американской революции.[16]
— Нет, не думаю, что они были знакомы.
— Когда будет готов отчет судмедэкспертов?
— Они не сказали.
— Потому что ты не спрашивал.
— У меня вопрос к вам, инспектор.
— Ага… — протянул Флинн. — Наконец-то в тебе проснулась искорка интереса к работе!
— Мне нужен конкретный ответ.
— Так ты всерьез занялся этим расследованием?
— Не расследованием, а исследованием. Как вы относитесь к ведьмочкам с кремом?
— Что?
— К ведьмочкам с кремом. Ну, знаете, такие тонюсенькие сандвичи, которые украшают слоем мороженого. Машины, производящие этот продукт, страшно дороги, но если засадить за это дело несколько офицеров…
— До свиданья, Гроувер.
— Но, инспектор, комиссар Д'Эзопо считает работу кулинарного комитета очень важной. И если вы не хотите сотрудничать с…
— Перезвоню тебе позже, Гроувер. — И Флинн бросил трубку.
Затем выбрал яблоко из пакета, который принес вчера Коки, и подошел к шахматной доске.
— Так-так… — пробормотал он. — Наш Гроувер только и знает, что твердить: «Что?», но ведь и я делаю то же самое. И мы с Гроувером с трудом понимаем друг друга, как это бывает, говорят, с англичанами. Что?
И он пошел королевой на b6.
Коки тут же сделал ответный ход — конем на d2.
— Вижу, ты тут недаром время терял, успел все обдумать.
Тейлор постучал в дверь и вошел. Через руку у него была перекинута охотничья куртка, в другой он держал пару грубых резиновых сапог.
— Вы готовы, сэр?
— Готов ли я трястись по горам на джипе и встретиться с шайкой злодеев, минимум один из которых является убийцей, а все остальные вооружены? — Флинн пошел конем на d7. — Да, готов!
Глава 24
— Хорошо спали? — осведомился Рутледж. Он сидел на валуне возле костра, что горел у входа в небольшой квадратной формы домик под названием «Трам-тара-рам».
— Сегодня куда как лучше, спасибо, — ответил Флинн, подходя к нему. — И практически без сновидений.
— Наверняка не прочь выпить кофе. — В руке у Рутледжа была кружка, из нее поднимался пар. На камне, у костра, стоял кофейник.
— Нет уж, благодарствуйте. Только не из ваших рук.
Рутледж рассмеялся.
— Только без обид, ладно?
— Почему это без обид?
По всей видимости, Рутледж недолюбливал людей, которые отказываются принимать извинения.
— Садитесь, Флинн. Да сядьте же вы, наконец, чего боитесь!
Флинн присел на валун рядом с Рутледжем, но подальше от дыма, тянувшегося от костра.
Как ни странно, но голова и желудок перенесли долгую и тряскую горную дорогу до «Трам-тара-рама» лучше, чем он ожидал. И все же в глазах немного двоилось, а в коленях ощущалась слабость.
На протяжении всего пути Тейлор заговорил лишь дважды. Проехав отрезок особенно размытой и грязной дороги, он бросил:
— Когда сижу за рулем этой тачки, всегда почему-то хочется писать.
А уже подъезжая к охотничьему домику, заметил:
— Вот там, рядом с «Трам-тара-рамом», обрыв. С него открывается просто потрясающий вид!
Флинн не ответил.
Притормозив, Тейлор вышел из «Лендровера» и открыл багажник. Там, подогреваемые на электроплитке, стояли металлические судки с крышками.
Затем Тейлор устремился в лес.
На поляне перед домиком не было видно ни души. Очевидно, Рутледж ждал Флинна, догадывался, что тот приедет.
К каменным ступенькам перед входом был прислонен винчестер.
— Надеюсь, вы понимаете, в каком состоянии все мы находились, принимая это решение, — сказал Рутледж.
— О да, еще бы! — воскликнул Флинн. — Банда бойскаутов-переростков шастает по ночам, суетится, пытается обвести вокруг пальца представителя закона. Прячут трупы, уничтожают вещественные доказательства! Ничего себе, милые шуточки!
— Но вы же видели тело. И вещественные доказательства тоже видели.
— Вам известно, что такое судебная медэкспертиза?
— Известно, что результаты этой самой судмедэкспертизы принимают не слишком всерьез при рассмотрении дел, связанных с убийством. Во всяком случае, не настолько всерьез, как обычно думают люди.
Флинн вздохнул. У этого человека на все имелся ответ.
— Что вы сделали с Лодердейлом? Пытались представить все так, словно он сам удушился телефонным шнуром, которых так много в «Хижине лесоруба»?
— Примерно в ста километрах отсюда у одного из членов нашего клуба имеется ферма по разведению лошадей. И не далее как на этой неделе Лодердейл его навещал. И вот вчера он снова отправился к нему, верхом на лошади, и не вернулся. А лошадь пришла. Одна, без седока. А тело Лодердейла обнаружили только сегодня утром.
— В вечернем платье, да?
— Вот это действительно самый скользкий момент, Флинн. Неужели вы думаете, что мы позволим полиции и репортерам видеть судью Роберта Лодердейла, зверски задушенного и в дамском вечернем платье? Нет, этот человек заслуживает лучшей участи. Лодердейл был очень известным и влиятельным представителем закона.
— Закона…
— К тому же он месяц назад во второй раз женился.
— Вот как?
— Если уж быть откровенным до конца, он женился на матери Эрнста Клиффорда.
— Неужто?
— Тайно бежал с ней и все такое. Очень романтично.
— Так вот почему Клиффорд срочно вернулся с Востока?
— Не на свадьбу. Я же сказал, то было тайное бегство двух влюбленных, причем достаточно пожилого возраста. Медовый месяц они провели в Палм-Дезерт.
На фоне темных стволов деревьев, обступивших поляну, замелькали снежинки.
— И Лодердейл, несмотря на склонность выряжаться в дурацкие платья, чтоб позабавить нас, был во всех остальных отношениях вполне нормальным мужчиной. Кстати, от первого брака у него трое детей.
— Не вижу в том ничего забавного.
— Нет, он действительно был иногда страшно забавен. И мы привыкли к его чудачествам. И всегда очень смеялись.
