– А теперь закрой рот и делай то, что я тебе скажу! А то убью!
От страха Трушкин сразу лишился дара речи. Руки и ноги перестали его слушаться. Язык онемел. Внутренности, казалось, охватило пламя. В ушах у него зазвенело, а в сознании стала кружиться одна и та же фраза: «Вот и все… Вот и все… Вот и все…»
Когда незнакомец надел на него лыжную шапочку, натянув ее на глаза, Трушкин даже не понял, почему вдруг перестал видеть.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
ЗАГОРОДНОЕ ШОССЕ. НОЧЬ
Мэнгри рассматривал баллоны, в которые уже был закачан сжатый воздух, трогал рукой вентиль, шланги и лямки.
– Зачем ты это купил? – спросил он, примеряя маску с овальным, слегка тонированным стеклом.
– Увидишь, – коротко ответил Линчо, напряженно всматриваясь в темное ветровое стекло, где ровным счетом ничего не было видно.
– Ты собираешься заняться подводным плаванием?
Линчо очень хотелось похвастать перед Мэнгри своей оригинальной идеей, но он был суеверным и боялся, что Мэнгри сглазит.
Они сидели в машине уже полчаса, ожидая, когда подъедут торгаши с Вацурой. Линчо мысленно молил бога, чтобы с ними ничего не случилось по дороге. Он специально назначил встречу на этой узкой лесной дороге, которая соединяла шоссе с какой-то заброшенной деревушкой. Здесь и днем было мало машин, а ночью их не было вовсе. Значит, сюда вряд ли заедут дорожные инспекторы.
– Мне кажется, ты что-то от меня скрываешь, – сказал Мэнгри, чувствуя себя уязвленным. – А компаньоны не должны так поступать.
Он уже понял, что Линчо отказался от бредового плана перевезти Вацуру в выпотрошенном дельфине. Этот план был стопроцентно провальным, и Мэнгри просто пускал слюни от удовольствия, представляя, с какой яростью Августино расправится с Линчо, а потом извинится перед Мэнгри и скажет: «Я был не прав. Надо было тебя назначить старшим». Теперь Линчо придумал что-то новенькое и молчит, словно воды в рот набрал.
– Компаньоны так не должны поступать, – повторил он. – Ты должен держать меня в курсе дела.
– Завтра утром уезжаем в Адлер, – скупясь на информацию, процедил Линчо.
– На машине?
– На поезде. На машине слишком опасно. На дорогах полно патрульных.
– И как ты собираешься погрузить Вацуру на поезд? Это ведь не баран, так ведь? И даже не дельфин. Если мне не изменяет память, этот парень умеет хорошо драться.
– Для этого у нас есть закись азота, – ответил Линчо. – Мы усыпим его и затащим как пьяного. В России пьяным никого не удивишь.
– А через таможню и пограничный контроль ты тоже проведешь его как пьяного?
Линчо уже рот раскрыл, но все же успел прикусить язык и не проболтался.
– Это уже моя забота, – ответил он и вдруг подался вперед. – Кажется, едут!
Где-то впереди, между стволов деревьев, мелькнул луч света. Казалось, он пытается найти выход из лесной глуши. Прошла минута. Из-за поворота выкатились две горящие фары. Линчо дернул рычажок дальнего света, посылая встречной машине сигнал. Она ответила короткой яркой вспышкой.
– Приготовились, – произнес Линчо, очень волнуясь. – Ты должен проверить, надежно ли у него связаны руки. И сразу надеть повязку ему на глаза.
– Успокойся, – произнес Мэнгри. – Может, они приехали ни с чем.
– Типун тебе на язык!
Машина медленно приближалась. Линчо завел мотор и тоже включил фары. «Жигуль» остановился.
– Почему они медлят? – спросил Линчо. Нервничая, он бил ладонями по рулю.
– Так посвети им еще раз!
– Я уже светил… Вот, кажется, выходят! Давай, тоже выходи!
– Рано! Может, это Вацура с гранатометом выходит.
Дверца «жигуля» распахнулась, и в свете фар, щурясь и прикрывая глаза, показался Ваха. Он помахал рукой и поднял над головой руку, сложив из пальцев букву «О».
– Все в порядке! – ерзая, прокомментировал Линчо. – Но почему они тянут? Где Вацура?
Распахнулась вторая дверца, и на асфальт вышел Алхаз. О чем-то накоротке переговорив с Вахой, он наклонился к дверному проему и вытянул из машины высокого худощавого человека в лыжной шапочке, опущенной на лицо, со связанными липкой лентой руками. Не видя ничего, тот топтался на одном месте и сутулился, будто на его плечах лежал мешок с картошкой. Алхаз взял его под руку и повел вперед. Не дойдя до машины нескольких шагов, он остановился и сорвал с головы человека шапочку. Линчо включил дальний свет. Освещенный мощными фарами, человек морщился и испуганно крутил головой.
– Ну? – спросил Мэнгри.
Линчо молчал, пристально вглядываясь в лицо человека.
– Ну?! – громче повторил Мэнгри.
