Тут бесы двинулись на левый вал,
Но каждый, в тайный знак, главе отряда
Сперва язык сквозь зубы показал,
А тот трубу изобразил из зада.[9]
Тропинка, уходящая полого вверх, тянулась по самому краю огромного ледникового пласта, накрывающего неровными плитами береговые скалы и притаившуюся под ними, в мрачной глубине, секретную пещеру. Но и тропа эта оказалась заваленной снежной массой, водопадом ринувшейся вниз после внезапного и непонятной причины взрыва. Сэм уже по дороге прикинул про себя, что никакая торпеда не могла привести к ужасающе мощному извержению, поколебавшему самую земную твердь. Слишком огромное количество взрывчатки потребовалось бы для столь великого эффекта, или разве старый Ени решил развалить строительство подземной базы начисто и бесповоротно.
– Эх, танк бы сюда пригнать! – отчаянным голосом прокричал Волк, карабкаясь по снежной перине, рыхлой и зыбкой, то и дело проваливаясь в нее чуть ли не с головой.
– Своих, что ли, утюжить? Ты соображай! – отозвался немедленно Марвитц, словно ледокол, рассекавший мощным торсом лавинный завал. – Надо поверху у самого обрыва подняться, иначе никак.
Они выбрались прочь из снежного моря, что до момента неведомой катастрофы представляло собой тропу, ведшую к наземной рабочей площадке, после, уже на каменистых выступах, отряхнулись и осмотрелись. Внизу простирался как ни в чем не бывало знакомый залив, вовсе не поврежденный, до него, видимо, несчастье добраться не смогло. Только и было дела, что обрушилось несколько выступавших ледяных глыб. Сэм прикинул про себя. Новую шахту, как он помнил, прокладывали снаружи. Через высверленный в ледниковой толще шурф. Собственно, замерзшая вода не представляла собой никакой строительной проблемы, но вот базальтовый свод подводной пещеры – это другое дело. Без соответствующего горного оборудования его было не пройти. Но «Швабия» так и не объявилась, а все старые машины, и без того выработанные до предела, за время зимовки превратились в полнейший хлам и годились разве для локальных работ. Взрывать изнутри, где уже имелись готовые постройки, было вопиющей глупостью, и бригадефюрер Рейнеке придумал трюк с торпедой. Конечно, одна шахта проблем никак не решала, Сэм уже выведал – их планировалось с полтора десятка по периметру всего залива.
Однако Великий Лео без дела сидеть не мог и остальным бы не позволил. Потому и затеяли, и достукались. Чего бы там Бохман со старым Ени ни насчитали, результат уже налицо. Это ж надо, запустить новейшую циркулярную торпеду по шурфу вниз, вдоль скользящего наклонного стока. Да мало ли какая дрянь подо льдом может быть! Сэм, конечно, в детали не вникал, оттого что слушал краем уха, опять же из гордости неприсоединения, но и он не мог не понимать, до чего рискованна вся затея. Смущало теперь одно – сила взрыва. Или торпеда по какой-то неведомой причине взорвалась на поверхности – тогда откуда огромной высоты фонтанный снежный столб? Или эти идиоты забыли разминировать нижний, подземный участок – тогда почему уцелел ландшафт в заливе? Ведь в этом случае пещеру должно было завалить первой. Да и не идиоты они, ни Вилли, ни бригадефюрер Рейнеке, ни старший у взрывников, вечно понуро- угрюмый Оскар Кройцер.
Сверху зато удалось пронаблюдать хоть одно утешительное зрелище. Там и сям копошились группки людей, раскидывали снег, кричали друг на дружку. Это вернулись с полдороги отпущенные моряки и строители, догадался Сэм. Да вот же и следы рядом, видно, шли той же дорогой, где сейчас пробиралась их троица. А у воды, если присмотреться, брошенный на боку крошка-катер, загонять его в сарай было, наверное, некогда.
– Может, я на базу сгоняю, за санями? – предложил неугомонный Волк.
– Это дело, – согласился с ним Марвитц. – Лопаты, какие ни есть, захвати. И Шарлоте скажи, пусть поторопится сюда с бинтами и носилками.
Волк кинулся бегом по склону в базовый лагерь, а Герхард и Сэм вприпрыжку поспешили к месту аварии. Там уже вовсю распоряжался помощник Мельман. Очень хорошо, решил про себя Сэм, это очень хорошо, что спасательными работами командует военный. Собственно, он тоже лейтенант, хоть и вражеской армии, так что и его командирский опыт может пригодиться. Он видел, Медведь сейчас пребывает в некоторой растерянности – без прямых указаний гауптштурмфюрера Герхард представлял собой полуразобранную машину, с одной стороны, оснащенную мощным мотором, однако с полным отсутствием рулевого управления. Но может, так даже лучше. А что касается Великого Лео, то лично он, Сэм, хотя взращен на христианских принципах милосердия к ближнему, сего молниеносного сподвижника откапывать бы вовсе не стал.
Впрочем, завалило не всех. Беднягу Эрнста, который заранее пристроился неподалеку со своей вспомогательной аптечкой и натихую разливал из-под полы спирт, только лишь оглушило. Он до сих пор торчал, как репка, в снегу по самые уши и бессмысленно вертел головой, желая вытрясти из ушей несуществующие пробки. Бесполезно, сказал про себя Сэм, дня три будет слышать сквозь вату, это в лучшем случае. И вдруг увидел, как доктор сумел-таки донести до рта нечто, сильно напоминающее походную флягу, и успокоился на счет приятеля – очухается, пожалуй, много раньше.
Но тут опять случилось чрезвычайное. Как раз из-за того, что первым повезло паскуднику гауптштурмфюреру. Из самой середины, где снежная насыпь была гуще всего, внезапно показалась звериная морда. Матросики и их офицеры сразу заголосили, словно беременные бюргерши при виде голого пастора, и бросились врассыпную, позабыв о долге, – понятно, моряки народ суеверный. Однако то была не галлюцинация, а всего-навсего Лис. Она прытко и с завидной, звериной ловкостью выбралась наверх, немедленно принялась загребать лапами снег, разбрасывая его в стороны.
Медведь кинулся ей в помощь, Сэм поспешил за ним. «Волки Деница», все же военная косточка, скоро прекратили спасаться позорным бегством и встали поодаль созерцать. Кое-кто из них истово крестился, кто-то беззвучно разевал рот и тыкал пальцем в зверя. Ну, бог с ними, еще немного – и придут в себя, сейчас не до объяснений. Сэм только крикнул помощнику Мельману, чтобы прекратил цирк и занялся делом, а зверя, пушистую красавицу рысь, бояться вовсе не стоит.
Тем временем Марвитц и Лис, руками и зубами соответственно, вытащили на белый свет гауптштурмфюрера. Сэм с интересом заглянул в прокопанное отверстие. Видимо, Лис в момент своего превращения растопила большую часть летевшей на нее сверху снежной массы, а потом добралась до своего обожаемого господина, благо тот был рядом, прикрыла его мягким и теплым телом. В общем, исключительно ее усилиями самый распоследний на базе мерзавец первым получил билет на спасение. Ховена они оттащили в сторону, где и сдали на попечение доктора Линде, без малейшего страха и недоумения взиравшего на чудное животное. Наверное, Эрнсту в его нынешнем состоянии вселенские чудеса были неудивительны.
Скоро подоспел и Волк с лопатами. Следом за ним на вторых санях поспешала Лота Эйгрубер, предусмотрительная дамочка захватила с собой помимо прочего несколько комплектов запасной одежды. Теперь и бедняжка Лис смогла наконец принять человеческий облик, что проделала, благоразумно удалившись с глаз, и тем самым перестала пугать окружающих.
Спасательные работы продолжались часа четыре до самой метели. Но тут уж ничего поделать было нельзя. Ибо штормовая метель в Антарктике, летом она там или зимой, равно страшное явление. Хотя вытащили из завала, пожалуй, что и всех. Снег был довольно рыхлый, и если бы не обвалы от сотрясения, то люди отделались бы, скорее всего, ушибами, контузиями и нервными переживаниями.
Вот только одно. Откопали-то всех, да не всех живьем. Бригадефюрер Рейнеке и взрывник Оскар, и трое его помощников, и еще двое торпедных ефрейторов с лодки и один бортовой инженер, Сэм не помнил его имени, – это печальный список потерь. Хорошо, хоть Вилли Бохман остался жив, пусть его и вытащили без дыхания, но Марвитц откачал по всем правилам, писанным для воскрешения утопленников. Увечья ограничились в итоге вывихнутой рукой и легкой контузией от взрывной волны. Его уже грузили на носилки, и четверо парней из экипажа собирались нести Вилли вниз на базу. Рядом, на своих ногах, вот что значит железный человек, стоял капитан Хартенштейн и сплевывал кровавые сгустки на снег. Видно, удар пришелся ему в грудь. Ничего, если хватает сил идти самому, значит, решил Сэм, сто лет теперь жить будет. Давняя примета, еще с фронта. Происшествие с Лис пока никто вслух не обсуждал, все же в скорбном
