каждый поступок, накладывают отпечаток. Правда, сами они зачастую не замечают произошедшие с ними перемены. Я отдавал себе отчет, что со временем превратился в настоящее чудовище, способное убить человека, похитить ребенка, сжечь храм. При этом внешние изменения – седина, железные зубы – вовсе не были столь значимы, моя душа претерпела трансформацию. И я сам не узнавал себя, пытаясь осмыслить просходившее в последние недели после моего возвращения из ада.
– Ты стал совсем другим, – сказал мне Владик. – Я тебя не узнаю… Этот заказ так изменил тебя.
– Дело не в заказе, – резко ответил я. – Я всегда был другим.
– Мне казалось, мы друзья.
– Так и есть. И мне тоже не по себе… – Нужно было его хоть немного успокоить. Я отнюдь не был уверен, что отпущу его. И я вовсе не был уверен, что его отпустят падшие. Если я не убью Владика, они могут прислать к нему Кристину. Со Светочем ей не справиться, но она вполне может прикончить моего помощника. – Недавно я расстрелял целую толпу детей, – поделился я.
– Ты меня разыгрываешь?!
– Не совсем детей, – поправился я. – Это были фантомы. Их вызвали, чтобы сбить меня с толку. Но выглядели совсем как настоящие. И да, я стрелял по ним. Совсем свихнулся. Палил, будто по мишеням в тире. А их маленькие головки так и разлетались. – От полноты чувств я замахал руками, показывая, как именно они разлетались.
Владик помолчал, не зная, что сказать.
– Тебе, наверное, было тяжело по ним стрелять, – проговорил он.
– Еще как, – согласился я, – они приседали, уворачивались. Но я их всех все равно пострелял, да…
Владик посерел лицом, сглотнул. Сел в кресло. Эта история его напугала еще больше. И то, что я делюсь с ним подобными вещами. Справедливости ради, надо заметить, на его месте любой бы наложил в штаны. Летающие священнослужители, палящие из помповых ружей, похищение ребенка, мои железные зубы…
Я заметил, что он торопливо перекрестился, когда я отвернулся. Его колотила нервная дрожь. Стакан с водкой так гулял в его руке, что он расплескал половину. В таком состоянии человек способен на любое предательство. Я подумал, что Кухериал прав. Видимо, его придется убрать.
– Я хочу поручить тебе кое-что, – сказал я.
– Ты снова что-то придумал?! Я… я бы не хотел…
– Я знаю, что бы ты хотел, – перебил я, – ты бы хотел выйти из дела. И ты выйдешь. Обещаю. Выполни это последнее задание, и я больше тебя не побеспокою.
– Последнее?.. – Голос его упал.
– Да не переживай ты так. Стрелять не придется. Надо просто попросить о помощи одного хорошего человека. Причем, попросить так, чтобы он не смог тебе отказать.
– Кого? – на Владика было жалко смотреть.
– Ну да, – подтвердил я. – Того самого мента. Надо заманить его на красногорское кладбище. Чтобы там упокоить навечно.
– И на этом все?
– Да. На этом все.
– Раньше ты не просил меня никого заманивать, – прозвучало укором.
– Раньше все было по-другому. Для меня это дело тоже последнее.
– Да? – удивился Владик. Он, похоже, считал, что быть киллером – мое призвание.
– Если я завершу это дело, то получу много денег. Много-много денег. Столько, что смогу больше не беспокоиться о наличных. Уеду куда-нибудь из России. И заживу там тихой жизнью простого обывателя.
– Ничего себе, – проговорил Владик. – Хорошо. Я все сделаю.
– Скажешь, что у тебя похитили близкого родственника, – сказал я. – В милицию обращаться нельзя. Иначе преступники убьют заложника. Они просят денег. Назовешь какую-нибудь крупную сумму, но не запредельную. Знакомые порекомендовали тебе Андрея Счастливцева. Сказали, лучше идти не в милицию, а прямо к нему. Он поможет. Ну и сообщи, что для предварительных переговоров можно встретиться на кладбище. В полночь.
– В полночь? На кладбище? – удивился Владик. – Да он ни за что не пойдет.
– Я бы не пошел, – согласился я. – И ты бы не пошел. А он пойдет, поверь мне. Во-первых, он ничего не боится. А во-вторых, всегда готов помочь. Очень отзывчивый.
– Все равно звучит странно. Кладбище. В двенадцать ночи… – запротестовал Владик.
– Просто расскажи ему о месте встречи. И все. С ним туда не ходи. Незачем.
– А если он попросит?
– Не попросит. Он любит действовать в одиночку. Он немного того. Тронутый. Ты вот что, иди к нему прямо на службу. Он в кабинете один сидит. Изложишь все подробности. Встречаемся здесь.
– Что, прямо сейчас идти? – удивился Владик.
– Ну, да.
– Я же поддал слегка, и все такое…
– Ничего страшного. Больше ты пить не будешь.
Мой помощник вышел в прихожую и принялся наматывать шарф. Двигался он неуверенно.
– Что-то не так?
– Я хотел спросить… – Владик замер на пороге комнаты. – Когда я это сделаю, ты меня… не убьешь?
Я приблизился, положил ему руку на плечо.
– Послушай, мне казалось, мы давно знаем друг друга…
– Ну, да…
– Погоди. Выслушай меня. Я тебе обещаю, с тобой ничего не случится. Только сделай то, о чем я тебя прошу. Потом приди сюда и сообщи – дело сделано. Это все. После этого ты меня больше не увидишь. Я не причиню тебе вреда.
– Хорошо, – Владик заторопился, надел куртку, глянул на меня полным тоски и надежды взглядом и вышел.
Я не обманывал его. Я действительно принял в последний момент решение оставить своего помощника в живых. Если все получится, то мне будет совершенно неважно, сможет Владик что-нибудь рассказать обо мне или нет. К этому моменту я буду настолько могущественным и богатым человеком, что смогу купить любую биографию. А если я не убью вечного мента, то мне уже будет не до земных дел. «Интересно, – подумал я, – на какой из кругов ада меня определят? Наверное, в Предел гнева. Там томится большинство убийц. Буду ли я обречен на вечные муки, если не выполню задание? Или мне позволят занять высокое положение в адской иерархии? Я бы мог, наверное, помогать падшим с наказаниями, как тогда, когда загонял грешников в кипящее озеро».
– Я все сделал, как ты сказал, – поведал Владик. – Рассказал, что мне нужна помощь. Что преступники похитили мою сестру и что в милицию я боюсь обращаться.
– Он согласился придти?
– Да. Сказал, чтобы я не переживал, он разберется с этим делом. Сегодня на кладбище в полночь он встретится с преступниками и поговорит.
– Расчет был верный, – пробормотал я задумчиво, – вот только придет ли он один или потащит за собой оперативную группу. Ты писал заявление?
– Да, он сказал, это нужно сделать обязательно… Не надо было, да? – Владик заискивающе заглянул мне в глаза.
– Да нет, ничего. Все в порядке, – я похлопал его по плечу. Затем сунул руку в карман и извлек из нее конверт. – Значит так, вот тебе деньги, Владик. Здесь двадцать тысяч долларов. Конверт перекочевал в его дрожащие руки.
– Это все, что у меня осталось. Ничего не спрашивай. Последнее время я порядком поиздержался. Расходы… расходы… Хорошо, что осталось хотя бы это. Возьми билет на самолет, и улетай куда-нибудь. Россия большая. Не первое время тебе хватит. А там устроишься.
– А как же ты?
– Не пропаду.
