– Нет, одан рыцарь, там не прозрачные стены, не чудища, не страхи неведомые, – усмехнулась Рысь. – Гораздо проще всё. И сложнее в то же время. За Бреннером – врата. Их оставляли для своих… а от таких, как я, и вовсе не спрячешь. Так что – идём. Напролом сквозь их защиту ломиться, одан рыцарь, – это что- то…
– Так что ж за защита? Ты толком сказать можешь или нет? Тоже мне, страж называется!
– Очень простая защита. Человек, в Вечный лес входя, словно бы перед лицом Вечности оказывается. Чувствует он, что вот-вот умрёт, и в такой мерзости душевной, что и представить себе нельзя. Короче, садится он и тихо впадает в прострацию, такую, что и сказать нельзя. Иные там даже и умирали, случалось. Потому что за охранные знаки добрые люди-то не лезли, те, что договоры чтут. А злодеи – им находилось, что вспомнить.
– И что, действовало? – недоверчиво переспросил Фесс. Что-то ему не верилось в столь гибельную силу несложного, в принципе, заклинания.
– Ещё как, – кивнула Рысь. – Сам всё увидишь, одан рыцарь…
…Замок Бреннер и в самом деле стоял на самом рубеже людских владений и гордого эльфийского королевства. Маленькая речка, даже мельче и уже Кручёной, отделяла собственно Эгест от того, что можно было б поименовать «преддверьем» Вечного леса – густые заросли боярышника, причудливо пробитые во множестве мест тёмно-зелёными можжевеловыми копьями.
И ещё по всему противоположному берегу речки тянулась череда однообразных деревянных знаков, посеревших от времени, где красовался один-единственный символ – выставленная вперёд в жесте отторжения широкая ладонь. «Не входи!»
Замок остался по правую руку. Подозрительно тихий, словно покинутый. Интересно, какими делами занимаются там господа инквизиторы…
Было в этом нечто неправильное. Словно отцы-экзекуторы сами приразжимали когти, позволяя жертве сделать ещё один отчаянный бросок. Если каждый барон и каждый староста вдоль тракта уже получили предупреждения святых братьев, то уж Святая Инквизиция, ее восточный форпост, просто обязана была перекрыть дорогу, выставить посты, разослать во все стороны разъезды, поднять окрестных мужичков…
И разделить судьбу засевшего было в горловине отряда.
Нет, сказал себе Фесс, это было б слишком просто. Не испугаются его инквизиторы, перебей он хоть вдесятеро больше народа. Не в том причина. Совсем не в том…
Торговый тракт резко сворачивал на юг, проходя прямо под стенами Бреннера. Фесс направил телегу к речке; мостов через неё тут не было, искать слишком долго. Зомби легко перетянули повозку на другой берег, перейдя поток по пояс в ледяной воде. Конь, что так и тащился привязанным сзади, было заупрямился, но Рысь что-то шёпотом проговорила ему на ухо, и он успокоился.
– Не следовало бы тебе, некромант, тащить мертвяков в Вечный лес… – нарушил свой обет добровольного молчания Джайлз.
Фесс не ответил. Конечно, маг Воздуха был прав, кругом прав. Но как обойтись без них? Такого заклятья, чтоб телега сама бы ехала, в арсенале некромантии испокон веку не было.
Зомби тяжело вломились в заросли. Жалобно затрещали кусты, безжалостно выдираемые из земли; с глухими хлопками выворачивались корнями вверх можжевельники, повозка оставляла за собой настоящую просеку.
С запоздалым сожалением Фесс подумал, что, быть может, стоило бы взять чуть севернее, должны же отыскаться дороги, по которым из Вечного леса эльфы вывозят те же брёвна?..
Поздно.
– Левее! – схватила его за рукав Рысь, забыв даже обязательное «одан рыцарь».
Фесс повиновался.
Сам он никаких ворот не видел и уже собирался обратиться к Рыси с вопросом, когда – он сам не понял, как это произошло. Возникло ощущение давящих стен справа и слева, даже не стен, а исполинских, поднимающихся в самые небеса горных громад. Дорога ощущалась узкой извилистой тропкой, которой неведомо как протискивалась грузная телега. И нависающие стены призрачных скал с каждым мгновением сдвигались всё ближе и ближе…
– Не надо магии, одан рыцарь, – быстро проговорила Рысь. – Не надо, и мы пройдём…
Они и в самом деле благополучно миновали узкую щель в невидимых горах. Знакомые деревья расступились, и взорам Фесса открылся истинный Лес.
Здесь не было миражей, как в Нарне. Вечный лес ни от кого не прятался и не скрывал свою истинную природу. Он не скрывался от чужаков, гордый сознанием своей мощи. Узкая полоска, отведённая привычным для людей деревьям, кончилась, и взорам Фесса предстало удивительнейшее зрелище.
Как и в Нарне, тут росли исполинские деревья. Каждое было подобно горе, и больше всего они походили на громадные, дотянувшиеся до облаков дубы. Обширные пространства между лесными великанами занимали деревья пониже, какое-то эльфийское волшебство доставляло им достаточно света. Казалось, всё тут подчинено строгому порядку, но не навязанному сверху, а проистекающему из самой природы. Земля заросла изумрудной травой, поражая разнообразием цветов, что вовсю цвели здесь, несмотря на валящий с небес снег – хотя, собственно говоря, здесь никакого снега не было и в помине.
И здесь было тепло. И над головами, над зелёной крышей Вечного леса не было низких снеговых туч, закрывавших солнце. Оторопевшему Фессу показалось, что он попал в совершенно другой мир, мир, где царит вечное лето. Он оглянулся – ещё было видно границу снега. Там гнулись под тяжестью белых покрывал боярышник и можжевельник, там остались инквизиторы, там осталось всё зло Эвиала, которому, как мнилось в тот миг Фессу, нет и не может быть хода в эти зачарованные чащобы. В вышине перекликались птицы, и некромант не мог опознать их голосов, как не мог узнать и цветы, в изобилии усеявшие землю под его ногами. Каждый дуб в этом лесу – из старших дубов – не охватила бы цепь и из сотни взявшихся за руки людей. Громадные ветви тянулись над землёй настоящими дорогами; а под ними, в допущенном здешними хозяевами мягком зелёном полумраке, в узких обрывистых лощинах, где среди камнеломки и вьющегося ярпеня виднелись серые острые края выступавшего из-под земли камня, журчали ручьи, и, наклонясь над обрывом, Фесс видел игравших в воде быстрых серебристых рыбок.
Вечный лес был весь пронизан жизнью. Фесс видел, как с деревьев свешивались любопытные ленивцы, внимательно глядя на пришельцев громадными и блестящими глазами цвета расплавленной патоки. Они ничуть не боялись, и даже зомби некроманта не вызывали в забавных существах никакого страха.
Повозка остановилась. Фесс дал заклятью рассеяться без следа.
Джайлз плакал, не стыдясь собственных слез. Даже Рысь, которая, по её словам, тут бывала не раз, как-то примолкла, и лицо её сделалось совершенно неземным, отстранённым, словно она смотрела в не доступные взору других бездны…
Здесь было всё другое. Не как в сумрачном Нарне где Фесса окружал живой и недобрый лес, единое громадное существо, движимое непонятными целями и прибегающее к неведомым средствам. Здесь был просто лес, поистине древний, но притом – он был как бы сам по себе. Он не следил за пришельцами. Он мирно дремал, давая приют тысячам тысяч живых существ, и не было ему никакого дела до вторгнувшихся в его пределы неупокоенных. Лес словно бы говорил – мол, переживём и не такое.
– Подождите здесь, – начала было Рысь, однако её перебили. Самым простым и недвусмысленным способом: в тележную оглоблю разом звонко ударил пяток пёстрых, ярко раскрашенных во все цвета радуги стрел.
– Эльфы, – выдохнула воительница, медленно выпрямляясь в полный рост и разводя в стороны безоружные руки. – Только не двигайтесь, вы все, и никакой магии!..
Некромант решил, что последовать её совету сейчас и в самом деле будет самым разумным. Они с Джайлзом замерли. Фесс подавил настойчивое желание взяться за посох.
Мелодичный голос донёсся откуда-то сверху. Говоривший пользовался эбинским, выговаривая слова с идеальной правильностью, наверное, даже лучше, чем прославленные сенатские ораторы из имперской столицы.
Правда, слова, услышанные беглецами, оказались вовсе не так приятны.
– Стоять всем, – произнёс голос. – Оружие, посохи, амулеты – долой!
Кто шевельнётся – в ежа превратим. В один миг.
