Должно быть, мысли его отчетливо проступили на лице, потому что Кэр увидел: пожилой мужчина, оказавшийся
Посланник Священных островов старался выглядеть уверенным и спокойным. Он очень хорошо понимал, что его жизнь сейчас зависит от самозванца. В очередной раз посланник пожалел об ушедшей молодости: будь сокт лет на пятнадцать моложе, они еще потягались бы!
– Он – друг! – твердо ответила Ирдик.– Это он привел меня к тебе.
– А ты, ты – друг? – спросил Кэр, пристально глядя на девушку.
Лицо Ирдик окаменело. Она попыталась что-то сказать, но не могла. Губы не слушались ее.
И сын вождя забыл о сокте, о мече, о том, что он сидит на ложе Императора Карнагрии.
– Прости меня! – прошептал он, нежно обнимая девушку.– Прости!
Ирдик заплакала.
Кен-Гизар с облегчением перевел дух. Нет, этот мальчик, так похожий на мужчину, больше того – на самого Императора Карнагрии, не станет убивать из одной предосторожности.
Посланник подошел ближе и опустился на край постели на расстоянии вытянутой руки от молодых людей. В ушах его шумела кровь, а тело охватила предательская слабость. Но он не имел права расслабляться.
«Думать! – приказал себе посланник.– Думать!»
Кто-то превратил пятнадцатилетнего юношу во взрослого мужчину. Кто-то снабдил его всем, даже шрамами Фаргала, и проделал всю эту работу настолько хорошо, что обманул царского лекаря. Кто? Зачем? И еще: если подменен царь, значит – и Люг! Кто стоит за этим чудовищным маскарадом?
Глядя на мускулистую руку, обнимающую хрупкие плечи девушки, Кен-Гизар подумал: эти мышцы немногим уступят громадным бицепсам настоящего царя. Этот «кто-то» еще и уговорил Кэра стать царем. Зачем? Рано или поздно обман должен был раскрыться. И скорее рано, чем поздно. Чтобы управлять огромным государством, мало
Кен-Гизар смотрел на превращенного… Проклятие! Посланник не мог найти ни одной внешней черты, которая бы отличала этого мужчину от настоящего царя.
Такое сходство – без помощи постоянно действующих чар… Это означает огромную, почти божественною мощь его врага. Шрамы – пустяк. Покрыть тело нужными отметинами, а потом заживить их могут многие. Сильный маг может и состарить человека лет на десять. Можно с помощью снадобий нарастить мускулы или жир, можно сделать так, чтобы подросток быстрее рос… Но действительно изменить внешность, доставшуюся человеку от отца с матерью. Полностью изменить облик, привычки, манеру держаться… Всего за несколько дней! И – ни следа приложенных чар!
– Кэр,– негромко произнес посланник,– может быть, расскажешь, как ты, сын вождя из Самери, оказался в царских покоях?
– Чем плох сын вождя Хардаларула? – мгновенно ощетинился Кэр.
– Ничем,– согласился Кен-Гизар.– Но Фаргал – мой друг.
Тень скользнула по лицу Кэра. И не осталась незамеченной.
– Или был моим другом, если его уже нет в живых… А человек, который полагает своим другом тебя,– сокт заметил, как пальцы Кэра сжали край одеяла,– говорил мне, что доверяет твоей преданности царю Карнагрии!
– Какой человек? – холодно спросил Кэр. И голос его был уже голосом Фаргала, мужчины, а не юноши.
– Кайр.
– А-а-а…– Голос Кэра снова стал голосом юноши.– Кайру можешь верить.
– Однако ты здесь! – напомнил посланник.– В спальне Фаргала. И сидишь на Кедровом Троне вместо Фаргала!
Кэр молчал. Ирдик сердито глядела на сокта. Видно было: она готова защищать любимого от любых обвинений.
– Да,– наконец сказал Кэр.– Ты прав, посланник. Я занял спальню и Трон
– Он мертв? – Голос Кен-Гизара дрогнул.
– Думаю, что да,– неохотно проговорил сын вождя.– Его можно считать мертвым… для Карнагрии. Он не вернется. Я защищал его, пока мог. Но мне показали… Я решил,– поправился Кэр,– что Фаргал был бы не против того, чтобы я занял его место… Если ему небезразлична судьба его Империи. Ты ошибаешься, если думаешь, что мне нравится быть Императором! – с ожесточением произнес Кэр.
Это была чистая правда. Никакого удовольствия от своего пребывания во дворце Кэр не получал. И въехать в столицу во главе армии было далеко не так восхитительно, как представлялось. И он
– Мне не нравится быть Императором! Но я буду управлять Карнагрией не хуже Фаргала! Запомни это, сокт!
– Будущее покажет,– ответил Кен-Гизар.
Он чувствовал: Кэр говорит правду. Но
– А сейчас,– сказал посланник соктов,– я все-таки не прочь услышать, что именно с тобой произошло. С тобой и с Фаргалом. Клянусь! – Сокт поднял правую руку с браслетом Яго. – Все, что ты скажешь, останется со мной. И ты приобретешь мою помощь, которая пришлась кстати и Фаргалу, когда тот только взошел на престол. Клянусь!
Тут браслет на его руке вспыхнул.
Ни Кэр, ни Ирдик не сообразили, что значит вспышка. Самериец решил, что это часть клятвы. Зато Кен- Гизар понял. Он быстро обернулся.
С другой стороны ложа, изготовившись к прыжку, застыл оборотень…
– Ха,– сказал Люг,– вот и дождь кончился!
Подземный ход вывел их на дно высохшего колодца. По ту сторону городской стены. Остались сущие пустяки – подняться наверх. К сожалению, прорывший подземный ход не позаботился ни о лестнице, ни о веревке.
– Как не хочется идти обратно! – пробормотал сокт.
Вспомнились, кстати, и косточки, которые они с Фаргалом неуважительно давили ногами. Неизвестно еще, удастся ли повернуть вставшую на место плиту…
Фаргал при свете браслета сокта внимательно осматривал облицованные камнем стены. Колодец имел квадратное сечение, шириной – локтя четыре. Стены его строители сложили на совесть – ни одной щели.
– В крысоловку мы с тобой еще не попадали, мой царь,– преувеличенно жизнерадостно сказал вождь соктов.
– Льва крысоловкой не поймаешь.
Расстегнув пояс с оружием, царь бросил его на землю. Поглядел наверх. Дождь действительно кончился. Три звезды Жезла Яго висели как раз над отверстием колодца. И среди них – белая, самая яркая в созвездии – Наконечник. Белая звезда – к удаче!
Фаргал наклонился вперед, уперся руками в одну стену, ногами – в другую. Уперся головой – перенес руки на пару ладоней выше, затем, по очереди, переместил ноги. Еще раз, и еще… Получилось!
Первые пять локтей ему помогал Люг. Поднять Фаргала сокту было не по силам, но
Некоторое время он неподвижно лежал на земле, вернее, на каменных плитах, затем почувствовал
