пальчик указал на растерявшегося Двалина, — вот он-то у нас и будет заголенной змеиной девкой... Уж я постараюсь!
— Что-о?!! — заорал гном, приходя в себя. — Я — девкой змеиной?! Чтобы меня этот ваш Хисс, значит, того-этого...
— Не беспокойся, — уголки тонких губ волшебницы чуть дрогнули от сдерживаемого смеха. — Никакого «того-этого» Хисс проделать уже не сумеет. Потому что мы возьмем его за жабры прежде, чем он успеет даже позвать свою змеиную маму! — Лицо Эльтары приняло свирепое выражение.
— Ни за что. Хоть режь меня на этом самом месте. — Двалин скрестил руки на груди и отвернулся. — А почему бы, кстати, Хеорту змеей чуток не побыть? Не из-за тебя ли, парень, вся эта каша заварилась?!
Хеорт заметно побледнел.
— Он не подойдет, — заметила Эльтара, критически оценив стройную фигуру юноши. — У этих змеев больше всего ценится... гм... ширина того, что пониже спины...
Двалин издал горлом странный звук и сжал кулаки. Лицо его напоминало в тот миг хорошо проваренную свеклу.
— Ну что ты обижаешься, чудак? — Эльтара ласково улыбнулась взбешенному гному. — Ведь это ж для пользы дел а...
— Дела? — страшным голосом прорычал Двалин. — Чьего дела? Я этому Хиссу голову легко сверну, а прикидываться шлюшкой ихней змеиной, в воде бултыхаться!. Да и сколько мне там болтаться, как живцу на крючке?! А другие змеюки что, на меня и внимания не обратят?!
— Не обратят, — заверила Эльтара. — Уж об этом-то я позабочусь.
Гном опустил голову и яростно запыхтел.
— Нет! И не просите. Хватит с меня Эльстановых чар!...
— Эльстановых чар? — С лица молодой волшебницы мгновенно сбежала вся краска. — Погоди, ты сказал — чар Эльстана?!
— Ну да, — проворчал Двалин. — Забыла ты, что ли? Десять раз рассказывал... Почему мне домой-то нельзя, а?!
— Но если Эльстан... если его уже нет... то его чары должны перестать действовать! — почти выкрикнула Эльтара.
Двалин ошарашенно уставился на волшебницу.
— Стой-ка, стой... сейчас... я должна проверить... — лихорадочно бормотала девушка, совершая руками пассы с такой быстротой, что невозможно было различить отдельных движений. — Я должна проверить...
Двалин почувствовал внезапную головную боль. Одновременно заныли все до одной старые раны, залеченные по весне Эльстаном и Саатой. Глаза Эльтары впились в лицо гнома, губы ее шевелились, Двалин смутно уловил задаваемый волшебницей кому-то один-единственный вопрос, уловил не слова, не общий даже их смысл, но интонацию, с которой этот вопрос задавался...
Наконец пытка кончилась. Двалин несколько раз встряхнул головой, отгоняя последние следы боли, и уставился на бледную как снег волшебницу.
— Ну что? Что узнала?
Губы молодой волшебницы сжались в скорбной гримасе.
— Я... Я не понимаю, — наконец выдохнула она. — Чары Эльстана и впрямь действуют, но... Наложившее го их они уже не помнят. Я с таким еще ни разу не сталкивалась.
Гном попытался было затеять более подробный разговор на эту тему, не без основания надеясь, что Эльтара, быть может, позабудет о своей идее использовать его, Двалина, как приманку для Хисса, но не тут-то было. Молодая волшебница очень быстро вновь овладела собой.
— Так, значит, решено. На Двалина накладываем заклятье. На тебя, Хеорт, тоже — будешь в воде рядом с гномом. Я остаюсь на берегу и, как только Хисс покажется, сразу же подсекаю...
Двалин заскрежетал зубами.
— Да чтоб мне под обвал попасть!... Чтоб мне горна никогда не видеть, чтоб в Ашпаранге никогда не побывать!...
— Я сниму с тебя Эльстановы чары, не бойся, — ровным голосом сказала волшебница. — Раз уж ты не понимаешь, что Печать Вечного Короля надо отобрать у Хисса во что бы то ни стало, значит...
— Да понимаю я все! — вскинулся Двалин, оскорбленный перспективой наемничества до глубины души. — Просто... просто...
— Да никто ж тебя и не увидит, коротышка ты неразумный! — словно ребенку, продолжала втолковывать гному Эльтара. — Никто тебя не увидит, кроме одного только Хисса! Никто даже не узнает, что гном решил в порту искупаться... А ты, Хеорт, будешь рядом. На тебя я наложу Заклятье Невидимости. Тебе только удержать Хисса несколько мгновений, пока я не подоспею...
После долгих уговоров, укоров и упрашиваний гном наконец согласился.
— А... а ты и вправду можешь чары Эльстана с меня снять? — подозрительно понижая голос, осведомился он напоследок. — А то ведь ты знаешь, домой мне хода нет... Только раньше я думал — заклятие может дашь наложивший его снять.
— Верно, — кивнула Эльтара. — Я не взялась бы за работу, будь на тебе, скажем, волшба Снежного Мага. Но чародейство Эльстана... я знаю его едва ли не лучше своего собственного... И могу попытаться. Но ты знаешь своих старейшин... Как они отнесутся к тому, что закон Ар-ан-Ашпаранга все же окажется нарушенным?
Гном помрачнел еще больше.
— Ты права... — выдавил он сквозь зубы и отвернулся. — Все, не бывать мне дома...
Ничего не понимая, Хеорт испуганно переводил взгляд с гнома на Эльтару и обратно.
— Погоди отчаиваться, — Эльтара успокаивающе положила тонкую ладонь на плечо понурившегося Двалина. — Я предчувствую — грядут большие перемены. Многие из старых законов исчезнут сами собой. Станет просто не до них, поверь мне...
Однако это не слишком помогло. Двалин погрузился в свойственную порой гномам черную меланхолию, вывести из коей могло одно лишь пиво. Правда, Эльтара не слишком-то одобряла употребление столь грубого напитка и решила помочь спутнику по-иному...
Из изящного кожаного чехла, отделанного мелким речным жемчугом, появилась небольшая тонкая флейта. Волшебница поднесла инструмент к губам, и комнату заполнила прихотливая теплая мелодия, полная неизъяснимого очарования. Светлая грусть слышалась в ней, и в то же время — великая надежда, что придут иные времена...
И окутавшая гнома черная, неизбывная как будто печаль стала отступать, Двалин поднял голову. Его взгляд прояснился, ссутулившиеся плечи расправились, на губах даже появилось подобие улыбки.
— Ладно, чего уж там, — наконец выдавил он. — Семь бед — один ответ. Наложишь ты свое заклятье! Слово даю. Хорошо бы Хисс побыстрее появился, пока я не передумал...
На шпиль городской ратуши Галена опустился стремительный коричневокрылый сокол — птица очень редкая, осторожная и так просто к человеческому жилью не подлетающая. Сокол повертел головой из стороны в сторону, осматриваясь, а потом внезапно сорвался с насеста и стремительно помчался к реке.
— А ведь неладно оно-то, в славном Светлопенном Галене! — без обиняков брякнул с порога Двалин, непринужденно вваливаясь в просторные апартаменты Эльтары
Гном с Хеортом только что вернулись из разведывательного похода к докам. Сама волшебница считала подобное времяпрепровождение недостойным ее и осталась в гостинице, обложившись какими-то манускриптами.
— В чем дело9 — Эльтара не подняла головы от причудливой вязи неведомых гному букв. В последнее время волшебница пребывала в дурном настроении.
— В городе охотятся за колдунами, — врубил Двалин.
Эльтара вздрогнула.
— Как так? За колдунами? — Она впилась взглядом в глаза гнома. — Ты не спутал?
— Именно так, и я сегодня не выпил ни капли пива, — отчеканил гном. — Охота на ведьм, самая настоящая! Всем заправляют храмы. Жрецы ходят по улицам и кричат, что Орда прорвала Рыцарский Рубеж,
