меня не оставалось других шансов.
— Это ложь! — закричал Андерсон. — Он убил Бесси, а теперь старается выпутаться. Отойди, Гектор, я буду стрелять.
Гектор Лэнд остался стоять рядом со мной. Его лицо налилось кровью и ничего не выражало, но маленькие глазки поочередно смотрели то на меня, то на Андерсона.
— Зачем мне было убивать Бесси, Гектор? Разве я убил других? Разве я убил Сьюзен Шолто?
— Меня даже не было в Детройте! — прокричал Андерсон. Он повысил голос на целую октаву, как будто страх повернул рукоятку громкости в его голове. Он все еще сжимал в руке пистолет, но я не обращал на него внимания.
— Этот человек обманул вас, заставив делать для него грязную работу, — торопливо объяснял я. — Он прикидывался, будто хочет помочь твоему народу, но когда Бесси стала представлять для него опасность, не задумываясь, убил ее. Неужели вы позволите ему и дальше использовать себя, Лэнд?
— Опустите пистолет, — сказал Гектор Андерсону тихим голосом. — Я хочу с вами поговорить.
Андерсон крикнул:
— Не подходи, буду стрелять! — Пистолет качнулся в его руке, и я увидел, что пальцы сжались на рукоятке.
Все это время Лэнд сжимал мое плечо, причиняя боль. Но теперь он отпустил меня и, согнувшись, кинулся к Андерсону. Пистолет выстрелил шесть раз, прежде чем был выбит из рук Андерсона. Я прыгнул к тому месту, куда он упал, и начал шарить в пыли, но не мог его найти. Когда я оглянулся, то увидел потрясенного, белого как полотно Андерсона. Лэнд растянулся у его ног. Я кинулся к Андерсону и саданул его левой, потому что правая была ранена.
Он хотел ударить меня в пах, но только едва коснулся бедра. Я приблизился к нему вплотную и ударил левой. Его нос хрястнул. Он повернулся, чтобы бежать, но я схватил его за плечо и за пах, приподнял и бросил через перила веранды. Он тяжело упал в пыль, некоторое время полежал, потом начал подниматься.
Я подбежал к нему, подождал, пока он поднимется, и опять врезал ему левой. Через разбитую верхнюю губу показался один из зубов. Он понял, что я намерен прибить его, и бросился вперед, чтобы сцепиться со мной. Ему удалось обвить толстой рукой мою голову, и на какое-то время я повис на его бедре. Пришлось напрячь все оставшиеся силы. Наконец мне удалось вырвать голову из захвата. Я прижал колено к его спине и, обхватив руками горло, потянул его голову назад. Он снова упал и снова поднялся. Я врезал ему левой. Нижняя часть его лица была залита кровью, над глазом порвалась кожа, обнажив белую кость. Я саданул его еще раз, опять левой, и он со стоном повалился. Я приподнял его и опять ударил. Он пытался пнуть меня, но потерял равновесие и упал на спину. Я помог ему подняться и еще раз приложил. Кулак угодил в середину его горла и сломал гортанную трубку. Я слышал, как она треснула. Когда он свалился и на этот раз, я не стал его больше поднимать, почувствовав себя очень счастливым.
В это время Гектор, каким-то чудом поднявшийся на ноги, сошел с веранды. Он еле передвигался, кровь текла по его лицу. Он оттолкнул меня, я зашатался и, влекомый собственным весом, свалился на землю.
Я лежал и смотрел, как Лэнд добивает ногами Андерсона. Голова Андерсона превратилась в месиво из крови и грязи. Я ничего больше не мог сделать, да и не хотел. Правда, опасался Гектора Лэнда, но был не прочь убедиться, что Андерсона прикончили. Когда я увидел, что он готов, я ползком выбрался за угол дома, сел там в тени и начал гладить разбитую левую руку.
Глава 14
Прошло много времени. Я закоченел на холодном горном воздухе, прежде чем сдвинулся с места и осмелился осторожно выглянуть из-за угла дома. Андерсон валялся на прежнем месте. То, что когда-то было его лицом, выглядело в лунном свете такой же неразличимой массой, как сама земля. Следов Гектора Лэнда не было видно, если не считать результатов того, что я начал, а он закончил.
Я покинул свое укрытие и пополз под верандой в пыли, обшаривая каждый дюйм в поисках пистолета, который выронил Андерсон. Даже война не смогла убедить меня, что пистолет бывает самой ценной вещью на свете, но теперь я был уверен в этом. В мире насилия и террора пистолет превращался в орудие жизни. Мои нервы были настолько потрясены, что я бы не удивился, если бы горы заговорили и начали мне угрожать или прямо из земли выскочили вооруженные люди. Я разгребал пыль в поисках пистолета, как старатель просеивает золотоносный песок, но не мог его найти.
Потом произошло еще одно событие, которое могло бы меня удивить, будь я в состоянии удивляться.
Где-то далеко в горах, словно монотонное жужжание насекомых, раздался звук автомобильного мотора, который нарастал по мере того, как машина поднималась по дороге к высокогорной долине. Уже можно было различить свет фар. Сначала — как слабое предутреннее сияние, которое охватывало выступ скалы при въезде в долину, потом — как яркое пламя факелов, разбросанных в ночи то там, то здесь. Не дожидаясь, пока покажется машина, я вернулся в укрытие, распластался на земле и стал ждать. Ослабев телом, израненный, без оружия, я чувствовал себя беспомощным и потерянным, лишенным прав и надежд на жизнь, которая наносила непредсказуемые удары всем, кто не имел оружия и не был готов применить его.
Машина спокойно миновала последний горный выступ, как будто катила по знакомым местам. Когда она стала спускаться в долину, то я увидел, что это — небольшой прогулочный автомобиль с открытым верхом. Когда она подъехала к подножию холма и остановилась, я увидел, что за рулем сидит женщина. Она вышла из машины, — и я, понял, что это Мэри.
— Мэри! — вскрикнул я и пополз в ее сторону, с трудом передвигаясь на коленях после перенесенных потрясений и страха.
Она быстро подошла ко мне. Ее волосы, казавшиеся пепельными в лунном свете, раздуло порывом ветра.
— Сэм, что случилось? — спросила она.
Я указал на труп, валявшийся на земле.
— Кто это?
— Андерсон. Он же — Лоренц Дженсен.
Она открыла рот, готовая издать вопль, сухожилия на шее вздулись, как бечевки, но никакого звука не последовало.
— Не смотри, — сказал я и положил руку на плечо, чтобы повернуть ее. Но она повернулась ко мне сама. В руке был зажат небольшой револьвер. Тошнотворное чувство охватило все мое существо. Это было выше человеческих возможностей — опять оказаться под прицелом. В голове моей снова зароились черные мысли, хотя я их усиленно подавлял.
— Как ты здесь оказалась?
Она опустила руку с револьвером в карман пальто.
— Я приехала сюда, чтобы найти тебя. Водитель такси передал мне записку.
— Как ты узнала, куда надо ехать?
— Полиция устроила облаву в доме мисс Гриин. Они сказали мне, где ты находишься.
Меня так обрадовали ее объяснения, что я чуть не прослезился. На какое-то мгновение оглушающей тишины, в течение которого горы казались такими же нереальными, как если бы они были сделаны из картона, а луна походила на серебряную монетку, приклеенную к низкому потолку, мне вдруг почудилось, что она — это еще один враг. Но теперь небеса вновь превратились в необъятное ясное пространство, а горы снова обрели устойчивость.
Но мироздание опять рассыпалось, когда в голове моей пронеслась неожиданная мысль.
— Почему же полиция не приехала сюда? — сформулировал я ее в виде вопроса.
Мэри все еще колебалась, не решаясь заговорить. Я ударил ее. Она отступила назад и вынула из кармана револьвер.
