– Здравствуй, брат! – Наедине Санти не стеснялся называть Эрда братом. Оба понимали: Белый Меч знает, в ком кровь рода Асенаров. Потому Санти, сын Тилода, был братом Эрда не по обычаю, а по плоти.
– А где Иллан, Виг? – поинтересовался юноша, усаживаясь.
– Уехали! Ты ешь! Скоро они вернутся!
Слуга снял колпак с горячего мясного пирога и ловко рассек пирог на шесть частей. Положив по одной в тарелки, он полил их дымящимся розовым соусом из горных трав.
– Интересно, как дела у Биорка? – спросил Санти, запивая пирог кисло-сладким холодным кофе.
– Выпотрошил парочку Владений и отсиживается в укромном месте, дожидаясь вечера! – сказал светлорожденный.– Впрочем, это я поступил бы так. А Биорк… кто знает, как он поступит? Слышишь? Парды рычат! Должно быть, Иллан с Вигом!
Нет, Биорк не отсиживался в укрытии. Утром он покинул захваченное Владение, не забыв разбить зеркала гелиографа, чтобы никому не пришло в голову сообщить о том, что еще одно Владение пало. Взятую добычу он на сорока повозках отправил на север, а три слегка поредевшие хогры скорой рысью двинулись к Фуа, перешли ее по подвесному мосту и пустились напрямик через лес. Биорк рассчитывал выйти на так называемый Путь Великого Ангана, заброшенный тракт, что вел от руин Ангтьяна, прежней, доимперских времен, столицы Конга, к нынешней – Далаангу. И целью сирхара Урнгура был ни много ни мало – Дворец Великого Ангана.
Биорк рассуждал так: в Далаанге уже знают, что некий отряд урнгурцев громит Владения. И раз о других отрядах сведений нет – значит, врагов только тысяча; по меркам Конга – не такая уж большая армия. Наверняка уже вызваны войска из городов Междуречья, но, чтобы уничтожить тысячу урнгурцев, хватит и тех солдат, что расположены в самом Далаанге. Значит, сегодня, узнав о разгроме очередного Владения, часть войск из резиденции Великого Ангана по главной дороге вдоль берега Фуа двинется на северо-восток. А вечером он сам, скрытно подойдя к Далаангу по старой дороге, ныне почти не используемому Пути Великого Ангана, атакует Дворец Владыки Конга. Шансы на успех невелики, но в любом случае шуму он наделает и заставит Великого Ангана использовать прибывшие с востока войска для защиты Дворца, а не для охоты за войском Санти. И время будет выиграно.
Усердно работая топорами, урнгриа за несколько часов пересекли молодой лес и вышли на Путь Великого Ангана.
Тракт был изрядно запущен, но для пардов вполне проходим. Животные легко перемахивали через ямы и проламывались сквозь молодую поросль. А то и милю подряд шли по вполне приличному каменному покрытию. Десять миль всадники одолели за час. До моста через Фуа, с которого открывался вид на Дворец Великого Ангана, оставалось вдвое больше. Солнце едва перевалило через вершину неба.
Примерно в это же время тысяцкий Кадиан остановил свои восемь верховых сотен на развилке дорог сразу же за мостом через Фуа. Прямо перед ними уходил в лес Путь Великого Ангана. Тысяцкий и сам не знал, почему приказал остановиться. Ему следовало вести своих воинов на северо-восток (Биорк был прав!), чтобы помешать урнгурцам грабить Владения. А конкретнее: выйти к Банему и оттуда двигаться в сторону предполагаемого расположения врага. Кратчайшая дорога в Банем вела вдоль берега Фуа. Это была хорошая дорога. Верховые сотни могли за каких-нибудь семь-восемь часов достичь цели. Конечно, можно было пойти и по Пути Великого Ангана, чтобы через сорок миль выйти на Западный Тракт, соединяющий Банем с Мионом. Западный Тракт тоже хорош, а вот Путь Великого Ангана – весьма скверная дорога.
Тем не менее тысяцкий поднял руку и остановил войско. Помощник Кадиана, сам по чину – начальник тысячи, удивился, но ничего не сказал. Он привык доверять побуждениям Кадиана – плохого воина не поставили бы хранителем Далаанга.
Тысяцкий колебался недолго. Желание свернуть на Путь Великого Ангана неуклонно росло в нем. Умом он сопротивлялся: желание было нелепым. Но ведь он привык доверять и интуиции… Если бы тысяцкий посмотрел вверх, в сторону солнца, то, возможно, разглядел бы в слепящем сиянии крохотный силуэт парящего дракона. Но…
Тысяцкий глубоко вздохнул… и направил парда на старую дорогу.
Его помощник мысленно подпрыгнул в седле на целый локоть, но внешне никак не выказал своего удивления. Он поднял хлыст, окрашенный в ярко-алый цвет, и махнул им над головой. Верховые сотни, одна за другой, пришли в движение. Сворачивая на старую дорогу, они перестраивались по трое. Путь Великого Ангана был шире, чем дорога вдоль Фуа, но его состояние не позволяло пардам ехать бок о бок.
Приняв решение, Кадиан не желал медлить. Он мчался вперед, перемахивая через зеленую поросль, огибая вывороченные плиты. Быстрее, быстрее, будто кто-то подстегивал его. Кадиан скакал по заросшим лесом холмам западного Конга, и восемь сотен всадников спешили за ним. Сверху они казались змеей, сверкающей змеей, что ползла, извиваясь, растянувшись на целую милю, между зелеными курчавыми холмами. И еще одна змея, такая же сверкающая от множества шлемов, отражавших свет солнца, ползла ей навстречу. Она двигалась не так быстро, как первая, но не уступала ей длиной.
Темный крест парящего в небе дракона, маленький, четкий среди густой голубизны, плыл в восходящих потоках воздуха, идущих от нагретых светилом бурых скал седлообразной горы, вокруг которой изгибалась синяя Фуа. А с другой стороны реки, в долине, окруженной с трех сторон горами, солнечным золотом сияли башни Дворца Великого Ангана. И ярким многоцветным пятном выделялись в нежной весенней зелени склонов окружившие дворец чудесные сады.
Разведчики Биорка выехали на макушку холма, через который проходил Путь Великого Ангана. Почва здесь была сухая, твердая, как базальт. Вершина сплошь заросла кустарником, усыпанным красными и желтыми, еще не созревшими, ягодами. Разведчики посмотрели вниз и увидели вдалеке растянувшуюся колонну всадников, выезжающую из леса. Шлейф пыли накрывал хвост колонны и висел над дорогой, не позволяя даже примерно определить численность врага.
Разведчикам-урнгриа восемь конгайских сотен показались огромным войском. Немедленно развернувшись, они, не щадя пардов, помчались назад.
Биорк выслушал их сбивчивый рассказ, взглянул вверх, представил, как мчатся с горы сотни конгаев, с ходу врезаясь в его войско,– и тут же принял решение.
Для тяжеловооруженных всадников преимущество высоты – половина победы.
– Хогры! – вскричал он пронзительным, слышным за полмили голосом.– Хогры! Марш!
И сжал коленями бока рыжего злобного парда.
Вся стальная колонна урнгриа единым движением рванулась вперед. Конечно, не так стремительно, как помчались бы вверх хогры легких лучников, но тем быстрее ринутся они вниз, увлекаемые собственным весом и тяжестью закованных в сталь всадников.
Биорк, Хрор, Рхонг и окружавшая их стража оказались на вершине, на треть часа опередив достигшую противоположного склона холма и уже несколько замедлившую движение колонну конгаев.
Биорк осадил парда и остановил войско у самой вершины. Взгляд его обежал окрестности, уходящий вниз склон: кустарник, редкие проплешины травы, внизу – крепенькие мелколиственные деревца.
Вагар шлепнул зверя по крупу и послал его с дороги в заросли кустарника. Пард прыгнул раз и еще раз, ломая широкими лапами молодые побеги. Алые капли ягод брызнули во все стороны.
Колонна конгаев, еще более замедлив ход, поднималась наверх. Биорк безошибочно определил и численность их, и вооружение. Расстояние не было помехой для глаз вагара. И еще он понял, что в запасе у его хогр лишь несколько минут.
Сирхар вернулся на дорогу.
– Хогранов и подначальников – ко мне! – приказал вагар.
Блестящая лента латных всадников доползла до середины холма. Впереди на белом высоком парде ехал тысяцкий Кадиан, рядом с ним – тысяцкий Онк. За ними – знаменосцы, над головами которых на длинных древках развевались шелковые флажки, а за знаменосцами – Первая Сотня. Первая Сотня Первой Тысячи Конга. На подбор – рослые, широкоплечие воины, в начищенных до зеркального блеска кирасах, с бронзовыми полыхающими щитами и пышными алыми плюмажами над навершиями острых шлемов. Белые, подобранные по масти парды шумно дышали и роняли наземь слюну. За Первой Сотней шла Вторая – такие же молодцы, за ней Третья. Перед каждой сотней, помахивая хлыстом, ехал ее командир. За командиром – сигнальщик из первого десятка. Это очень красивое зрелище, когда восемь сотен, одна за
