прямо из Каира и других крупных египетских городов, чему способствовали связи контрабандиста Лобре. Положение со сбытом продукции тоже пошло на лад после того, как в Греции появились американские военные базы[74]. Данфилд договорился с американскими лётчиками, и теперь 'египетские фараоны' путешествовали к клиентам во все концы Европы и Америки на транспортных самолётах ВВС США. Это было гораздо дешевле и безопасней, чем использовать для доставки мумий в саркофагах традиционные контрабандные пути…
Через несколько лет плодотворной и успешной работы египтянин Ад Хаши, пораженный и напуганный чисто американским размахом предприятия, вышел из корпорации. Он заработал порядочно денег для того, чтобы открыть свое собственное дело где-нибудь во Флориде или Калифорнии, но в конце концов вернулся в Египет, где уже улеглись 'перестроечные' страсти. Замена ему нашлась не скоро, но свято место, как известно, пусто не бывает, и Данфилд эту проблему все-таки решил, хотя все свои 'медицинские книги' Хаши забрал с собой.
…Прошло еще некоторое время, и теперь тягу к перемене профессии почувствовал сам Лобре. Он также решил отправиться на родину и открыть какой-нибудь ресторан или что-то в этом роде. В марте 59-го он вернулся в Марсель и осел в нем навсегда. О Данфилде он больше ничего не слышал, никогда его больше не видел.
Зато Лобре снова услыхал о Бубо Монтегю. Он узнал, что самолет, в котором летел знаменитый 'мексиканец', исчез над карибским морем, и вместе с ним исчез и интересовавший меня механик Эббот. И что к гибели этих двух людей был причастен не кто иной, как сам Дуглас Приччи.
Дело было так. В середине 60-х Приччи наведался к Лобре в Марсель и 'порадовал' его известием о том, что после гибели своего шефа он потерял работу и изрядно поиздержался, а потому Лобре следует раскошелиться, чтобы сицилийцы ненароком не вздумали отомстить за своих соотечественников, которых француз пришил во время войны…
Лобре не мудрствовал лукаво, пытаясь выкрутиться из создавшегося положения, а поступил точно также, как в свое время и сам Александр Великий, когда рубал свой гордиев узел. Не успел итальянец закруглить свою мысль и довести ее до логического конца, как Лобре тут же угробил бывшего 'разведчика', а труп закатал в бетонный 'ковер' и ночью выкинул в бурное море подальше от берега. При этом он не испытал абсолютно никаких угрызений совести, тем более что это был уже третий итальянец на его счету, да к тому же такой же бандит, как и двое первых…
Но перед тем, как загнуться, Приччи похвастался, что гибель Монтегю — именно его рук дело, потому что 'проклятый мексиканец' начал шантажировать его с целью заставить Приччи вкалывать 'за двоих на одну зарплату'. Орудием шантажа был якобы пожар на 'Морро Касл' тридцатилетней давности. Лобре с удивлением узнал такие вещи, какие между преступниками, как правило, не обсуждаются, и потому справедливо заключил, что сразу же после выплаты итальянцу 'отступного' его ожидала та же участь, что и самого Монтегю…
Перед тем, как начать его шантажировать, Приччи рассказал Лобре историю о том, как он по приказу капитана Уиллмотта в том далеком 34-м году поджег библиотеку на лайнере, чтобы уничтожить контрабанду, перевозившуюся в ней. По словам Приччи, 'на хвост' контрабандистам тогда села тайная полиция, и потому лайнер ни в коем случае не должен был достичь Нью-Йорка, где корабль ожидал обыск, а капитана и его сообщников — арест. Больше Приччи ничего не успел рассказать, потому что без паузы сразу перешел 'к делу', и Лобре решил поскорее положить этому 'мучению' конец.
…Рассказ бывшего французского контрабандиста произвел на Григана впечатление поистине потрясающее. После краткого анализа информации, пусть даже такой сомнительной, как рассказ неизвестного человека, у американца не было уже абсолютно никаких сомнений в том, что услышанная им история представляет для раскрытия тайны пожара на 'Морро Касл' в 1934 году огромное значение. Он поделился информацией с редактором американского журнала 'Brizant Space', и тот опубликовал рассказ Лобре в сентябрьском выпуске под названием 'Александрийская библиотека сгорела на 'Морро Касле'?' Однако серьёзного интереса этот материал не вызвал, потому что всё выглядело слишком уж неправдоподобно. Статью посчитали газетной 'уткой', хотя 'Brizant Space' ранее в злоупотреблении доверием читателей замечен не был. Однако этим делом заинтересовался другой американский журналист — Маркус Сафферн.
Маркус Сафферн знаменит тем, что написал и издал в 1979 году книгу, в которой попытался доказать, что гибель 'Титаника' являлась не случайной, и что за всем этим стояла британская разведка. Книга называлась 'Титаник' оставляет грязный след', и была воспринята британской общественностью как недружественный акт со стороны США, потому книга достаточного распространения не получила, невзирая на то, что Сафферном были опубликованы некоторые не подлежащие сомнению документы. Впрочем, американец не сильно на своей версии и настаивал, понимая, что 'откопать' дополнительные данные, свидетельствующие в его пользу, он вряд ли сможет, если не подвернется счастливый случай, и ему не удастся проникнуть в тайные британские архивы.
Сафферн пообщался с Григаном, уточнив дополнительные сведения, и решил провести свое собственное расследование. Для начала он принял версию о причастности к пожару на 'Морро Касл' самого Буба Монтегю, действовавшего через своих подручных — капитана Уиллмотта и старшего матроса Дугласа Приччи. Все трое к этому моменту были давно мертвы, причем умерли они, если верить рассказам разных людей, смертью насильственной и весьма заслуженной. Кроме того, их объединяли еще некоторые вещи, более существенные и не вызывающие особых споров: тела всех троих никогда и ни при каких обстоятельствах не были найдены.
Конечно, это еще ни о чем таком не говорило, однако Сафферн не собирался пренебрегать в своей работе никакими сведениями, тем более что по свидетельству египтянина доктора Хаши (вышедшего, правда, из уст француза Лобре), на найденном им в александрийских катакомбах сломанном ноже имелся красноречивый автограф: это было слово 'PORT- ROYAL'. Конечно, это тоже еще ни о чем не говорило, но Маркус Сафферн по большому счету уже вошел во вкус. Он рассудил, что в любом случае ничего не потеряет, так как в его руках находились ключи к разгадкам не одной только тайны пожара на 'Морро Касл'. И все они вели в одну-единственную точку на всём земном шаре — это была Ямайка. И вот именно на Ямайке он и раздобыл сведения, которые позволили довести 'Дело о пожаре на 'Морро Касл', как ему кажется, до своего логического завершения.
Глава 9. 'Греческие книги'
В 1949 году делами Монтегю, как уже упоминалось, заинтересовалась английская военная разведка, прослеживавшая пути, которыми в Британский Гондурас (Белиз) поступало оружие для 'Армии независимости', поднявшей в этой крохотной латиноамериканской стране 'большую бучу' с целью присоединения ее к Гватемале[75]. Если до этого знаменитому контрабандисту администрацией дозволялись многие 'шалости', то содействие политическому перевороту во владениях британской короны могло кончиться для него весьма плачевно. И хотя на сделках с бунтовщиками Монтегю заработал очень большие деньги, но когда осознал свою стратегическую ошибку, то было уже поздно.
Опростоволосившемуся преступнику пришлось срочно эвакуироваться с Ямайки, и это было очень грустно — кости всех его предков вплоть до 'сорокового колена' покоились в земле этого острова, здесь он сам родился, вырос и стал тем, кем он стал. Но рок, как говорится, неумолим. Правительственные ищейки плотно сели на хвост, Монтегю сообщили, что с ним 'ищет встречи' сам губернатор, а это означало только одно — надо срочно менять подданство. Мексика контрабандисту никогда не нравилась, но это была единственная страна в Карибском бассейне, где до него не могли дотянуться острые когти королевской полиции. Прежде чем погрузиться в самолет, ожидавший его на секретной полосе в джунглях, Монтегю провел со своими помощниками совещание.
Джеку Коли тогда было всего 20 лет, он уже целых три года работал на Монтегю, и зарекомендовал себя толковым (по ямайским меркам) и расторопным помощником. Однако дальше своего острова он никогда и носа не высовывал, и потому главарь предполагал до поры до времени использовать таланты Коли в
