наверняка скапливаются новые имперские легионы, где лежит проклятый город проклятого народа – Мельин. Надо, не теряя времени, идти туда. Прочие города подождут! Драгнир должен отведать крови Императора людей – и тогда владения хумансов рухнут, а сами людишки обратятся в бегство. Поясной Тракт вел небольшую рать гномов прямо на восток – туда, где все яснее и четче обрисовывалась грозная тень неведомого врага.
Имперская армия в срок и без всяких происшествий достигла мельинского пепелища. Отправленные на запад разведчики принесли весть, что гномы, не отвлекаясь ни на что, скорым маршем двигаются к столице.
– Песни поют, мой повелитель, – добавил вернувшийся центурион, старший над одним из дозорных отрядов. – Красиво идут. Легко. Мы нападать не стали.
– Всему свое время, – ответил Император и отпустил солдата.
За спиной имперцев осталось мертвое мельинское пожарище. Миновало всего несколько дней, но стоило поработать снегу, и черные руины стали казаться невообразимо древними. Из города ушли даже мародеры. Однако воинский лагерь Императора возле северных ворот жил, являя разительный контраст с опустевшим хаосом бесформенных развалин в пределах кольца стен.
Когорты и манипулы получали пополнение. Сформированный Императором учебный легион исправно муштровал новобранцев. Напуганные размахом войны, явились кое-кто из баронов с изъявлениями покорности и задержанными было по смутному времени податями. Явилась депутация мельинских купцов, рассеявшихся после гибели Мельина по окрестным городам. Эти долго вели хитрые речи, сводившиеся в общем к тому, что от войны один убыток и что ее пора кончать. Правда, положенный налог они все же снесли.
Навстречу Дану Император разведчиков не отправлял. Вместе с Фессом они оживляли магическое зеркало – и Император долго смотрел на лицо той, что несла Деревянный Меч. Он досконально изучил каждую ее черточку. Он знал, как она смеется, как плачет; иногда ему казалось, что он способен читать по се губам, хотя это, конечно, было не более чем иллюзией – языка Дану он все равно не знал.
Дану шли тоже очень быстро. И тоже не ввязывались ни в какие стычки. Войскам был отдан строгий приказ не пытаться преградить им путь. С магией Деревянного Меча Император мог справиться только сам.
Небольшой конный отряд, который он отправил навстречу гномам – тревожить их издалека стрелами, – вернулся ни с чем.
– Славно муть какая-то глаза застит, как только к ним подъедешь, – виновато оправдывался легат, стоя на одном колене перед Императором. – Стрелы поверх голов летят. А у них арбалеты – что ни болт, так по месту. Я целый десяток там даром потерял…
– Видишь? – сказал Император Фессу, когда легат был отпущен восвояси. – Мечи защищают тех, что собрались вокруг них словно около знамени. Бессмысленно посылать против них мои войска. И еще более бессмысленно пытаться взять числом.
Фесс вновь вздохнул. Ему очень не нравился замысел Императора. Внешне все выглядело очень логично, но… Когда имеешь дело с артефактами такой мощи, никогда нельзя быть уверенным в том, как они себя поведут. Если же Мечи объединятся – перед ними не устоит никакая магия.
За эти дни бывший воин Патриарха Хеона свыкся с мыслью о том, что домой ему уже не вернуться. С помощью Искажающего Камня Фесс долго и в мельчайших деталях восстанавливал все случившееся в подземельях башни Кутула. Сперва он решил, что его чары разрушило вырвавшееся чудовище, – кстати, где они кружат, чего ждут? Ни одно так ни разу и не показалось, – однако многократно повторенный опыт дал иной ответ. Все было сделано правильно. Заклятие потеряло силу, потому что перестало существовать то, на что оно было нацелено. Маяка, что всегда был рядом с домом, больше не существовало или по крайней мере не было на прежнем месте.
Сперва накатило отчаяние. И только тренированная воля – о нет, не боевого мага, не жителя теплой и уютной Долины, а воля ночного воина, воина Серой Лиги – помогла остаться в живых, а не броситься на острие собственной глефы. Долины нет! Как такое могло случиться? Что произошло с ней? Все погибли? Какой-нибудь безумный магический эксперимент, обративший его старый дом в ничто?
«Нет, – сказал он себе. – Ты гадаешь, а от этого только хуже. Искажающий Камень не может помочь тебе в этом. Правды ты не узнаешь уже никогда. Значит, привыкай к мысли, что этот мир и есть теперь твой настоящий дом. Ты – советник Императора. Отныне правда этого мира есть твоя правда, Фесс. Забудь о Долине. Очень может быть, что она вовсе даже и не погибла. Очень может быть, что просто по каким-то причинам сбился прицел твоего заклятья. Очень может быть... да все что угодно! В конце концов, Долина не прибита сапфировыми гвоздями к небосводу. Конечно, для этого требуются огромные силы, но переместить ее вполне можно. Мысль совершенно бредовая – кому и зачем понадобилось такое? – но ничуть не хуже предположения, что дом тетушки Аглаи погиб в огне. Вероятность та же». А иных причин Фесс, как ни старался, измыслить не мог.
Никто не догадывался, что у него на душе. В имперском войске он все еще оставался почти что чужаком. Приближенные Императора, старые служаки, легаты и старшие центурионы, сторонились непонятного малого, вдобавок умеющего колдовать.
Естественно, к императорскому войску стягивалось немало лихого и веселого люда, в том числе и вполне симпатичных девиц, промышляющих известным и верным среди солдат делом. Фесс только морщился при одной мысли о них. Нет. Он не монах, не святой, но – после. После того, как завершится эта величайшая в его жизни Игра, смертельно опасная, гибельная, завораживающая… Два Меча, два могущественных создания древней магии, к которой все привыкли относиться столь пренебрежительно. Помимо воли самого Фесса, они захватывали воображение, вытесняя все прочие мысли. Поэзия схватки, дикая песнь смерти поневоле завораживали. Взглянуть на них! Сойтись в бою с их обладателями! И самому узнать, чего стоят всякие там древние пророчества и легенды! И – как знать? – не удастся ли и ему наложить руку на эти сокровища?
Конечно, Фесс не раз и не два спрашивал себя, почему Радуга не пытается напасть? Из осторожности Император разбросал легионы, расположив их внутренние лагеря довольно далеко друг от друга – чтобы их не накрыло какое-нибудь особо мощное заклятье Радуги, вздумай Семицветье все-таки обратить внимание на его войско.
И все же, вновь и вновь – почему? Семь Орденов сильны. И тем не менее Императора встретили только маги младших ступеней. Где же магистры, где командоры, где, в конце концов, Верховные маги? Или же они тоже догадались о вырвавшихся из векового сна Мечах и теперь выжидают, пока гномы. Дану и имперцы не ослабят друг друга до такой степени, что Радуге потом не придется даже марать рук? Очень
