знаю… Вот сейчас слева от нас будет скала Истукан…
– Как? Истукан?
– Живописнейшее место! На ее вершине… Вот сейчас, смотрите, будет видно… На ее вершине есть площадка обозрения. Я как-то был там, прямо-таки дух захватывает… Иногда здесь лазают альпинисты. Посмотришь, как они болтаются над пропастью, так даже кишки от страха опускаются… А вот поворот на Нижнюю Калиновку. Верхняя будет дальше…
– Саша, – сказал Пузырьков, когда водитель замолчал, – у тебя большой опыт. Ты со многими следователями работал… Вот, скажем, я, в сравнении с ними… Когда ты смотришь на меня со стороны, тебе не кажется, что я как-то отличаюсь от остальных… Скажем, огня в глазах у меня нет…
– Огня? – не понял вопроса водитель. – В каком смысле огня? Некурящий, что ли?
«Нет, – понял Пузырьков. – Он не признается. Из-за вежливости не посмеет сказать мне правду, что, мол, следовательская работа, юноша, не для тебя, не по Сеньке шапка…»
Машина свернула на Верхнюю Калиновку. Через несколько километров въехала в дачный поселок. Уютное место! Два десятка домов, укутанных пышными садами, были рассыпаны в глубокой седловине. Белые стены, красные крыши, море цветов.
У сорок второго дома «Волга» остановилась. Пузырьков, прежде чем войти на дачу Ломсадзе, подошел к калитке соседей.
К нему вышел седой сухощавый господин. Взглянув на удостоверение, приветливо улыбнулся, открыл калитку и пригласил во двор.
– Леван очень порядочный и вежливый человек, – сказал он о соседе. – Грубого слова мы от него ни разу не слышали. Всегда аккуратный, педантичный, несколько раз помогал нам по хозяйству… Тут же знаете как? То лестницу надо на крышу подставить, то тачку с гравием к колодцу перевезти…
– Миша! – раздался звонкий женский голос из летнего домика. – Скажи, что мы приезжаем сюда только на выходные и видимся с Леваном очень редко!
– Да, – тотчас поправил себя господин. – Супруга права. Мы почти с ним незнакомы. В прошлые выходные мы его вообще практически не видели. А в будни нас тут не бывает. Что он делает, чем тут без нас занимается – сказать не можем… А вы заходите! Чайку попьем, супруга блинами попотчует…
Пузырьков глотал чай, обжигаясь. Чета пенсионеров была настолько гостеприимна, что он не смог отказаться и сел за стол. В присутствии жены хозяин больше помалкивал да налегал на варенье. О Леване теперь рассказывала хозяйка.
– Нет, никто к нему не приезжал, он жил один. Это совершенно точно. Может быть, в будни – не знаю. А что касается субботы и воскресенья, то можете быть уверены… Что делал по выходным? В машине ковырялся.
– В огороде… – негромко вставил хозяин, но его уточнение жена с ходу опровергла:
– В каком огороде? Ну что ты говоришь, Миша! Когда ты видел, чтобы Леван бурыхался в огороде?..
– Точно. Видел… – неубедительно настаивал он.
– Не придумывай! Станет он в огороде вкалывать!.. Вы меня слушайте!.. Что он еще делал… Гантели тягал. По лесу носился. Готовил что-то мясное – запах, знаете, неплохой. И на диване валялся. Все!
– Повар он отменный, – подтвердил Миша и, прихлебывая из чашки, восторженно покачал головой. – Просто мастер! Изумительные блюда готовил!
– А ты их ел? – снова скептически заметила жена. – Зачем ты это говоришь? Ты хоть раз пробовал его блюда? Пахло жареным мясом – ни больше ни меньше…
– Вы приехали сюда в четверг? – торопливо спросил Пузырьков, дождавшись наконец секундной паузы в монологе женщины.
– Да, в четверг, – закивал хозяин. – В шесть вечера…
– В восемь, а не в шесть! – поправила жена. – Он опять все путает. В шесть мы только из дома вышли.
– И Ломсадзе уже был на даче?
– Нет, он подъехал позже. Где-то часов в десять. Он раньше десяти с работы не возвращается.
– Вы с ним здоровались?.. Ничего странного в его поведении не заметили?
– Нет, ничего, – уверенно ответила женщина. – Ой, подождите! Я лимон не порезала!.. Миша! Сходи за лимоном! Ну быстро, быстро! Оторвись же ты от своей чашки!
– Ночью ничего подозрительного не слышали? Шагов, разговоров…
– Я вообще-то сплю очень чутко, но в ту ночь было тихо.
– Тихо было, – подтвердил Миша, поднимаясь из-за стола и рассеянно глядя на тарелки и чашки.
– Да иди уже, иди! – проворчала женщина. – Что ты здесь дрындыбаешься?
– Да я хочу чайник снова наполнить!
– Да вот же он у тебя под ногами! Ой, Миша, Миша…
– А утром вы слышали, как он вышел из дома? – спросил Пузырьков, с трудом подавляя в себе желание вскочить и самому сходить на кухню за лимоном.
– Слышала, – кивнула женщина и, уточняя свои воспоминания, добавила: – Значит, так: я слышала… а это было часов в шесть утра… я слышала, как он вышел, запер на ключ веранду. Потом его шаги по гравию – все очень хорошо слышно. И калитка – там есть крючок, он все время так бламкает, когда открываешь…
