надеялась пролезть туда и скрыться от адского создания, чье тело ей совсем не понравилось, потому что состояло из зловонной тины.
Луксор оказался самым смелым из нас, а может быть, самым тупым – очень часто эти два качества дополняют друг друга. Он отбежал в угол трапезной и встал в угрожающую воинственную позу, выставив перед собой массивные лапы с острыми, длинными когтями. Его глупая тактика тем не менее возымела действие. Поскервиль закинул вверх крупную зеленую голову, наблюдая, как Морена тщетно пытается протиснуться в маленькое окошко, потом бросил взгляд на рычавшего демона и еще немного поразмыслил – похоже, он не очень быстро соображал, – а потом рванул за нами. Наверное, решил не связываться со здоровяком Луксором.
К тому времени Ракрут де Мирт, который соображал намного быстрее Поскервиля, успел закрыть дубовую дверь и задвинуть засов, так что когда Поскервиль врезался в тяжелые створки, дверь вздрогнула, но выдержала его напор. Мы замерли, припав к ее дубовой поверхности, и поглядывали друг на друга, стараясь перевести дыхание.
– Невеселая ситуация, – сказал де Мирт, немного покачиваясь на неестественно длинных ногах.
– Мне тоже так кажется. Какие наши действия?
Второй удар не заставил себя долго ждать. Дверь слетела с петель и рухнула на пол, резкая боль отдалась в плече, я потерял равновесие, и меня отшвырнуло далеко в сторону. В дверном проеме немедленно появился взбешенный оказанным ему сопротивлением Поскервиль.
– Советую вам подчиниться, примитивные существа! – яростно выкрикнул он.
В то же мгновение ему на плечи упал верный демон Луксор.
– Бегите, – проорал он, – я держу его. Кажется, он меня боится.
Мы не заставили упрашивать себя дважды и стремительно кинулись прочь.
– Надо выбраться во двор, – прокричал на бегу де Мирт, – кто знает, быть может, он не выносит дневного света.
Мы бегом пересекли темный холл и вырвались на свет. Почти слетев с крыльца и отбежав от него на несколько десятков шагов, мы замерли. Ни я, ни де Мирт не знали, что предпринять.
Над Кадратом висели тяжелые свинцовые тучи, накрапывал мелкий дождь, в воздухе было сыро.
Поскервиль появился через несколько мгновений, он что-то тащил за собой. Когда он выбрался на крыльцо, я с ужасом понял, что пустая оболочка и обглоданный череп – все, что осталось от демона Луксоре.
– Я выпил его, – прочавкал Поскервиль, – он был сладкий, хотя очень глупый.
Предположение Ракрута де Мирта о том, что коллекционер душ не выносит дневного света, похоже, оказалось неверным. Поскервиль явно испытывай удовольствие от сырой погоды. Он сделал несколько шагов, задрал к небу то, что служило ему лицом, и некоторое время смотрел в серое небо, покрякивая от удовольствия.
– Хорошая погода, – сообщил он нам через некоторое время.
– Мне тоже нравится, – зачем-то сказал я.
– Хорошая погода, чтобы умереть. – Поскервиль двинулся в нашу сторону, делая непонятные пассы липкими руками.
На меня вдруг нашло непонятное оцепенение и сонливость. Похоже, то же самое происходило и с Рекрутом де Миртом. Он вдруг стал меньше ростом, на лбу его набухла темная вена, а на лице проступила усталость. Поскервиль медленно шел к нам, продолжая делать пассы. Он был уже на расстоянии вытянутой руки, когда я заметил, что на его фигуру легла смутная тень. Адское создание продолжало двигаться к нам, убаюкивая нас движениями рук, внушая покой нашему сознанию. Подобным образом действуют пауки: они впрыскивают своим жертвам яд, чтобы не те дергались, а потом спокойно пожирают добычу. Именно таким образом он справился с огромным мускулистым Луксором. Тень между тем увеличилась, и Поскервиль заметил ее, он слегка приподнял свою тинистую голову. Стремительно упавший с небес силуэт обрушился на него всей массой, припечатал его к земле и смял. Посланец адских пределов не успел даже вскрикнуть, он только пискнул, когда толстое жало вошло в его хребет и зеленоватая жидкость стала быстро утекать из массивного тела вместе с жизненной энергией.
– Комар алхимика Аларика, – вскричал я.
«Откуда он здесь взялся? Неужели выслеживал меня все это время?!»
Комар все пил и пил, впитывая в себя сок, составлявший естество Поскервиля. Насытившись, насекомое, серое брюшко которого стало отчетливо просвечивать зеленью, попыталось взлететь, но, похоже, слишком отяжелело. С тонким жужжанием комар подпрыгнул и снова приземлился. Потом в его организме стало что-то происходить. Брюшко вдруг пошло волдырями и стало все больше раздуваться, жидкость внутри приобрела бурую окраску. Комар жалобно пискнул, затем, не выдержав напора адской крови, брюшко затрещало и взорвалось, исторгнув водопад мерзкой жижи – все, что осталось от Поскервиля.
Оцепенения как не бывало… После гибели адского посланца оно мгновенно оставило меня. Я обернулся к Ракруту де Мирту.
– Неужели все закончилось? – пробормотал он. – Такого, как он. я еще не видел.
Из замка появилась Морена, ее крылья безжизненно висели за спиной. Она кинулась к останкам Луксора и замерла возле них, как мне показалось, с большой скорбью. Потом слезы покатились из ее больших глаз, Морена закричала. Наверное, между ними что-то было. Впрочем, де Мирт, кажется, не сильно препятствовал любовным приключениям дамочки, он давал ей полную свободу.
– Чем рыдать, – бросил он ей, решительно поднимаясь по каменным ступеням, – давай-ка приберись тут. Трупы зароешь на кладбище.
Он махнул рукой в ту сторону, где из земли беспорядочно торчали стертые каменные плиты.
– Пойдем со мной, Жак, мне кажется, нам надо выпить.
