погибает, что ли? Не-ет, тогда и вождь — не вождь, и клан — не клан, и сами мы — не избранные Дети Всеотца, а так, дрянь мелкая, ни на что не годная…
— Вот как? — задумчиво протянул Учитель. — Интересно…
— Мы же не неведомцы какие, мы клан. Твердиславичи шею не гнули, Ведунам не кланялись, — Буяна понесло. — Неможно нам без гордости! Неможно! И ещё… того… нельзя, чтобы всё от Учителей бы шло… Своё тоже надо…
— И, значит, придумали Долг Крови? — очень серьёзно спросил Учитель. Буян кивнул.
— А ещё чего? — тихо спросил наставник.
— Ну… много чего. Своё. Так сразу и не упомнишь.
— Ты самое главное, — подбодрил его старик. Буян перечислял не слишком долго. Законы, жёсткие, словно старый копьерост, и обычаи, совсем ещё юные — многим и года не сравнялось.
— Кровная месть?.. И спор об угодьях решать поединком?.. И торговать своими же?! — глаза Учителя полезли на лоб. — Сколько, ты говоришь, леса можно за искусную травницу взять?.. О чёрт!.. Так… спокойно… — Он прижал пальцы к вискам. — Но ведь ничему этому я вас не учил!
— Сами выучились, — попытался сострить Буян.
— То-то и оно, что сами… ну хорошо. То есть — хотели что-то своё сделать? Буян кивнул.
— Поня-а-тно… Ладно, спасибо тебе, ты мне здорово помог… — Учитель поднялся. — Кстати, тебе совсем неинтересно узнать, что с ней, с твоей подругой?
Буян замешкался.
— Интересно, Учитель, — выдавил он после продолжительного молчания.
— Ей задавали вопросы, — не без злорадства сообщил наставник. — Она отказалась отвечать. Её положение… гм… похуже твоего, она убила очень и очень многих, куда больше тебя, и ты убивал в запале, в горячке боя, в состоянии аффекта, а она — расчётливо и хладнокровно. Когда стало ясно, что она запирается, ей сказали, что от её ответов зависит и твоя участь… И хочешь знать, что она ответила? Хочешь? — голос Учителя поднимался всё выше и выше, едва не срываясь в визг.
Буян опешил. Глаза наставника лихорадочно блестели, руки мелко дрожали.
— Она отказалась отвечать — да-да, отказалась! Даже чтобы спасти тебе жизнь, она не пожелала поделиться своей тайной! Сейчас… — пальцы его судорожно пробежали по рядам кнопок, — сейчас я тебе покажу…
И показал.
Круглая площадка размером с ладонь засветилась нежно-голубым. Над ней вспух прозрачный небесного цвета пузырь, и Буян увидел свою гордую спутницу. Джей лежала на низком ложе, к руке её тянулись какие-то нити, а перед ней сидел человек в серой одежде; похоже, здесь такой цвет носили все.
— Да не стану я ничего говорить, — раздался ленивый, полный презрения голос Джейаны.
— Станете, Неистовая. Хотя бы потому, что пожалеете своего спутника.
— С чего это ты взял, что я стану его жалеть? Да хоть на куски его режьте, не поморщусь! — глаза Ворожеи зло, ненавидяще блеснули.
— Повторить ещё раз? — сладеньким голосом осведомился Учитель, едва не подпрыгивая от нетерпения. — Или не стоит? Как ты считаешь, достаточно?
Буян упрямо нагнул голову. Что-то тут не так., определённо не так. Магия Учителей велика… но что же, тогда это значит, что наставник лжёт?!
Простая душа Буяна металась, точно в ловушке, меж двух огней. Или увиденное им — неправда, обманный морок, и тогда все словеса наставника — гнилой ветер, либо это правда, и тогда…
“А что “тогда”?! — вдруг зло подумал он. — Не знаешь Неистовую?! Чтобы она вот так подняла бы лапки при первой же угрозе? Она не выносит, когда ей угрожают… Меня не собирались резать при ней на куски… да и я хотел бы посмотреть, как у них это получится… Что ж, может, и правда! Только что из того? Когда клан выручать надо, и не такое сделаешь…”
— Что скажешь?! — напирал Учитель. — Каково, а?!
— А что “каково”? — угрюмо буркнул Буян. — Это всё слова. Вот если бы меня и в самом деле на куски резали…
Учитель осёкся, с удивлением воззрился на человекозверя, задумчиво пожевал губами.
— М-м-м… Интересно. Твоя подруга готова на всё, ей безразличны твои жизнь и смерть…
— Я могу и не жить. Жить должен клан, — с мрачной гордостью проворчал Буян.
— Ишь ты! — на миг во взгляде наставника скользнула искра неприязни. Скользнула и исчезла, однако Буян её разглядеть успел. — Гордый, значит… Смотри, Буян, не огорчай меня. Не разочаровывай. Я так хочу помочь тебе выпутаться! — Старик поднялся. — Я ухожу, а за тобой сейчас придут. Ты не упрямься, делай, что тебе говорят. Никакого худа, — он внезапно поперхнулся, — тебе не будет. А я удалюсь. Мне необходимо обдумать сказанное тобой.
…Безликие фигуры в тёмных масках и длинных балахонах не внушали никакого доверия; однако, помня слово Учителя, Буян покорно дал повести себя куда-то по бесконечным коридорам…
Джейану вели со всей возможной осторожностью. Руки ей велели завести за спину, и запястья охватило мягкое, но очень прочное кольцо. В затылок упёрлось жёсткое рыло шестиствольного чудовища; девушка слышала хриплое, сбивчивое дыхание человека, державшего её на прицеле.
Шли довольно долго. Коридоры были битком набиты действующей техникой, однако найти Силу Ворожее никак не удавалось. Магия была мертва… мертва, потому что не билось великое Сердце там, в подземельях. И всё. Не спастись, не ударить разящей молнией, не накинуть невидимую удавку, не обратить в ничто пол под ногами — ничего не сделать! Ворожее оставалось только идти вперёд.
Она надменно молчала, всем видом своим выказывая полнейшее равнодушие к собственной участи. Что могут сделать с ней эти, неведомо кто, неведомо каким образом овладевшие Сердцем? Она не забыла подземелья Острова Магов, не забыла запроса на прохождение заклятия, не забыла, что их волшебство — есть волшебство разрешённое. Разрешённое, как она всё больше и больше убеждалась, неведомым врагом. Невольно на память приходили слова Чёрного Ивана… многое, очень многое заставляло думать, что она — в руках тех, кто стоит за Учителями… что пресловутые Чёрные Колдуны на самом деле — те же наставники, только по-иному переодетые, перелицованные на другой лад…
Кому, кроме Учителей, подчинялись заклятия? Кто разрешал родовичам новые?
Кому, кроме Учителей, могло подчиняться Сердце Силы? Кто мог наложить на него печать молчания? Кто мог втиснуть грубые железные стержни прямо в его трепещущую плоть? Всеотец? Ему нет нужды в подобном. Он всемогущ и всеведущ. Нет. Железо — это от людей… таких, как Учителя.
Шаги отзывались беспощадной ясностью. Шаг — мысль. Мысль — шаг. Серые коридоры, казалось, вели Джей к последнему и окончательному ответу, ответу, который она знала уже давным-давно, к которому её пытался осторожно подвести Чёрный Иван, да будут легки его шаги к Престолу Всеотца.
Сила подчинялась не Великому Духу. Она подчинялась Учителям. Потому что Всеотец не имеет нужды в слугах, запирающих его Дар железными засовами. Они, Учителя, пытались остановить нарушивших их волю. Они посылали на них воинов и чудовищ…
Стоп. А как же тогда Ведуны? Испытание, ниспосланное кланам самим Всеотцом? Если Сила в руках Учителей, и им ничего не стоит обратить могущественных Ведунов в скопище едва-едва шевелящихся обрубков плоти, лишив даже великого Дромока всего, ему покорного, то почему же…
Или Всеотец и в самом деле действует здесь руками наставников?
Но эти руки не чисты. Они лживы и покрыты кровью.
Джейана шагала, уже ничего не видя вокруг. Шаг — мысль. Шаг — мысль, крепкая и неотвязная.
…Да, руки Учителей покрыты кровью. Клан Хорса, о котором столько шептались. Да что там клан Хорса! Каждый Ведуний набег, после которого на клановом кладбище прибавлялось могил, — это ведь тоже их рук дело. Испытание! Испытание от Великого Духа — это одно, а если Сила в руках Учителей…
“Но ведь они Его избранные слуги!” — возразил чей-то слабый голос глубоко внутри. Голос, идущий ещё из детства, когда крепка была вера и Слово Учителя действительно было законом и истиной. “Они могут распоряжаться от Его имени… и откуда ты знаешь, что Его воля не может передаваться через них?”
“За” говорила только вера. “Против” — главным образом злость… потому что все добытые сведения подтверждали только одно — власть над Силой и, следовательно, магией — в руках Учителей. От Дима
