— Какое великолепное создание. Жаль, что все это придется уничтожить, — еле слышно произнес Лорд-Инквизитор и пал на одно колено.
Где-то вдали послышалось несколько взрывов. Палуба начала содрогаться. Лорд выпустил меч из рук и упал лицом вверх, распластавшись на телах поверженных воинов. Его остановившийся взгляд смотрел вверх, туда, где сквозь прозрачный купол светилась мягким голубым светом Земля, покрытая оспинами ядерных взрывов. Я склонился над ним и, осторожно дотронувшись пальцами до залитого кровью лба, убедился, что Великий Второй Лорд-Инквизитор Шумера, чье имя Осирис и Сет произносили только вполголоса, умер.
Новый мощный взрыв прогремел где-то совсем уж близко. Я бросился искать спасательную шлюпку. Великий Сет, возлагая на меня миссию, приказал мне выжить и вернуться с собранной информацией назад.
Выбежав из помещения командного отсека, я попал в необычный зал с черными стенами и тоже прозрачным, со сверкающими в темноте космоса звездами куполом. В центре зала высилась статуя из белого камня. Красивая женщина с тонкими и нежными чертами лица, держа в одной руке длинный прямой меч, а в другой — небольшую птицу, распускающую крылья, гордо и решительно смотрела в звездную ввысь. Стройная фигура в ниспадающем платье была перехвачена широкой лентой, подчеркивающей высокую грудь и тонкую талию. Она была так прекрасна, что я не мог оторвать от нее глаз. И чем дольше я на нее смотрел, тем сильнее у меня возникало чувство, что эти черты мне знакомы. У подножия статуи лежало несколько мертвых тел «святых воинов». Смертельно раненные, они пришли или приползли сюда, чтобы умереть здесь, у ее ног. Отшвырнув в сторону одного из них и повинуясь непонятному влечению, я припал к постаменту. Камень был теплым. Рукой я провел по эмблеме императорской власти, выбитой на камне. На миг мне показалось, что я уже дома и в этом зале конец моего пути.
— Командир Бор… — Это заработал передатчик в руке одного из мертвых гигантов. — Ваш приказ выполнен — траектория объекта изменена. Через три часа он падет на Землю, и все живое будет уничтожено. Наша команда вернуться уже не сможет. Прощайте. Да здравствует Великий Шумер!
Передача вывела меня из оцепенения. Я вырвал из холодной руки передатчик, но он молчал. Попытка связаться с говорившим оказалась безуспешной. Еще раз взглянув на великолепное изваяние, я не без сожаления выскочил из зала и продолжил свой бег в сторону, где, по моему предположению, должен был находиться стартово-посадочный сектор. Спустя несколько минут я оказался на взлетно-посадочной площадке. Следы жаркого боя были и здесь — трупы, разбитая техника. В воздухе чувствовался сильный запах гари. Целым мне показался лишь небольшой разведывательный катер у дальней стены. Добравшись до него, я все же разглядел несколько сильных повреждений корпуса, но другого выхода не было, и я забрался в просторную двухместную кабину. На Земле Сет учил меня управлять подобным диском, поэтому активировать его двигатели и вывести из посадочного бокса наружу для меня не составило труда. Когда же я оказался в открытом космосе, то на минуту растерялся и даже потерял ориентацию в пространстве. Большие обзорные экраны внезапно наполнили кабину бессчетным количеством ярко сверкающих звезд, завораживающих взгляд. Усилием воли я перенес внимание на приборную доску и переориентировал диск, направив его к Земле. На краю экрана возник ослепительно-яркий объект. Побежали столбцы текста и цифр. Я ужаснулся — к Земле с огромной скоростью двигалась гигантская комета. До столкновения осталось два часа сорок пять минут.
Кто-то дотронулся до моего плеча. Вздрогнув, я открыл глаза. Надо мной склонился встревоженный Этторе Майорана:
— Почти три часа ночи, штурмбаннфюрер. У вас все в порядке?
— Да, что-то я сегодня припозднился, — мрачно ответил я, выбираясь из капсулы. После этого, продолжая прокручивать в голове привидевшиеся образы, я отправился домой.
Магдалена не спала. Я расстегнул воротник мундира и устало уселся в кресло напротив нашей кровати. Она, полулежа на подушках, читала книгу, положив ее на свои согнутые в коленях стройные ноги. Кроме легкого шелкового халатика на ней ничего не было. Светлые волосы собраны в узел, открывая красивую шею. Не поднимая головы, она посмотрела на меня внимательными изумрудными глазами. Любимое и такое знакомое лицо. Я замер, вдруг заметив невероятное сходство Магдалены и образа, высеченного в камне, что совсем недавно привиделся мне. Девушка, продолжая смотреть мне в глаза, медленно раздвинула ноги. По телу разлился приятный жар. Магдалена, не меняя позы и продолжая смотреть на меня, аккуратно положила книгу на прикроватный столик. Халатик начал сползать с плеча, открывая взгляду округлую грудь. Краешки губ Магдалены чуть приподнялись в легкой манящей улыбке. Я сорвал с себя мундир и приник к ее телу.
Глава 23
Сидя за столом кабинета начальника охраны Нового Берлина, который до меня занимал Эверс, я рассматривал окружающую обстановку. Здесь я бывал редко и поэтому до сих пор не удосужился что-либо поменять. Взгляд мой зацепился за одну из фотографий, висевших на стене. На ней был изображен Эверс, стоящий в парадной черной форме под виселицей, на которой болтался чей-то труп. Я поднялся и, сорвав фото, бросил его в урну.
«Что заставляет людей упиваться чужой смертью? Почему так много вокруг „эверсов“, которых вид крови и страданий доводит чуть ли не до оргазма? — размышлял я, разглядывая урну. — Быть может, дает себя знать одна из дьявольских боевых программ Осириса? Что же случится, если ее разблокировать?»
В дверь постучали.
— Входите, — бросил я.
На пороге стоял доктор Раух — худощавый субъект среднего роста, лет сорока пяти. Его редкие светлые волосы были тщательно зачесаны назад, лицо гладко выбрито. Близко посаженные бесцветные глаза и чуть вытянутая вперед нижняя часть лица придавали ему неприятное сходство с каким-то животным. Спросив разрешения, он сел напротив меня.
— Чем обязан, господин Раух? — спросил я, мучительно пытаясь понять, какое же животное он мне напоминает.
— Для начала, штурмбаннфюрер, я хочу, чтобы вы взглянули на мои бумаги, — хорошо поставленным и уверенным голосом сказал Раух, выложив передо мной несколько листков бумаги, подписанных рейхсфюрером. Я быстро пробежал по ним глазами и убедился в практически неограниченных полномочиях визитера.
— Я также хочу, чтобы мне и моим сотрудникам в кратчайшие сроки были выданы необходимые пропускные документы. Лучше всего сегодня же, потому что завтра с утра мы собираемся приступить к работе. Вот список сотрудников. — Раух достал из другого кармана и, припечатав к крышке стола, пододвинул ко мне список из десяти фамилий.
Я стал неспешно изучать список, все еще ломая голову над мучившим меня вопросом относительно животного.
— И все-таки чем вы собираетесь заниматься здесь, доктор Раух?
— Меня интересуют так называемая лаборатория Осириса и медицинская аппаратура внеземного космического корабля. Кстати, я хотел бы, чтобы допуск в интересующие меня помещения был полностью закрыт. Там могут находиться только я и мои сотрудники.
«Гиббон», — осенило меня, а вслух я сказал:
— Допуск туда и так ограничен.
— Ограничьте его полностью, — перебил меня Раух. — Даже ваше появление там нежелательно.
— Об этом не может быть и речи. Я как начальник охраны обязан иметь возможность полностью контролировать город и прилегающую территорию. Я это даже обсуждать с вами не буду. Что же касается пропусков, то ваши сотрудники их получат, но после того как я с каждым из них проведу индивидуальную беседу. Вы же не привезли с собой их личные дела?
Раух пристально уставился мне в глаза. Я же неспешно встал и, сняв со стены еще одну из мерзких
