стороны фронта. Зулусы, имевшие с этого 'промысла' немалую долю, всячески содействовали 'сардинским волонтёрам', предоставляя им базы и тайные тропы для отхода после успешно проведенных операций. Когда же репрессии английской армии обрушились и на туземцев, Ористано со своим отрядом эвакуируется из Африки через Виндхук, принадлежавший немцам, и долгое время о нем ничего не слышно.
Зато в 1903 году 'сардинец Леонардо' высаживается с небольшим отрядом в устье Ориноко и примыкает к сепаратистам, поднявшим восстание в двух венесуэльских провинциях Гвайяна и Матурин с целью отделения их от страны. Однако наибольшие потери от отряда Ористано несут вовсе не правительственные войска, а окрестные плантаторы. Когда восстание было подавлено, Леонардо оказывается в каракасской тюрьме 'Сан-Карлос', где ожидает вынесения смертного приговора. Но буквально накануне суда авантюристу удается бежать через экстренно прорытый его оставшимися на свободе сообщниками подземный ход.
В этом деле самым интересным аспектом было открытие того факта, что Ористано сидел в той же самой камере № 23 сектора Ф-2, что и спустя 63 года — Теодоро Мачадо, один из лидеров венесуэльской коммунистической партии. (Оставалось только выяснить, почему на повторный подкоп понадобилось целых три с лишним года, тогда как первый был проделан всего за три недели? За ответом далеко лезть не пришлось — в 1964 году Венесуэла и СССР подписали ряд выгодных торговых договоров, срок которых истек незадолго до побега бунтовщиков в январе 67-го. Совершенно очевидно, что ранее этого срока советские братья-коммунисты побег устроить никак не могли, чтобы не 'нервировать' венесуэльского партнера).
Так или иначе, а Ористано через некоторое время очутился в Басконии, где намечался следующий разгар национально-освободительной борьбы'. Однако вооруженное выступление сорвалось, и сардинскому бунтарю-экспроприатору побряцать оружием так и не пришлось. Если он и принимал участие в разбойных набегах 'невостребованной армии' в 1913 году, то об этом в официальных кругах ничего не известно. Хотя итальянское правительство предвидело то, что Ористано несомненно всплывёт в Басконии, послав соответствующие запросы во Францию и Испанию. Но Ористано 'на горячем' тогда явно не попался. Наверняка Ористано и был тем 'итальянцем Леонардо', похитившим Кастроново и заставившим художника снять с 'Джоконды' копию, и в пользу этого предположения говорит также тот факт, что в деле с Моной Лизой 'засветился' человек, совершивший вместе с Ористано побег из тюрьмы 'Сан-Карлос' — это был один из главарей венесуэльских мятежников, испанец баскского происхождения Маттен Барох. Вернувшись из Венесуэлы, этот самый Барох поселяется во Франции, и к 1913 году он становится добропорядочным помещиком, завязавший с бурным 'революционным' прошлым и не чуждый всяких эстетических удовольствий. У него имеется небольшая, но хорошо 'укомплектованная' картинная галерея, содержащая работы многих известных художников, и он поддерживает связи со многими торговцами живописью, в том числе и с известным нам Альфредо Джери из Флоренции, тем самым Альфредо Джери, который 13 декабря 1913 года получил от небезизвестного Винченцо 'Леонарда' Перуджи письмо с пожеланием возвратить обществу утерянную 'Джоконду'…
Глава 13. 'Титаник'
А вот теперь настало время заняться и 'Титаником'. Вокруг этого суперлайнера и его трагической гибели в ледяных просторах океана уже девятое десятилетие ходит огромная масса всевозможных баек и россказней, и отличить легенду от всамделишней истории даже специалисту подчас так же трудно, как и тамбовскому крестьянину — фальшивую купюру работы знаменитого Чеслава Боярского от настоящей ассигнации. Для проверки только одной какой-нибудь истории с привлечением всех возможных документов и мемуаров оставшихся в живых участников трагедии понадобилось бы без малого целая жизнь. И потому гуляют по миру красочные подробности гибели 'Титаника', на свет всплывают всякие детективные истории, якобы происшедшие на корабле в канун крушения, и проверить это все сегодня просто невозможно.
Но есть на свете эдакие историки-энтузиасты, ведущие своё собственное расследование. Архивы таких исследователей буквально переполнены материалами с описанием подобных историй. Эти люди проделывают колоссальную работу по воссозданию действительной обстановки на лайнере в ту трагическую ночь, но они совершенно далеки от того, чтобы на основе изучаемых материалов составлять
'…Бэзил Уиллер, немолодой уже, но еще далеко не старый человек, никак не походил своим видом ни на 'архивную крысу', как может показаться после ознакомления с его заслугами на ниве 'архивоведения', ни даже на учёного, по крайней мере учёного кабинетного. Мне он смутно напомнил профессора Челленджера из романа А. Конан Дойла 'Затерянный мир'. Когда я впервые познакомился с этим человеком, я никак не мог поверить в то, что он способен почти наизусть процитировать любой документ, составляющий его
Уиллер-Челленджер, обладатель пудовых кулаков и замашек провинциального дон-жуана, был любителем выпить по всякому поводу и даже без повода, причем предпочитал только вина, только красные, и только крепкие. Мы с ним изрядно нахлестались, пока я излагал суть проблемы, приведшей меня к нему. На другой день, когда мы с Уиллером собрались совершить поход по некоторым наиболее прославленным питейным заведениям лондонского Паддингтона, он объявил, что имеет что мне рассказать. Взамен он потребовал от меня обещания помощи Института Кладов в его дальнейших расследованиях, естественно, при условии что сведения, которые он мне намеревался предоставить, помогут моему делу.
Естественно, я согласился. И причерпнул от англичанина относительно 'Джоконды', сведения, которые очень сильно отразились на всей моей даль нейшей работе по этому вопросу…'
Итак, всем известно, что 'Титаник' в 1912 году был самым крупным и мощным кораблем в мире, даже однотипный с ним 'Олимпик', принадлежавший той же самой компании 'Уорд Лайн' был меньше своего собрата на целых 1000 тонн. По водоизмещению этот монстр превосходил все существующие на тот момент корабли не только гражданские, но и военные, и его рекорд был побит только 29 лет спустя, когда японцы спустили на воду свой бронированный сверх всякой меры суперлинкор 'Ямато' водоизмещением 72000 т.
Для своих времен 'Титаник', несомненно, являлся весьма впечатляющим кораблем. Длина его составляла 269 метров, ширина — почти тридцать. Расстояние от ватерлинии до шлюпочной палубы — 18.5 метров, или 53 метра от киля до верхушек его огромных труб. Короче говоря, этот лайнер был высотой с хороший пятнадцатиэтажный дом, и длиной в четыре городских квартала.
Наиболее интересной конструктивной особенностью лайнера являлись его водонепроницаемые переборки — несомненная новинка в тогдашнем кораблестроении. Также 'Титаник' имел двойное дно и был разделен на 16 водонепроницаемых отсеков, и непотопляемость корабля обеспечивалась при затоплении любых двух отсеков, а поскольку тогдашние конструкторы даже в самых кошмарных снах не могли себе вообразить несчастья хуже, чем пробоина в районе стыка двух отсеков, 'Титаник' был объявлен НЕПОТОПЛЯЕМЫМ.
НЕПОТОПЛЯЕМЫЙ 'Титаник' спустили на воду со стапеля белфастской верфи судостроительной фирмы 'Харланд и Вульф' 31 мая 1911 года. Следующие десять месяцев корабль достраивался у заводской стенки. Ходовые испытания 'Титаника' были завершены 1 апреля 1912 года, а 3 апреля этот лайнер прибыл в английский порт Саутгемптон. Неделей позже он отправился в свой первый рейс в Нью-Йорк с заходом в Шербур во Франции и Куинстаун в Ирландии.
