит за нами, плюхается на маленькую розовую кровать и злобно смотрит на меня огромными глазами.
— Сейчас это комната Лиззи, — сообщила Дебс, — мо она собирается перейти в комнату побольше, из которой выехала Мария. Все немного запутано — у Марии были нечистые на руку подруги… впрочем, ее уже нет, и вы можете сюда въехать. Правда, хорошая комната?
Стены здесь были цвета взбитых сливок и меда, на люстрах висели яркие цветные стекляшки, они блестели под солнцем, вливавшимся в большое окно. Муслиновые занавески, чистое покрывало.
В комнате пахло тяжелыми духами и лилиями… в вазе стояли свежие цветы.
— Красивая комната, — с трудом сказала я и до боли сжала ручки сумки.
Это ее комната.
«О боже, что я делаю?»
Дебс оглянулась по сторонам.
— Да, у Лиззи хороший вкус.
Медленно обошла комнату, открыла шкаф. Передо мной на вешалке висела ее одежда. Я вижу на рукаве красного джемпера длинный светлый волос. Ее волос. Какая гадость!
— Вместительный шкаф, — пробормотала я. Вся одежда Лиз была дешевой, но с претензией на высокую моду. Видно, что девушка озабочена собственным имиджем. Обувь, впрочем, хорошая. Закрыв дверь, я повернулась, взглянула на тумбу возле кровати и едва не вскрикнула.
Там стояла, фотография Пита.
Меня едва не вырвало на пол. Клянусь, у меня на самом деле возник рвотный рефлекс.
К счастью, Дебс вышла в прихожую и не услышала меня. Я встала как вкопанная. Это он. Ну конечно, он! В рубашке от Пола Смита[18], которую я купила ему на день рождения!
«О боже, боже! Дыши глубже».
— Лотти? Вы еще здесь? — Дебс вскочила в комнату, словно ягненок, свежая и невинная.
— Ну, что скажете? — Она весело улыбнулась. Я открыла рот, но не смогла издать ни звука…
Слава богу, в гостиной зазвонил телефон.
