женщины и пришел к выводу, что ей, должно быть, года тридцать четыре или около того.
— Закария Блейк — это я, — ответил он. — Вы явились выселять меня из дома?
— Что? — она взглянула на него с откровенным недоумением.
— Это я так, не обращайте внимания. Чем могу служить, мисс?
— Мэрфи. Инид Мэрфи. Друзья на вечеринках зовут меня «Брайди», но это уже не смешно.
— Что ж, здравствуйте, — вежливо произнес Зак. — Это моя дочь, Пенни.
— Привет, — сказала Пенни.
— Привет, — кивнула ей Инид.
— Вы так и не ответили мне.
— Я из «Уайнъярд-Газетт», — пояснила Инид. — Это местная газета. Но я не постоянный сотрудник. Пишу время от времени для них заметки летом.
— Ну и?..
— Ну и стараюсь разыскать каких-нибудь знаменитостей, прежде чем меня не опередит центральная пресса.
— А я тут при чем?
— А вы и есть знаменитость.
— Я?
— Именно вы.
— Это для меня новость, — изумился Зак.
— Не такая уж и новость. Мы тоже в Массачусетсе, знаете ли, принимаем передачи компании «Резеньяк». Толпы народа здесь не садятся за стол без сладкоголосого Закария Блейка.
— Судя по вашему голосу, вам не очень-то нравятся мои передачи.
— Я их никогда не слушаю, — ответила Инид. — Мне пойти и встать в угол?
— Вы постоянно живете здесь, на острове? — спросил он.
— Нет. Я из Бостона.
— А здесь на лето?
— А здесь на лето, — подтвердила она.
— Чем же вы занимаетесь, когда не охотитесь за знаменитостями?
— Купаюсь. Загораю. Пью коктейли.
— Я имею в виду — в Бостоне.
— Я — свободный художник. Пишу статьи для женских журналов.
— Весьма похвально, — одобрил Зак.
— Судя по вашему голосу, вам не очень-то нравятся журналы для женщин.
— Я никогда их не читаю. Мне пойти и встать в угол?
Инид улыбнулась:
— Так вы согласны на интервью?
— А вам за это заплатят?
— Разумеется.
— Тогда согласен. Я дам вам интервью и что-нибудь выпить. Не могу же я лишать человека честного заработка.
Они направились в дом, а Пенни спросила:
— Можно мне пойти на пляж, папа?
— Только не купаться.
— Нет, буду собирать раковины.
— Тогда конечно.
— А можно взять с собой томагавк?
— Конечно.
— Спасибо, пап, — она поцеловала его и повернулась к Инид: — Очень приятно было с вами познакомиться, мисс Мэрфи. — Она выбежала из дома через заднюю террасу по ступенькам к пляжу.
— Она очаровательна, — заметила Инид.
— Благодарю.
— А ваша жена тоже с вами?
— Она умерла, — просто ответил Зак.
— О, простите…
В комнате на мгновение воцарилась тишина.
— Что будете пить? — спросил Зак. — У меня только водка.
— Что ж, выпью водки, — согласилась Инид. — Со льдом, пожалуйста.
Пока он готовил напитки, она стояла рядом.
— Итак, что мы имеем, — Инид достала блокнот и ручку. — Темные волосы, карие глаза, волевой подбородок. Я думаю, можно сказать так: «привлекательный и мужественный Закария Блейк». Годится?
Зак пожал плечами.
— Какой у вас рост, мистер Блейк?
— Пять футов и одиннадцать с половиной дюймов.
— Напишем шесть футов. Так звучит романтичнее.
— Это пойдет в женские журналы или только для местной прессы?
Инид рассмеялась. Смех ее оказался мягким и глубоким, и на мгновение он напомнил ему смех другой женщины, смех из прошлого, но он, сделав усилие, заглушил в себе воспоминание.
— Сколько вам лет, мистер Блейк?
— Тридцать шесть.
— Мне тридцать три. Где вы родились?
— В Бронксе.
— Матч «Бостон» — «Бронкс», — заметила она, перестала писать и изучающе посмотрела на него. От этого пристального взгляда ему стало немного не по себе. Он протянул ей бокал.
— Не выйти ли нам на террасу? — предложил Зак. — Там было бы удобней.
— Давайте.
Они сели лицом к океану. Ступени спускались от дома прямо в кустарник, поэтому пляжа с веранды видно не было. Но до них доносился отдаленный шум волн, ударяющихся о пирс, монотонный гул колокольного боя и дикие вопли чаек в небе.
— А вон там маяк Гей-Хэда, — сказала она.
— Ум-м…
— Вы слышали о женщине-индианке?
Зак ощутил внезапное напряжение. Стараясь казаться спокойным, он спросил:
— О какой такой индианке?
— О той, что торговала подлинными сувенирами из Гей-Хэда, сделанными в Бруклине?
— О, нет, — он провел рукой по губам и отхлебнул из бокала.
— Мне это показалось забавным, — Инид пожала плечами. — Как долго вы работаете на радио, мистер Блейк?
— Двенадцать лет.
— Справедливы ли слухи, что ваша кандидатура намечалась на место Эда Лиггета в его шоу в прошлом году?
— Да, верно.
— Что же случилось?
— Умерла моя жена, и у меня пропало желание вести это шоу.
Опять стало тихо. Инид отпила из бокала.
— А как она умерла?
— Это для вашей газеты? — ответил Зак вопросом на вопрос.
— Нет, это для меня. Хотя вы можете и не говорить об этом.
— Она утонула, — произнес Зак.
— Где?
