Крамер поджал губу, а затем глухо произнес:
— Господин фон Рейн, вы знаете, что с момента вашего старта к Альдебарану существует приказ Рейхсфюрера о вашем аресте в связи с подозрением в причастности к шпионажу в пользу врага?
— А также об аресте Вильгельма Баера и Магдалены Рейт, — добавил Лутце.
Я снова посмотрел в сторону здания «Аненербе», а затем перевел взгляд обратно на Крамера:
— Насколько мне известно, восьмого мая в Берлине генерал-фельдмаршал Кейтель подписал акт о безоговорочной капитуляции Германии, а за день до этого в Реймсе поставил свою подпись под документом о сдаче генерал Йодль. Значит, войне конец.
— Так считают наши враги, — сквозь зубы, сверля меня единственным глазом, глухо произнес Крамер.
— Будет большой удачей, если они не переменят своего мнения, — усмехнулся я.
Кашлянув в кулак, Крамер сделал вид, что не заметил усмешки, и спросил:
— Известна ли вам судьба оберштурмбаннфюрера Отто Рана, господин фон Рейн? Десять суток назад от него поступила радиограмма, что он собирается приземлиться в Антарктиде, но с тех пор связь с ним утеряна. Мы собирались обследовать прилегающие районы материка, но непогода спутала все карты.
— Отто Ран и экипаж «Молоха» попали в беду. Я попытаюсь их выручить, но для этого понадобится время.
На скулах Крамера заходили желваки. Устав от созерцания недовольного лица штандартенфюрера, я перевел взгляд на Лутце. Тот не приминул этим воспользоваться:
— Может быть, господин штурмбаннфюрер, вы подождете, пока мы передадим Рейхсфюреру ваши слова? Уверен, он захочет с вами встретиться.
— Хорошо, доложите, Пауль. Если он отменит приказ об аресте, я, пожалуй, готов с ним встретиться.
Не прошло и получаса, как, миновав многочисленную охрану из офицеров СС, я вошел в кабинет Гиммлера на втором этаже главного корпуса «Аненербе», который некогда занимал Герман Хорст. Не успел я прикрыть за собой дверь, как Рейхсфюрер быстро встал из-за стола и двинулся мне навстречу, растягивая в улыбке узкие губы с тонкой полоской аккуратных усиков над ними:
— Рад вас видеть, штурмбаннфюрер. Я нисколько не сомневался, что вам удастся это сделать. Группенфюрер Хорст никогда не ошибался в людях.
Рука Рейхсфюрера, протянутая для рукопожатия, была влажной — он явно волновался. Поблескивая стеклами пенсне, он с тревогой заглянул мне в глаза. С момента нашей последней встречи Гиммлер значительно сдал — лицо стало еще более одутловатым, а редкие волосы почти полностью седыми.
— Берлин пал, Эрик. Фюрер погиб в бою. Германия оккупирована Советами и их союзниками. Теперь вся надежда на Новую Швабию. Надеюсь, вы привезли хорошие новости. Оберштурмбаннфюрер Ран радировал нам, что удалось установить контакт с высокоразвитой межзвездной империей, — Гиммлер продолжал держать мою руку.
— Да, нам удалось установить контакт с Великой Шумерской Империей, — освободил я ладонь. — В настоящее время ее представительство размещается на Марсе. Я, как командор Звездного флота Шумера и личный его советник, направлен Вторым Лордом-Инквизитором Шумера Тархемом Ханом для выяснения сложившейся здесь ситуации.
Гиммлер предложил мне присесть и, пока усаживался на свое место за столом, казалось, постарел еще больше. Сняв очки, он медленно и задумчиво стал протирать их платком — старик, похожий на бухгалтера. Кто бы мог подумать, глядя на этого серого человечка, что на его счету миллионы жизней, а под непритязательной внешностью скрывается одно из самых властолюбивых существ в мире.
Я обвел кабинет взглядом. Почти ничего не изменилась — та же аскетичная обстановка. Вот только в углу кабинета появился большой телевизионный экран, на котором сейчас в одной из сцен фильма «Девушка моих грез» беззвучно порхала в танце Марика Рекк.
— Значит, это ваши аппараты вот уже месяц беспокоят нас? — глухо спросил Гиммлер. Он больше не смотрел на меня. Взгляд его часто моргающих глаз беспрестанно перемещался с предмета на предмет.
— О чем вы, Рейхсфюрер?
— Три месяца назад наши подводники стали докладывать о том, что близ берегов Антарктиды их часто сопровождают странные летательные аппараты, способные перемещаться как в толще воды, так и над ее поверхностью. Однажды в туннеле наша подводная лодка столкнулась с одним из них и получила очень сильные повреждения. По счастливой случайности никто не пострадал. А спустя еще некоторое время у нас под куполом или в ходе экспедиций на поверхность материка стали пропадать люди, — Гиммлер вопросительно посмотрел на меня, но я хранил молчание, и он продолжил:
— Тогда мы попытались посадить один из таких аппаратов с помощью «Врила» и «Ханебу». Попытка не удалась. Наши диски были уничтожены, а пилоты погибли. Сейчас мы обеспокоены судьбой «Молоха» и его экипажа.
— Шумер не имеет к этому отношения, Рейхсфюрер. Мечтая о звездах, мы, люди, забыли, что суша, которую нам удалось обжить, занимает не более тридцати процентов поверхности планеты. Остальное принадлежит Мировому океану. Было бы странно, если бы такое огромное пространство не имело своих невероятных тайн и… хозяев.
— Хозяев? — Рейхсфюрер замер за своим столом, словно каменный истукан. Взгляд его задержался на рукаве моей куртки с нашивкой с изображением герба Шумера.
— Это цивилизация Даргон. Она осваивает воды Земли уже тысячу лет и считает их своими. Экипаж Отто Рана сейчас у них, — продолжил я.
— Если у нас будет сверхоружие…
— Если начнется война, Рейхсфюрер, человечество погибнет первым. И будет неважно, кто к какой расе принадлежит и какого рода религию исповедует. Мне необходимо предупредить вас о необходимости усилить охрану базы, и особенно подземного города атлантов. Более того, рекомендую внимательнее относиться к исчезновению людей. Даргоны, похищая их, могут создавать искусственные копии и направлять к вам с разведывательной миссией. Оригинал, как правило, уничтожается, — я поднялся с кресла. — В ближайшее время к вам прибудет делегация Шумера во главе со Вторым Лордом-Инквизитором, который разъяснит вам официальную позицию Империи по вопросу сотрудничества с Новой Швабией.
— Даргоны!? — на бесстрастном лице Тархема Хана одна из бровей удивленно поползла вверх. — Не может быть.
— Да, это так, — кивнул я.
— Значит, их агента притащили к Альдесу с Земли?
— Возможно, — спокойно ответил я, но внутренне недовольно поморщился.
— И ты не знал об этом, Эрик? — по лицу Хана пробежала тень сомнения.
— Я не бог, Лорд-Инквизитор.
— Это все осложняет, — Хан задумчиво начал постукивать пальцами по столу, посматривая то на меня, то на Магдалену.
Девушка тем временем равнодушно рассматривала золото чатля сквозь стекло бокала.
— А в чем причина активности даргонов возле антарктической базы Третьего Рейха? Судя по перехваченным радиопередачам, Гитлер действительно мертв, немецкие войска деморализованы и целыми подразделениями сдаются в плен. Германия потерпела сокрушительное поражение, и ее территорию делят победители, — снова остановил свой взгляд на мне Хан.
— В Германии были собраны многие из виднейших ученых планеты, выделялись огромные деньги на активные разработки в области науки и техники. То, что в любой другой стране отвергалось в связи с нехваткой ресурсов или просто из-за скепсиса по отношению к необычности или невероятности идеи, в Третьем Рейхе принималось к изучению, — Магдалена поставила бокал на стол. — Все самое передовое в земной технологии теперь собрано и сокрыто в Атлантиде. Именно немцы сумели отправить в космос первую звездную экспедицию.
— Однако Германия проиграла войну, — недоверчиво посмотрел на девушку инквизитор.
— Я думаю, что сыграл большую роль ряд политических просчетов. Рейх оказался зажат в кольце многочисленных врагов, а его союзники были слабы и ненадежны. Возможно, что имел место и заговор в
