Пронеслась по залу мимо толпы мужчин, влетела на вторую площадку и успокоилась лишь тогда, когда за ней закрылась дверь ее комнаты.
Ее клетки! То, что раньше она считала тюрьмой, теперь показалось ей раем. Она прижала ладони к пылающим щекам. Неужели он медлил только для того, чтобы последовать за ней и предъявить новые претензии?
Минута проходила за минутой, но никто не появлялся. И Игрейния вспомнила, что Эрик лишь сегодня возвратился из похода и у него найдутся дела поважнее.
Она в их число не входила. Всего лишь военный трофей, как оружие, доспехи и замок.
Игрейния открыла дверь в коридор и услышала доносившиеся снизу голоса: мужчины рассказывали друг другу, как обстояли дела в замке, что происходило на поле сражения, и, видимо, рассуждали о том, какой оборот примет война, когда король пойдет против Брюса. Так ее и застали – с высунутой из двери головой.
– Игрейния, вы спуститесь вниз? Вам что-нибудь надо? – спросил Джейми. Он принес в коридор стул и, сидя на нем, строгал деревяшку.
– Да… скажите поварятам… пусть принесут ванну.
– Сейчас прикажу. – Джейми направился к лестнице.
Игрейния на цыпочках пошла за ним. Она хотела послушать, о чем говорилось внизу, но так, чтобы ее не застукали. Однако Джейми далеко не ушел – он просто крикнул кому-то с площадки. И ей пришлось срочно ретироваться в свою комнату.
Принесли ванну, множество котелков и снова оставили ее одну. Игрейния лежала в воде, но все время поглядывала на дверь, опасаясь визита грубого, невоспитанного гостя, который мог, не постучавшись, вломиться в ее спальню. Она явно рисковала. Но тем не менее до блеска вымыла волосы и тело, но не спешила вылезать из теплой воды.
Но Эрик так и не появился. Когда вода совершенно остыла, Игрейния вылезла из ванны с твердым намерением не показывать носа из спальни и не участвовать ни в каких празднествах в честь победы шотландцев.
Она накинула отделанную кружевами белую льняную ночную рубашку, села у камина и расчесывала волосы, пока они не высохли. А когда пряди засияли, уютно свернулась калачиком в кресле и раскрыла книгу. Сегодня ее компанией будут сказания о греческих богах.
Никто не пришел и не стал принуждать ее спуститься в зал. Ни отец Маккинли, ни Джейми, ни даже Ровенна. Солнце склонилось к закату. На землю опустились сумерки, и наконец стемнело. Появился Джаррет. Он принес поднос с ужином, был, как всегда, приветлив, но быстро удалился. Игрейнии не удалось втянуть его в разговор.
Вскоре снизу донесся шум пирушки. Игрейния почувствовала раздражение., которое быстро разрасталось и становилось все болезненнее – тоже мне, герои!
Но как она ни старалась, ей никак не удавалось отвлечься от доносившихся из зала смеха, музыки и веселых выкриков. Игрейния так и смотрела на одну-единственную страницу, пока не поняла, что не способна прочитать ни слова. Ей все время хотелось узнать, что они там делают и о чем говорят.
И когда любопытство пересилило, она отворила дверь. Выглянула в коридор и увидела, что никто не стоит на страже. Тихонько прошмыгнула к верхней площадке лестницы и наклонилась над перилами.
Несколько человек держали в руках лютни, а Джейми, который хвастался, что он хороший музыкант, доказывал свои слова на деле. Он, Дугал и еще несколько мужчин стояли у камина. Игрейния заметила в зале женщин, среди которых были и супруги воинов. Многих она видела во дворе. А с некоторыми даже разговаривала. Одну она помнила с тех времен, когда в Лэнгли свирепствовала чума. Бедняге повезло – она справилась с болезнью. Дженни, как и ожидала Игрейния, молча прислуживала вместе с Берлиндой, Гартом, Грегори и Ровенной.
Во главе стола восседал Эрик. Перед ним стояли кубок и пустая тарелка. И пока другие смеялись, весело гоготали, перекликались через зал и подбадривали музыкантов, он беседовал о чем-то с сидевшим справа от него Питером Макдоналдом. Ровенна ходила с кувшином между мужчинами и подливала в их кубки эль. Когда дошла очередь до главного стола, Макдоналд машинально поблагодарил, а вождь поднял глаза, улыбнулся, что-то сказал, и они рассмеялись. Эрику было весело. Игрейния заметила, что он тоже успел принять ванну и смыть дорожную пыль. На нем была рубашка, бриджи и неизменная клетчатая накидка – символ его рода и клана, который он ценил не меньше своей свободы.
Ровенна рассмеялась и зарделась от его слов. Другие женщины явно находили его красивым, сильным, обаятельным и привлекательным. А Эрик, словно почувствовав присутствие Игрейнии, неожиданно поднял голову.
Игрейния замерла и скрючилась за массивными перилами лестницы. Она машинально подалась назад, но отступать было поздно – Эрик ее заметил.
Он пристально посмотрел на нее, но она не отвела глаз.
На этот раз его взгляд был каким-то непривычным. Глаза искрились странными голубыми огоньками, и их жар словно бы преодолел расстояние и обжег Игрейнии душу.
Этот жар подхлестнул ее к действию. Игрейния поднялась с изяществом, на какое оказалась способна в такой неловкой ситуации. Распрямилась и не поддалась порыву немедленно бежать и скрыться в своей спальне. Эрик продолжал неотрывно смотреть на нее.
Тогда она повернулась с таким видом, словно начисто выбросила его из своих мыслей.
И гордо пошла по коридору к своей комнате.
Сердце громко колотилось в груди.
На этот раз он направился вслед за ней.
Глава 13
Она услышала, как Эрик поднимался по лестнице, и ускорила шаги.
