— Да, завезли яванского оленя ещё голландцы в двадцатых годах нынешнего столетия. Они выпустили его в болотистых местах, к югу от реки Флай, и сейчас общее поголовье достигло семи тысяч. Вторая популяция яванских оленей держится в окрестностях Порт-Морсби, а в Маданге есть ещё и небольшое стадо оленя-аксиса из Индии. Хотя это и интродуцированный вид, хотелось бы сохранить его и как объект охотничьего промысла, и как новый элемент местной фауны.
Сейчас к югу от реки Флай плотность населения очень невелика — в среднем всего один человек на квадратную милю, поэтому там вскоре будет создан национальный парк площадью около двух тысяч квадратных миль. На этой территории расположено десять деревень. Местные жители будут охотиться на оленей, казуаров, кабанов. Кстати, мясо казуаров очень вкусное и стоимость его доходит до четырёх долларов за фунт. Когда Макс говорит о казуаровом бифштексе, лицо его расплывается в улыбке. Видно, что это воспоминание приводит его в очень благодушное настроение.
— Какой же ландшафт в тех местах, где закладывается национальный парк? — интересуюсь я.
— В основном это примерно тот же сухой склерофильный лес, который вы можете видеть и вокруг Порт-Морсби, но благодаря крупной реке с притоками там очень много водоплавающей дичи.
— А чем же вы сами занимаетесь, Макс? Я понимаю, конечно, что крокодилами, но какие проблемы особенно вас сейчас волнуют? — возвращаю я Макса к его любимой теме.
— Моя работа — это изучение питания и роста крокодилов в районе Порт-Морсби. У нас создан недавно крокодиловый питомник на озере Мари. Там около восьмисот штук моих любимцев. Мы осуществляем проект фермы, которая будет отлавливать молодь в природе, а может быть, и выращивать её из яиц. Пока что во внутренних водах острова плотность крокодилов ещё высока. Это видно хотя бы по тому, что девяносто процентов дохода местного населения составляет торговля шкурами этих животных.
Сложнее обстоит дело с охраной райских птиц. Всего их на острове более тридцати видов, и многие из них стали очень редкими. Раньше этих роскошных птиц добывали главным образом на окраине леса. Охотники боялись проникать в глубину его: там была реальная возможность погибнуть от стрелы или копья. Но в последние годы охотники забираются в самые нехоженые места в поисках райских птиц.
Официально запрещено охотиться на райских птиц европейцам, а местные жители могут добывать их только при помощи лука или духового ружья. Горсть перьев райской птицы стоит сейчас десять —двадцать долларов, поэтому местные жители продолжают интенсивно охотиться на неё.
— Всемирный фонд охраны природы собирается выделить средства на исследование распространения, биологии и охраны райских птиц, — говорю я.
— Ну а пока что здесь введён штраф в двести долларов за попытку вывоза райской птицы, — отвечает Макс и добавляет смеясь: — Так что будьте осторожны, если повезёте с собой райскую птицу, не забудьте иметь под рукой двести долларов.
Промысловыми животными оказываются даже… сорные куры. Групповые гнездовья этих птиц представляют собой уникальный источник для сбора яиц. Местные жители обычно сохраняют гнездо и берут из него лишь часть яиц, ведя таким образом рациональный промысел. В местах гнездования, например, одна деревня собирает до пятнадцати тысяч яиц в год с группового гнездовья. На северном берегу Новой Британии сорные куры откладывают тысячи яиц прямо в горячий песок у гейзеров.
Вожди племён и руководители деревень понимают, что нужно ограничивать промысел. Существуют деревенские законы, которые регулируют сроки и нормы сбора яиц. В частности, принято, что сбор может проходить только два дня в неделю.
Осматривая питомник, мы с Максом подходим к вольере с крокодилами. В одном отсеке содержится крупный самец, а в другом — несколько молодых крокодильчиков в возрасте двух-трёх месяцев.
В большой вольере пасётся изящный самец яванского оленя. Этот пришелец с острова Ява прекрасно прижился на Новой Гвинее, и теперь его здесь тщательно охраняют.
Особенно интересны местные виды сумчатых. Кенгуру доркас, обитающие во влажных, дождевых лесах, передвигаются по земле, опираясь на хвост. Макс замечает:
— Посмотрите-ка, этот зверь использует свой хвост как палочку, не волоча его по земле, а именно опираясь на него. После осмотра питомника Макс приглашает меня к себе на обед. Он живёт в просторной вилле с обширным садом. Дома у него все обставлено и заведено точно так же, как у типичных австралийцев где-нибудь в окрестностях Сиднея или Мельбурна. Чувствуется, что хозяин тщательно старается сохранить весь образ жизни, к которому он привык, живя на материке. Макс предлагает мне остановиться у них, но я ссылаюсь на то, что меня ждёт номер в гостинице, и прощаюсь с любезными хозяевами.
Макс Даунес дарит мне на прощание большую книгу. Это составленная им всемирная библиография по крокодилам. Ему удалось собрать все известные литературные источники по этой группе животных. Макс, вручая мне эту книгу, особо отмечает:
— Я искал также литературу о крокодилах и на русском языке.
— Есть лишь немного работ по морфологии крокодилов.
Дело в том, что в нашей стране крокодилы не водятся, и я знаю единственного советского специалиста — это Николай Николаевич Иорданский. Он работает в Московском университете и изучает строение черепа крокодилов.
— О, это очень интересно, я не слышал об этих исследованиях. Очень прошу вас — напишите мне фамилию и адрес этого учёного. Я обязательно свяжусь с ним, чтобы узнать о его работах. Но вы знаете, мне удалось найти две другие работы по крокодилам русских авторов, — говорит Макс.
— Какие же? — с удивлением спрашиваю я.
Макс быстро перелистывает свою книгу и с гордостью показывает мне:
— Смотрите, вот это, несомненно, русский автор. Я заглядываю в книгу и читаю: «Ф. Достоевский. Крокодил».
— Мне придётся вас разочаровать, Макс. Это не исследование по крокодилам, а художественное произведение, ведь Достоевский — наш выдающийся писатель.
— Ну, тогда вот — посмотрите, я нашёл ещё и периодическое издание, которое выходит в вашей стране. К сожалению, мне никогда не удавалось видеть самого этого журнала. Посмотрите — журнал «Крокодил». О чём же пишут в этом журнале? — спрашивает Макс.
— О, этот журнал я вам обязательно пришлю. Это очень интересный и весёлый журнал, но в этом случае ваш любимец выступает в виде аллегорического существа, которое служит символом сатиры и юмора. Мы так и говорим — зубаст, как крокодил.
— Вы сделали существенный комментарий к моему списку литературы, — смеётся Макс— Теперь я буду знать, о чём пишут в этом журнале, и не буду ссылаться на него при подготовке работ по реальным крокодилам.
С Экой Порафаэ я познакомился случайно. Выйдя из почтамта на одной из центральных улиц Порт- Морсби, я огляделся и в раздумье остановился, решая, куда лучше пойти, так как мне предстояло сделать сразу несколько срочных дел. В это время около меня остановился молодой человек лет тридцати, с приятным умным лицом, одетый в белую рубашку, коричневые шорты, но босиком. Его внешность была очень располагающей, лицо интеллигентное, высокий лоб с залысинами, большие карие глаза и добродушная улыбка.
— Не нужна ли вам помощь или совет, сэр? — спрашивает меня незнакомец.
— Пожалуй, да, — отвечаю я. — Подскажите мне, как пройти к Управлению сельского и лесного хозяйства?
— Я сейчас свободен и могу проводить вас, — говорит мой новый знакомый и протягивает руку для приветствия:— Меня зовут Эка Порафаэ. Я живу в окрестностях Порт-Морсби, а работаю здесь, в самом центре.
— Очень приятно, — отвечаю я. — Меня зовут Николай. Я тоже живу довольно далеко отсюда, но сейчас по служебным делам приехал сюда.
Вместе с Экой мы находим мою машину, которую пришлось оставить на соседней, менее загруженной улице, садимся в неё, и он показывает мне дорогу сначала в одно, а затем и в другие учреждения, которые я должен сегодня посетить. У моего нового приятеля оказался свободный день, и он готов сопровождать меня всюду. Приветливость и добродушие Эки очень располагают к нему. Он хорошо говорит по-английски и не спеша, с лёгким юмором рассказывает мне о своей жизни.
