— Это не мои ботинки, — от двери ответил Флинн.
— Тогда ленч.
Комиссар открыл коробку.
Его рот и глаза одновременно открылись во всю ширь.
Он выронил коробку. Из нее вывалилась человеческая рука.
— Господи!
— Кто будет есть такое на ленч? — Флинн вернулся к столу. — Этот сувенир я нашел этим утром в своем дворе.
Он вернул руку в коробку, закрыл крышкой, сунул коробку под мышку.
— Первым делом надо сказать Гроуверу, чтобы он отвез эту коробку в лабораторию. Не забыть бы об этом.
Глава 4
— Аэропорт, — пробурчал Флинн.
— О, нет.
Выражение лица сидящего за рулем черного «Форда» Гроувера изменилось: вечное недовольство сменилось тревогой.
— О, да!
Флинн уселся на пассажирское сиденье.
— Комиссар не поручил вам расследование падения самолета, не так ли?
— Это был взрыв в воздухе, а не падение, — уточнил Флинн. — И он поручил.
Гроувера аж перекосило.
— Он не мог этого сделать.
— Сделал, однако.
— О, нет!
— Я думаю, тебе пора заводить мотор.
Стремясь добраться до скоростной полосы, Гроувер застрял в пробке.
— Мы должны встретить передовой десант ФБР. Между прочим, вы называете их «фибби»?
— Нет, — Гроувер смотрел на номерной знак автомобиля, стоящего перед ними. — Мы их так не называем.
— А следовало бы. Фибби и каки.
— Каки?
— Комитет авиационного контроля.
— А, — Гроувер нажал на клаксон. — Этих мы тоже так не зовем.
— Я догадывался.
— Как ведется расследование таких дел, инспектор? С чего мы должны начать?
— Я надеялся услышать от тебя этот вопрос. Прежде всего я хочу, чтобы ты достал мне карту Бостона.
— Да, сэр.
— Потом я попрошу тебя красными точками нанести на нее все ломбарды в северной и восточной части города.
— Ломбарды?
— Я хочу, чтобы ты точно обозначил местонахождение каждого. А потом обвел синим кружком все те красные точки, обозначающие местонахождение ломбардов, которые находятся в непосредственной близости от автобусных остановок и станций подземки. Ты это понял?
— Какое отношение имеют ломбарды к авиакатастрофе?
— Увидишь.
Автомобиль чуть продвинулся.
— Когда мы должны там быть? — спросил Гроувер. — В аэропорту?
— Двадцать минут одиннадцатого.
Гроувер посмотрел на часы.
— Святой боже! — Он включил сирену и двумя колесами залез на бордюр разделительной полосы. — Уже четверть одиннадцатого.
— Я предчувствовал твою реакцию.
Автомобиль скатился с бордюра, рванул через перекресток на красный свет.
— Выключи! — рявкнул Флинн.
— Что?
— Выключи эту чертову сирену. Я приказываю!
Гроувер выключил сирену. Автомобиль сбросил скорость.
— От этого мерзкого воя у меня болят уши. Я не собираюсь ехать через город в автомобиле, визжащем, словно кот, которому подпалили шерсть.
— Вы это уже говорили, — пробурчал Гроувер.
— Неужели говорил?
— Да, сэр.
— Тогда тебе пора прислушаться к моим словам. А ты врубаешь сирену по поводу и без повода. Осторожно, грузовик!
Гроувер вывернул руль.
— При включенной сирене мне не пришлось бы увертываться от грузовика.
— Я знаю, — кивнул Флинн. — Уворачиваться пришлось бы ему, а я не уверен, что он с этим бы справился.
Лицо Гроувера закаменело. Он стукнул ладонью по рулю.
— Я вот думал о вас, пока ждал вашего возвращения от комиссара, — вырвалось у него.
— Неужто действительно думал?
— Откуда у вас так много денег?
— У меня много денег?
— Вы живете в большом доме в Уинтропе. У вас пятеро детей. Вы посылаете их всех в частные школы…
— Только не Джеффа. Ему десять месяцев от роду.
— Я слышал, Тодд или Рэнди, уж не знаю, кто из них….
— Обычно про них говорят Или-Тодд-Или-Рэнди. Официально, по школьным документам, они проходят как близнецы Флинн.
— …упомянул, что у вас ферма в Ирландии…
«Форд» свернул в длинный тоннель, ведущий к аэропорту.
Флинн подождал, пока они вновь не выбрались на свет божий.
— Детектив из тебя не получится. Все эти месяцы работаешь со мной от звонка до звонка и так и не понял, что я беру взятки.
Гроувер показал свою бляху мужчине, сидящему в будке у полосы, маркированной словами «ТОЛЬКО ДЛЯ СЛУЖЕБНЫХ АВТОМОБИЛЕЙ».
— И еще, — Гроувер поднял стекло. — Почему вы — инспектор, почему мы сидим на Крейджи-Лейн, в Олд-Рекордс-Билдинг? Почему нас не разместили в одном из участков или в управлении, как остальных?
— Тут два вопроса. Но ответ на них один и тот же.
Зажужжало радио.
Флинн снял микрофон с крюка.
— Доброе утро.
— Эдди Д'Эзопо, Френк, — послышался голос комиссара.
— Вам я уже говорил «доброе утро».
