в школы, право вооружать народ для защиты своих прав и судьбы, право угнетенных наций бороться за независимость», – отчеканил Фидель под восторженный рев толпы.
Гаванская декларация имела важное политическое значение. Фидель Кастро давал понять Белому дому, что готов к противостоянию с ним. Поэтому естественно, что его присутствие в Нью–Йорке на сессии Генеральной Ассамблеи ООН, на которую в сентябре 1960 года собрались премьер–министры стран – членов организации, было негативно воспринято американскими официальными лицами. Накануне поездки Госдепартамент США заявил, что Фидель Кастро, приезжающий на сессию Генассамблеи, будет подвергнут тем же ограничениям, что и Н. С. Хрущев. Фидель ответил не менее оригинально: кубинское правительство приняло решение ограничить деятельность посла США на Кубе Ф. Бонсала престижным гаванским районом Ведадо, где располагалась резиденция посольства, и ни метром больше.
Злоключения кубинской делегации в США начались уже в нью–йоркском аэропорту, когда самолет Фиделя, по прибытии, был отогнан в самый дальний от здания аэропорта ангар, а грузчики, под давлением администрации, отказались разгружать багаж кубинцев. Фидель Кастро ничуть не смутился происходящим, а улыбнувшись, сказал: «Ну что же? Мы просто не возьмем с собой никаких чемоданов, а поедем с походными вещмешками. Мы даже этого удовольствия империалистам не доставим!» [371]
С территории аэропорта Фиделя на машине американцы вывезли через запасной выход, пытаясь не допустить его общения с людьми, которые, как и в апреле 1959 года, специально приехали поприветствовать кубинского лидера. Фидель успел махнуть им из окна машины. Тогда вслед за кортежем автомобилей, сопровождавших кубинскую делегацию, тотчас устремилось более сотни машин и почти три десятка автобусов, гудевших клаксонами вплоть до его приезда в фешенебельную нью–йоркскую гостиницу «Шелбурн». Очередная провокация случилась на следующий день, когда владелец гостиницы под предлогом того, что поклонники Фиделя и сама делегация создают «особые беспокойства» персоналу и постояльцам, решил в несколько раз увеличить плату за проживание в «Шелбурне» для кубинских делегатов. Американцы прекрасно знали, что кубинцы ни за что не согласятся «платить по таким счетам», да и просто не в состоянии сделать этого. Они намеревались вывести эмоционального Фиделя Кастро из себя, надеясь, что тот устроит политический демарш и демонстративно покинет Америку. Не тут–то было. Фидель отреагировал мгновенно и, выражаясь шахматным языком, поставил шах принимающей стороне, едва не введя в ступор тогдашнего госсекретаря ООН Дага Хаммаршельда, с которым он познакомился во время поездки по США в апреле 1959 года. Фидель «командировал» одного из членов делегации в магазин спортивного снаряжения купить обыкновенные туристические палатки, чтобы разбить их… в садике у здания ООН и жить в них еще десять дней, пока не закончится Генассамблея. В тот момент, когда делегация кубинцев направлялась на улицу разбивать палатки, раздался звонок от владельца одной из гостиниц, расположенной в печально известном районе Нью–Йорка Гарлеме. Этот человек предложил кубинцам бесплатно остановиться в его гостинице. Фидель с удовольствием принял его предложение, заявив пораженному Хаммаршельду: «Именно такая гостиница нам и годится»[372].
Кубинская делегация переселилась в «ужасный Гарлем», куда не «ступала нога белого человека». Отныне скромная гостиница «Тереза», окна которой круглосуточно дребезжали от проезжавших мимо поездов, стала одним из центров политической жизни Нью–Йорка. Отсюда Фидель Кастро каждое утро под восторженные приветствия толпы отправлялся на заседание ассамблеи.
Здесь у него состоялось несколько судьбоносных встреч с лидерами других государств, в том числе и личное знакомство с Никитой Хрущевым, возглавлявшим советскую делегацию. Куба, вошедшая в ООН в группу неприсоединившихся стран, поддерживала все резолюции, внесенные в Объединенные Нации Советским Союзом.
Никита Хрущев, проникшийся особой симпатией к Кубе, как уже говорилось, воспринимал нападки на Кастро как нападки на себя. Когда во время своего выступления британский министр иностранных дел несколько раз крепко «прошелся» по Фиделю, даже назвав его «вором и бродягой», Никита Хрущев был так возмущен, что потом подошел к англичанину и, сжав кулаки, выпалил: «Вы ведете себя как хулиган в Гарлеме!» Советская делегация за несдержанность своего лидера была оштрафована на 5 тысяч долларов.
Речь Фиделя Кастро, произнесенная им на 14–й сессии Генеральной Ассамблеи ООН в сентябре 1960 года, вошла в историю. Кастро установил мировой рекорд, внесенный в Книгу рекордов Гиннесса. Его выступление длилось 4 часа 29 минут. Это самая продолжительная речь, которая когда–либо произносилась в стенах ООН. Фидель Кастро объяснил истинный, гуманный смысл кубинской революции, суть реформ, которые затеяло его правительство, а также предостерег американцев от нападок в адрес становящейся на ноги страны, вскрыв истинные причины осложнения американо–кубинских отношений.
После закрытия ассамблеи полицейские власти Нью–Йорка без объяснения причин наложили эмбарго на вылет самолета «Британия» кубинской авиакомпании «Кубана де Авиасьон», на котором Фидель должен был возвращаться домой. И сделали это, несмотря на то, что на этот лайнер распространялся дипломатический иммунитет. Тогда кубинцы любезно приняли предложение Никиты Хрущева и возвратились в Гавану на советском самолете Ил–18.
Между тем на Кубе Фиделя Кастро ждали серьезные проблемы. Во второй половине 1960 года начали расширяться ряды внутренней контрреволюции. Их стали пополнять бойцы Повстанческой армии, которые разочаровались в правительстве Кастро. В те годы численность вооруженных противников Фиделя на самом острове составляла около 50 тысяч человек. По данным, которые публиковались в Соединенных Штатах, количество кубинских контрреволюционеров, проживавших за границей, во Флориде, составляло около 60 тысяч человек.
В сообщении советской резидентуры говорилось: «Органы государственной безопасности Кубы располагают точными сведениями, что ЦРУ через особых агентов связано с Осваль–до Рамиресом, действующим в Эскамбрае в качестве главы „Армии освобождения“, связанной с „Движением 30 ноября“ и с бандами „Движения за обновление революции“, действующими на севере и востоке провинции Лас–Вильяс <… > Империалисты понимают, что нанести удар революции можно, лишь сочетая агрессию извне с внутренней контрреволюцией. Поэтому они заботятся о своих пособниках внутри страны, снабжают их оружием, которое зарывается в землю до определенного момента, советуют вооруженным бандам не провоцировать вооруженных столкновений с частями революционной армии и скрываться небольшими группами в разных местах. Они учат участников банд притворяться днем обыкновенными тружениками, а действовать только ночью»[373].
Осенью 1960 года Кастро получил информацию о том, что в горах Эскамбрая сформирован отряд из полтысячи бойцов, ожидающих нападения США на Кубу. В этот район тотчас были переброшены части Революционных вооруженных сил, которые при поддержке отрядов народной милиции окружили этот район, прочесали его и взяли в плен большинство контрреволюционеров.
20 октября в городе Санта–Клара состоялся процесс над членами ликвидированных контрреволюционных банд. Большинство из них принадлежало к так называемому Второму фронту Эскамбрая. К ним примкнули солдаты и полицейские, служившие Батисте.
На суде обвиняемые заявляли, что они согласны с социальными реформами Кастро, но не одобряют его сближения с коммунистами. Некоторые из них признались, что рассчитывали с приходом к власти американцев получить высокие государственные посты. Революционный трибунал приговорил к расстрелу трех главарей группировки – представителя эмигрантских контрреволюционных организаций – Пинильо Прието, капитана Второго фронта Эскамбрая Синисио Валья и председателя студенческой организации провинции Лас–Вильяс Рамиреса, который был специально командирован в горы «Антикоммунистическим движением католического единства».
Католическая церковь со второй половины 1960 года заняла откровенно враждебную к революционному правительству позицию. Выступавший с проповедью в кафедральном соборе епископ Гаваны и ректор католического университета Вильянуэва Эдуардо Боса Масвидаль призвал верующих молиться против коммунизма. Собравшиеся принялись скандировать: «Куба – да! Россия – нет». 7 августа во всех церквах Кубы было зачитано антикастровское послание, составленное всеми епископами и архиепископом Кубы. В конце 1960 года руководство католической церкви на острове стало систематически практиковать чтение различных пасторских посланий антиреволюционного и антиправительственного содержания. В храмах стали проводиться религиозные службы в честь контрреволюционеров. В связи с этим Фидель дал указание
