Воин за волосы привязал голову девчонки к своему поясу и повернулся ко мне:
– Пошли, охотник.
Наверх мы выбрались без лишних встреч.
Глава 10
Вроде получилось
Так приятно очутиться на свежем воздухе. Лайя и Тайя, я люблю вас, люблю ваш облик и красоту, которые вы приносите в этот мир. Только побывав в погани, можно по-настоящему оценить это. Вот и знакомая дорожка – через час я буду в Белгоре.
– Охотник, – прервал мои мысли воин, – мы покинули погань – давай остановимся, и я займусь твоей раной.
Смотрелся он очень импозантно. Оборванная и окровавленная одежда, длинный бастард на плече, отрубленная женская голова на поясе, на заднем фоне – погань, над головой – две луны. Что еще нужно художнику для создания картины «Ад на земле» или «Пришествие мрака»?
– Я не ранен. Твари не успели меня задеть.
Воин внимательно посмотрел на меня.
– Я думал, что ты ранен в спину и не можешь помочь себе, – медленно проговорил он, – поэтому ты так плохо сражаешься.
И этот туда же. Долго меня будут в вежливой форме называть куском ничего не умеющего мяса?
– Я не ранен, – раздраженно ответил я, – и я не охотник, а только ученик. Сегодня я в первый раз спустился в погань.
Воин остановился и изумленно посмотрел на меня:
– Ученик, а зачем ты тогда полез нас спасать?
– Скучно стало, да и Рув с компанией мне не понравился.
Воин расхохотался:
– Не понравился! Хорошая шутка, черный магистр Рув тебе не понравился – и ты решил его прикончить?
– Слушай, я понятия не имею, кто такой Рув и чем он знаменит. Но его тело сейчас внизу, а вы все…
Я осекся.
Молчание.
– Меня зовут Гил Добряк, – протянул мне руку воин.
– Влад.
– Не думай, Влад. Лира погибла хорошо – в бою с тварями. Ты сделал невозможное. Если бы мне кто-то сказал, что ученик-охотник выбьет из Черного Рува душу и отправит ее в ад, я бы назвал его лжецом. А ты еще спас меня с Коларом.
– Этот мешок на моем плече – Колар?
– Да, он нанял меня с Лирой проводниками. Хотел проникнуть в Закрытый лес, около него нас и схватили. Вот мы и оказались здесь с Рувом, пусть душа его горит вечно.
– Ты его так не любишь?
– Никто из почитателей Создателя не любит магов Бароса, а он был одним из самых ненавидимых. Рув очень любил создавать камни боли и продавать их слугам Падшего.
Список вопросов к Матвею все растет, но лучше узнать еще, прежде чем спрашивать.
– Как вы оказались у него? Насколько я понял, он появился по своим делам. А вы пошли в довесок.
Гил помрачнел:
– После очередной неудачной попытки Колара мы слишком близко подошли к побережью. Ночью нас и схватили тролли: иногда они высаживаются на побережье. Вот мы и попались. Лира решила не поднимать тревоги, пока не поймет точно, что именно приближается к нашему лагерю, а потом стало поздно. Шаманы продавили защиту, и нас спеленали. Специально ее взял с собой на простое дело, чтобы опыта набралась, а вышло вот так.
Гил несколько минут молчал.
– Взяли нас и решили привезти на остров свежее мясо к празднику. Тролли очень его любят, а тут Рув мимо проплывал, вот он нас и обменял на рабов. В свое время много я ему крови попортил, и он решил отыграться – в подарок принести мастеру погани, чтоб душу из нас вынул и выпил, или еще что-нибудь сделал. А Лира…
Он махнул рукой. Весело. Выражение «душу вынуть» здесь не преувеличение, а факт.
– А что там насчет «сломали» говорил слуга мастера Грая?
– Есть такая методика – как мага его умения лишить. Для магии уверенность и концентрация нужна, чтоб заклинание сплести правильно. Не так произнесешь или, упаси Создатель, не то слово скажешь – никто не знает, что может получиться, а уж рунная магия – так вообще. Вот и развлекался Рув каждый вечер с обручем, пока не сломал Колара – уверенности его не лишил в своих знаниях и умении. А без уверенности в себе какой из тебя маг?
– А чем рунный маг от обычного отличается?
Гил хмыкнул и покачал головой. Ну не знаю я этого! Да и время терять попросту мне не хочется.
– Обычные заклинания словами плетут, из тех же рун составленными, а рунные маги в голове их у себя представляют. Сложно это очень. Немного таких магов, только на Киламе и остались. Остальные словами или по-другому силу используют.
– Жалкие недоучки, возомнившие себя магами. Неучи, позорящие искусство.
Кажется, моя ноша пришла в себя. Я остановился и поставил дедка на ноги.
– Не смейте при мне называть этих болванов и фокусников магами, – продолжал разоряться старичок, потрясая кулачками.
– Господин маг, – прервал я разошедшегося дедушку, – не будете ли вы столь любезны сообщить мне – кто меня попытался поджарить в погани?
Старичок потупился и покраснел.
– Влад, – сказал Гил, – не надо. Колар не виноват – он тебе помочь пытался. После ломки почти никто не решается магию применять, а он решился. Не то Колар хотел сделать.
Теперь я уже стал испытывать неловкость. Действительно, и чего я взъелся? Дедок пытался мне помочь.
– Пошли, город близко, – прерываю я неловкое молчание.
Тесной и дружной компанией мы продолжили прогулку.
– Кстати, Гил, как ты себя чувствуешь? Я первый раз так раны лечил.
– Нормально, до города дойду – и там к магам жизни обращусь. В полный порядок они уж приведут.
– Я попросил бы!
Вот неугомонный.
– Колар, – устало говорю я, – в этом городе есть люди, которых я считаю своими друзьями. Часть из них, так уж получилось, владеют магией. Если вы испытываете хоть какое-то чувство благодарности за спасение вашей шкуры, Я ПОПРОСИЛ БЫ вас не скандалить по этому поводу.
Гил ухмыльнулся и подмигнул мне. Похоже, что Колар его так же достал. Старичок надулся – Темный с тобой, лучше с Гилом пообщаюсь. Какие у меня еще вопросы?
– Гил, а почему покойный Рув назвал вас подарком? Что, черные караваны рабов больше не привозят?
– Привозят, Влад, но одно дело – душа обычного человека, она для мастера погани как глоток воды, и другое дело – душа мага и двух рейнджеров: это как изысканное вино.
– Ты – рейнджер?
– А кто еще? Кто, кроме рейнджеров, может к Закрытому лесу провести?
Опять прокол. Наверно, здесь это общеизвестный факт. Как многого я не знаю…
Отстань.
Гил вышагивает рядом и посматривает на меня вопросительно. Еще вопрос:
– Гил, а что такое камни боли?
