кухню, обнял за талию и поцеловал в шею. — Я их искал, но, хоть убей, не помню, куда они подевались.
— Должно быть, они в корзине для невыглаженого белья, — предположила я автоматически. Я старалась держаться естественно и не высвободилась из его объятий.
— Ты моя звездочка! — воскликнул он, убрал руки и потянулся. — Что у нас к чаю?
Я пожала плечами и сказала, что не знаю. Может, у него какие-то планы?
Он с недоумением взглянул на меня. Что за планы?
«Например, позвонить любовнице из ванной? Или взять Глорию и под предлогом прогулки выйти и поговорить с Лиз. Либо отправиться в тренажерный зал и позвонить оттуда. Откуда я, черт возьми, знаю?»
— Ты выглядишь усталым, любимый. — Я изобразила озабоченность. — Почему бы нам не приготовить что-нибудь на скорую руку, а потом, если хочешь, сходим в бар. Ты встряхнешься.
Это что-то новое. Обычно мы ужинаем дома, смотрим телевизор и идем спать. Иногда я болтаю по телефону с Амандой или Луизой, а он поднимается в кабинет и работает.
Пита немного удивило мое предложение, но после секундного раздумья он предложил поужинать в ресторане. Настал черед удивиться мне… к тому же выходить никуда не хотелось. Я так устала, что свернулась бы в темном углу и проспала тысячу лет. Распухшему от дум мозгу требовался отдых, однако усталая и плаксивая женщина не сможет удержать мужчину. Потому я улыбнулась и ответила, что это чудесно. Только переоденусь.
Я поднялась наверх, спрятала открытку и сережки Лиз на дно ящика, под нижнее белье. Там же лежала открытка, которую я впервые получила от Пита, и коробочка с засушенным листком с нашей первой прогулки. Он тогда поднял его, подал мне и сказал: «Это мой первый подарок. Не выбрасывай его».
И я не выбросила. Решила, что сохраню его и прикреплю к открытке, чтобы подарить Питу в день нашей свадьбы. Вот такие пустые мечты.
Надела платье, которое ему особенно нравилось, и сделала легкий макияж. Постаралась обернуться быстро, чтобы у него не пропало желание пойти. Спустилась и увидела, что успела: Пит сидел на подлокотнике дивана с дистанционным пультом в руке. Увидев меня, улыбнулся и сказал, что я хорошо выгляжу. Не красиво или сексуально — просто хорошо. Сердце екнуло, воображению представилась Лиз. Она улыбалась и посылала ему воздушный поцелуй. Я прогнала ее образ, и мы молча уселись в автомобиль.
За ужином заговорили об ограблении. Он никак не мог понять, почему грабители ничего не взяли из моей шкатулки с драгоценностями, да и вообще, зачем понадобилось устраивать такой бессмысленный разгром. Меня охватила беспокойная подозрительность. Неужели он заподозрил, что это я? Как он догадался? Я подумала, что нападение — лучшая защита, и из моих уст полились слова, удивившие меня еще больше, чем его. Говорила я гладко, без усилий.
— Вот-вот, — согласилась я и налила себе полный бокал вина. — Похоже, они знали, что делают.
— Почему? — Он в недоумении наморщил лоб.
— Вот скажи, зачем так разгромили твой кабинет? — сказала я небрежно. — Ведь ничего ценного не украли. А зачем было кромсать нашу фотографию? Это… по меньшей мере странно.
Он ничего не ответил, воткнул вилку в кусок стейка и потянулся за перцем. Я тем временем соображала, как сбить его с опасных для меня размышлений.
— Может, тебе это покажется нелепым, — продолжала я тем же непринужденным тоном и подлила ему вина, — но поначалу мне показалось, что это сделал ты.
— Я? — Он слегка поперхнулся и схватил салфетку. — Да как тебе такое в голову пришло?
— Не сердись, — залепетала я. — Полисмен обратил внимание на то, что почти ничего не пропало и замок в порядке. Как они вошли? Вот я и думала… может, у тебя есть недоброжелатели? Все ли в порядке на работе? — Я положила ладонь на его руку. — Последнее время ты как-то неспокоен. Вот мне и показалось… Поделись со мной, что у тебя за неприятности?
Пит смотрел на меня как на сумасшедшую.
— О чем ты? Какие еще неприятности… Как ты могла подумать, что я разрушил наш дом? В уме ли ты? — Он сбросил мою руку.
— Извини. Ты прав, — Я покачала головой. — Я не должна была спрашивать. Просто все слишком странно. Как будто у грабителей были ключи… или кто-то впустил их в дом!
И это сработало. Совершенно случайно я угодила в самую точку. Пит на мгновение перестал жевать. Этого можно было не заметить, но я не спускала с него глаз.
Я поняла, что меня он не подозревает. Похоже, ему пришло в голову, что это Лиз! Мои мысли пустились вскачь. Из тех ли она девушек, что может на время «занять» ключ? Не думает ли он, что Лиз зашла в дом, по какой-то причине рассвирепела и все разнесла?
Мы замолчали. И Пит, и я прикидывали, способна ли Лиз на такой поступок.
Мне, впрочем, было неинтересно, способна она на это или нет. Пит явно думает, что способна, и это все, что мне нужно. Я увидела брешь в обороне и постаралась ее расширить.
— Может, вызовем полицию еще раз? Пусть снимут отпечатки пальцев. Давай я сделаю это завтра!
Сначала Пит ничего не ответил, а потом небрежно произнес:
— По-моему, нам не о чем беспокоиться. Зачем нагнетать атмосферу? Давай обо всем забудем и будем жить дальше. Во всяком случае, сомневаюсь, что они что-то найдут. Полиция — не ФБР, да и вторжение не назовешь «ограблением века».
«Спокойно, Пит, это детский лепет».
— Оставим это. Я не хочу лишний раз тебя волновать. Ты и так серьезно пострадала.
«Вот, значит, как. Должно быть, полиция нашла бы повсюду отпечатки пальцев Лиз. Значит, она бывала в моем доме. Может, и в постели моей лежала — в своем дешевом белье, пропахшем плохими духами? Он трахался с ней в нашей постели. Как это могло случиться?»
— Хорошо! Тебе лучше знать. — Я притворно улыбнулась. — И все же странно… Кто-то явился к нам в дом и без причины все разнес… Подожди, выйду на минутку в туалет.
И я оставила его с этим неудобоваримым рассуждением. В туалетной комнате взглянула на свое отражение в зеркале, наложила еще один слой пудры, и тут мне пришло в голову, что случайно я наткнулась на более эффективный способ устранения соперницы.
Поверит ли он, что Лиз не та, кем кажется? Что она не так уж совершенна? Как тогда поступит Пит? Может быть, решит, что она не достойна его чувств?
Как мне избавиться от нее, не опускаясь до уровня базарной торговки? В конце концов, есть возможность сохранить и Пита, и чувство собственного достоинства. Я обрадовалась, что не встретилась с Лиз лицом к лицу. Не оттого, что опасалась не сдержаться и оставить на ее щеке след своей пятерни, а потому что есть лучший способ. Тогда она не догадается, кто нанес ей удар.
— Да, я забыла сказать, что пропало из моих вещей, — сказала я, вернувшись к столу.
Пит перестал жевать.
— И что же?
— Это очень странно, — прошептала я. — Мне не хотелось об этом говорить, но сумка, которую ты мне подарил, пропала.
Он вскинул бровь и быстро ответил:
— Я куплю тебе другую.
«Три сумки за месяц? Да тебе придется открыть счет в „Малберри“, милый!»
— Да нет, не надо, — отказалась я великодушно. — Хотя она мне очень нравилась. Правда, я умудрилась поставить на подкладку чернильное пятно. — Я сделала паузу. — Впрочем, сменим тему. Расскажи, как твои дела.
Пришлось выдержать долгий скучный разговор о работе. Домой мы ехали молча. Я сделала зарубку в памяти: спрятать сумку, как только вернемся назад.
Под предлогом похода в туалет я побежала наверх и запихнула сумку под кровать. Пит вывел собаку и вернулся на удивление быстро. Похоже, CMC на этот раз не посылал.
Я лежала в постели, когда он вошел, усталый, но взволнованный. Я выпила слишком много вина и
