новобрачную наедине с нелюбимым мужем.
Фарадей проснулась, едва забрезжил рассвет. Все тело ломило, но она боялась пошевелиться, чтобы не разбудить мужа. И все же содрогнулась, вспомнив с отвращением и брезгливостью пережитое надругательство над собой, хотя и сознавала, что Борнхелд нисколько не собирался причинить ей боль преднамеренно, а его грубость была естественной. Не улучшила настроения Фарадей и вспомнившаяся ей фраза, произнесенная Борнхелдом и сопровожденная мерзостным прикосновением к животу:
— Возможно, мы уже сегодня зачали сына.
Фарадей пощупала живот, застонала. Она вышла замуж за Борнхелда лишь для того, чтобы служить предсказанию. Она не хочет иметь от него детей.
— О Всемогущая Мать, — прошептала горестно Фарадей, — сделай так, чтобы я не зачала.
В ответ прозвучал голос мужа:
— А, ты проснулась. Приди ко мне, дорогая.
ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ
Встреча
Неделю спустя, воспользовавшись превосходной погодой, Фарадей вместе с Тимозелом и Ир прогуливались по крепостной стене форта. Несмотря на начало Снежного месяца, стоял ясный солнечный день, и Фарадей наконец увидела гору Скорби, величественно вздымавшуюся над горными кручами, занимавшими всю линию горизонта. Ледяные Альпы, по рассказам Джека и Ир, — пристанище икарийцев. Впрочем, Борнхелд называет этих людей «отверженными» и именно с ними собирается воевать. Опасное заблуждение, а для такого упрямого и строптивого человека и труднопреодолимое. Одно хорошо: Борнхелд пропадает целыми днями, готовясь к предстоящим сражениям — то проводит время на совещаниях, то занимается с солдатами на плацу, а то и выезжает с патрулем на разведку. Возвращается поздно вечером, и ей уже несколько раз удалось притвориться спящей, чтобы избежать тягостных домогательств.
Рассуждая таким образом, Фарадей не заметила, как, оставив за спиной гору Скорби, оказалась на южной стороне крепостной стены. Из задумчивости ее вывела Ир.
— Фарадей, взгляни на дорогу, — прошептала она. На дороге, ведущей к городу, виднелось что-то темное, похожее на тень движущегося облака.
— Что это?
— Это топороносцы, а с ними Аксис. Ты готова встретиться с ним?
— Я не знаю, — Фарадей растерялась.
— Церемонная вежливость и холодное равнодушие — вот, чем ты должна руководствоваться.
— О чем вы шепчетесь? — вмешался в разговор Тимозел.
— К Горкентауну приближается колонна топороносцев, — ответила Ир. — Ты готов к встрече со своим командиром?
— Если ты говоришь о Боевом Топоре, то он мне больше не командир. Теперь я служу герцогу Борнхелду, самому искусному полководцу нашего королевства. Разве сравнишь с ним Аксиса, который дальше своего носа не видит?
Фарадей сдвинула брови. Ну и Тимозел! До чего докатился! Сначала перешел на службу к бездарному Борнхелду, а теперь оскорбляет Аксиса. Впрочем, ей ли его судить? Она и сама предательница. Предала любовь, Аксиса.
— Не сомневаюсь, только Борнхелду по силам справиться с Разрушителем, — продолжил с воодушевлением Тимозел.
Фарадей вспомнила, как в усыпальнице Великого Когтя Джек, чтобы оправдать путешествие в Горкентаун, дал понять Тимозелу, что Борнхелд сыграет важную роль в борьбе с Горгрилом. Тогда Джек покривил душой, но ложь к добру не приводит, даже если подоплека ее — благое намерение. Так и вышло: Тимозел преисполнился уважением к Борнхелду, поверил в его историческое предназначение, уверовал в его победу над Разрушителем. Видно, и сам хочет прославиться вместе с ним.
Через час колонна топороносцев вошла в Горкентаун, но только небольшая группа солдат направилась в Горкен-форт, остальные остались в городе. Среди топороносцев, направлявшихся в форт, Фарадей узнала Арна и Велиара.
— А где же Аксис? — спросила она, тревожно тронув Ир за рукав.
— Да никуда он не денется, — нетерпеливо сказала Ир. — Наверное, в городе задержался.
Небрежность Ир была объяснима. Вместе с топороносцами в форт направлялись Огден и Веремунд, которые и приковали внимание блюстительницы пророчества. Удалось ли им привлечь на свою сторону Аксиса? Видались ли с Джеком? Нашли ли пятого блюстителя предсказания? Не подверглись ли снова нападению Разрушителя?
До Веремунда и Огдена Фарадей дела не было. Она искала глазами Аксиса. А вот, наконец, и он. Выехал из боковой улочки вместе с каким-то топороносцем. Над чем-то смеется. Фарадей прижала руки к груди. Вспоминает ли он ее? Переживал ли, решив, что она погибла? А может, увидев холмик над сомкнувшейся трещиной, просто пожал плечами, подивившись странному происшествию? Нет, такого не может быть! Наверняка он пришел в отчаяние. А она сама — что скрывать? — она по-прежнему его любит.
— О милосердная Мать, — прошептала взволнованно Фарадей, — скажи, что мне делать.
В ответ прозвучал наставительный голос Ир:
— Не забывай о своем предназначении, Фарадей.
Через некоторое время Аксис подъехал к воротам форта, где его ожидал небольшой отряд во главе с Велиаром. Его недавнее оживление сменилось угрюмостью и унынием. Предстоящая встреча с Борнхелдом не вдохновляла. Мало того, что ему придется выслушивать оскорбительные высказывания по поводу гибели Фарадей, так еще и передать Борнхелду топороносцев.
— Не отчаивайся, Аксис, — сказал Велиар, словно прочитав его мысли. — Топороносцы верны тебе и только тебе.
Аксис кивнул. Он был благодарен другу за неизменное участие и поддержку. Раньше можно было довериться Джейму, Брату-Наставнику, но после того, как тот распорядился передать ненавистному Борнхелду топороносцев, вера в его доброжелательность и неоспоримую правоту сильно поколебалась. Подорвалась вера и в его убеждения. Брат-Наставник называет аваров и икарийцев «отверженными», «злобными кровожадными существами», совершавшими опустошительные набеги на королевство, а оказалось наоборот: это ахары изгнали аваров и икарийцев с их исконных земель.
Как же теперь поступать ему самому? Даже если топороносцы перейдут в подчинение Борнхелду, он сам останется воином Сенешаля, обязанным блюсти интересы религиозного братства. Так ли? Аксису вспомнилась женщина, которая вышла ему навстречу из леса Теней, когда он настиг авара, сбежавшего из тюрьмы.
— Человеку следует поступать по своему разумению, руководствуясь совестью, а не религиозным учением, — сказала она тогда.
Возможно, эта странная женщина, по виду и говору похожая на ахарку, и в самом деле права?
Размышления Аксиса прервал громкий возглас:
— Боевой Топор, рад видеть тебя!
Аксис оглянулся на голос. К нему спешил, насколько это было возможным при его тучной комплекции, герцог Роланд. Аксис спешился и пошел навстречу. Герцог, один из лучших военачальников в королевстве, был честным и искренним человеком, далеким от злословия и интриг.
Поздоровавшись с Аксисом, Роланд по-дружески кивнул Велиару, а затем недоуменно взглянул на Веремунда и Огдена, все еще не расставшихся со своими ослами. Пожав плечами, герцог перевел взгляд на Аксиса.
— Да пребудет над тобой благословение Артора, — сказал он.
— Да пребудет его благословение над тобой, — улыбнувшись, ответил Аксис. — Как дела?
Роланд снова пожал плечами.
— Горкен-форт, как видишь, стоит, но мы продолжаем терять людей. Впрочем, о делах лучше поговорить в форте. Тебя ждет Борнхелд. Ты добыл какие-нибудь сведения об отверженных в башне Безмолвной Женщины?
— Добыл кое-какие, — кисло ответил Аксис. — Но я этим не ограничился: прихватил из башни обоих
