– Две тысячи, – твердо повторил Аззекка, – и ни центом больше.
– Договорились, – вздохнул Боццарис. – Куда отправить вашего человека с деньгами?
– Вы имеете в виду Фредди?
– Так его зовут? Он молчал как рыба. Не сказал ни слова. Ах да, у него еще был какой-то дурацкий чулок на голове.
– Всегда знал, что он малость с приветом, – вздохнул Аззекка.
– Так что, послать его к вам, если, конечно, мы договорились?
– Хорошо. Только скажите ему, чтобы оставил пакет у швейцара.
– У швейцара? Стало быть, вы не хотите, чтобы он поднялся наверх?
– Если он попадется мне на глаза, я удушу его собственными руками, прямо здесь, в кабинете, – заявил Аззекка.
– Будем считать, что я этого не слышал, – сказал Боццарис, и до ушей Аззекки донесся приглушенный смешок. – Что ж, приятно было поговорить.
– И не забудьте про билет, – напомнил адвокат.
Но лейтенант уже повесил трубку.
Без двадцати три, когда Аззекка сидел на кухне, маленькими глоточками потягивая из стакана молоко, пронзительно зазвенел висевший на стене домофон. Адвокат подскочил к нему и нажал кнопку «Говорите».
– Да? – рявкнул он.
– Мистер Аззекка, это Хими, швейцар. У меня для вас конверт.
– Отправьте его наверх, – приказал Аззекка.
– Парень, который его принес, сказал, что очень важно, поэтому я не знал, стоит ли ждать до утра…
– Да, да, все правильно, – нетерпеливо буркнул адвокат, – принесите его.
– …да вот будить вас посреди ночи тоже не хотелось. Так что принести его или как?..
– Будьте так любезны! – проворчал Аззекка.
Пять минут спустя раздался звонок в дверь, и мальчик-лифтер протянул адвокату сумку с эмблемой магазина А&Р. Поблагодарив его, Аззекка закрыл за ним дверь, аккуратно запер ее и направился в гостиную, по пути ломая себе голову, как деньги из конверта, перетянутого для сохранности резинкой, могли попасть в эту нелепую хозяйственную сумку? Перевернув сумку вверх дном, он вытряхнул ее содержимое на кофейный столик и растерянно заморгал. Новая загадка! Он точно помнил, что деньги в конверте были в сотенных купюрах. Откуда же теперь взялась вся эта кипа десяток, двадцаток, сотенных и даже долларовых бумажек?!
Вздохнув, он принялся пересчитывать деньги.
И только потом ему пришло в голову еще одно. Почему лейтенант Боццарис во время их долгой ночной беседы так ни словом и не обмолвился, что деньги, о которых он говорил, эти самые две тысячи, пойдут в специальный фонд для ушедших в отставку полицейских?
Пересчитав мятые бумажки, Аззекка снова задумался. Денег было ровнехонько пятьдесят тысяч… та самая сумма, с которой в девять сорок пять Фредди Коррьер вышел из его кабинета.
Исчез только билет до Неаполя, о котором лейтенант и словом не обмолвился. Наверное, остался у Боццариса. И все. Зачем он ему? – ломал голову Аззекка. Может, собрался отправиться попутешествовать?
Аззекка недоумевающе пожал плечами.
Ладно, завтра он пошлет к Бенни Нэпкинсу кого-нибудь еще.
А к тому времени, подумал он, наверняка любезный лейтенант одумается и позвонит снова. Аззекка рыгнул, одним глотком допил оставшееся молоко и, все еще ломая голову над этой загадкой, отправился в постель.
Глава 13
БЛУМИНГДЕЙЛС
Когда в пятницу утром около десяти в дверь его квартиры позвонили, Бенни Нэпкинс еще спал сном праведника. Осторожно, стараясь не разбудить Жанетт Кей, он выбрался из постели и прошлепал по коридору к входной двери.
– Кто там? – шепотом спросил он.
– Фредди Коррьер.
Бенни осторожно приник к отверстию глазка и выглянул в коридор. И в самом деле это был Фредди Коррьер. Только сегодня он выглядел каким-то усталым, словно выжатый лимон.
Кожа туго обтянула заострившиеся скулы, под глазами обозначились мешки. И тем не менее это был Фредди Коррьер собственной персоной. Бенни отпер два хитроумных замка, отодвинул щеколду, снял дверную цепочку, которую всегда накидывал на ночь, и открыл дверь.
– Можно войти? – спросил Фредди.
– Да, конечно, проходи. Только тихо, не разбуди Жанетт Кей.
