виде. По словам Хассана, и следы остатков Александрийской библиотеки также ведут к этому самому титулованному мошеннику всех времен и народов.
Один из друзей Сафферна, профессор археологического центра в Сан-Диего Ньютон Бокс, занимаясь отбором материалов для своего собственного банка данных, однажды вдруг выяснил, что в Археологическом музее в Майями, где в настоящее время хранится труд Герофила под названием 'Анатомия', несколько лет назад произошло довольно странное событие. 22 января 1992 года директора института Томаса Баллингсона посетил неизвестный и сообщил, что ему, якобы, известно местонахождение многих книг из Александрийской библиотеки. В подтверждение своих слов он предъявил директору фотокопии некоторых рукописей, и предложил музею 'раскошелиться' на один миллион долларов — именно столько составляет ежегодный бюджет Археологического музея в Майями, выделяемый правительством. Изучив представленные фотодокументы, Баллингсон пришел к выводу, что все это — искусно сделанные фальшивки, о чем и уведомил полицию. Полицейские арестовали подозрительного незнакомца, который оказался… Робертом Данфилдом, тем самым американцем, про плодотворное и долгое сотрудничество с которым мне поведал накануне французский контрабандист Лобре…
Впрочем, полиция от Данфилда все равно ничего не добилась, и на его связи не вышла — авантюрист выдумал какую-то блестящую и абсолютно неопровержимую историю про розыгрыш, и его пришлось отпустить за неимением улик и доказательств. Зато Сафферн узнал координаты этого самого Данфилда, отправился в Саванну, где проживает девяностолетний мошенник, и провел с ним беседу. 'Погоревший' уже один раз Данфилд не захотел откровенничать с журналистом, и Сафферну пришлось уехать ни с чем. Однако он не теряет надежды, ведь по большому счету дело только в деньгах, и если насчет книг из Александрийской библиотеки Данфилд не наврал, то дело не представляется таким уж и безнадёжным — главное, что 'греческие книги' целы и невредимы.
Эпилог
Что еще можно добавить ко всему вышеизложенному? Расследование сущности одной проблемы, по большому счету, плавно перешло к изысканию истоков другой, поэтому можно вполне справедливо заключить, что в этой небольшой повести шел рассказ о двух важных делах одновременно, и дела эти связаны между собой, как знаменитые и неразделимые сиамские близнецы. Судьба Александрийской библиотеки занимает умы и сердца всех ученых в мире без исключения, но не только лишь эти люди желают сейчас напасть на след таинственных ящиков с греческими рукописями, хранившихся полтора тысячелетия в египетских пещерах. Есть на свете немало личностей, которым наплевать на интересы науки, и которыми движет только жажда единоличного обладания. Если в случае находки бесценная сокровищница древних знаний разлетится по многочисленным 'личным коллекциям', то это будет означать, что Александрийская библиотека по-прежнему утеряна для всего остального человечества, и притом навсегда.
Однако основной целью моего рассказа была, конечно же, тайна печально известного пожара на лайнере 'Морро Касл'. Маркусу Сафферну пока еще не удалось поставить завершающую точку в своем расследовании, но можно смело полагать, что он это все же когда-нибудь сделает. Многие данные, полученные американским журналистом в результате этого расследования, еще нуждаются в доскональной проверке, но, по большому счету, тайны как таковой уже не существует. Действительной тайной является лишь то, что она до нынешнего времени еще не была разгадана.
КОНЕЦ ИСТОРИИ
Часть 3. Последний полет императорского сокола
Незарегистрированный рекорд дальности
…Эта история не типична для подобного рода исследований, вернее, НЕ СОВСЕМ типична. Почти все факты, на которых основана данная работа, причерпнуты из открытых публикаций, которые будучи рассмотрены каждая сама по себе, не смогут дать полной картины произошедшего в давние времена события. Исчезновение “Императорского сокола” загадкой, по сути, никогда ни для кого не являлось, и потому дело было закрыто еще в 1943-м году, но нашлись исследователи, которые, “препарируя” сохранившуюся информацию должным образом получили весьма интересную картину, несомненно достойную занять своё место во всемирной истории, в частности — истории если уж не Второй мировой войны, то в истории воздухоплавания — несомненно.
Глава 1. Находка археолога Поли
…Мишель Поли, сподвижник небезызвестного подводного археолога Робера Стеньюи из Бельгии, в 1969-м году предпринял экспедицию по поиску погибшего в 1739 году в устье Ла-Платы у берегов Уругвая испанского брига “Гильермо” с грузом золота на борту. Об этой экспедиции, продолжавшейся с перерывами более двух лет, исследователь написал книжку под названием “Сокровища капитана Пунтиса”. В июле 1967 года Поли, согласно его воспоминаниям, в сопровождении десяти членов экспедиции прибыл в Монтевидео, столицу Уругвая, и занялся сбором дополнительных данных, прибегнув, по обычаю, к услугам многочисленных местных архивов.
Первые пробные погружения у мыса Пунта-дель-Эста, где по преданию, погиб “Гильермо”, не дали никаких результатов. Аквалангисты обнаружили только старую немецкую подводную лодку времен второй мировой, но об ее обследовании не могло быть и речи — субмарина почти полностью ушла в песок, и на расчистку дна вокруг нее не было ни времени, ни средств[77]. В сентябре поиски переместились севернее, к Ла-Паломе, и тут Поли, кажется, подвернулась удача: среди донных скал на глубине 20 метров он обнаружил остатки какого-то деревянного парусника. Вот выдержки из книги, посвященные этому событию:
“…Наконец 25 сентября погода несколько улучшилась. Тони бросил якорь своей надувной шлюпки неподалёку от внешних рифов бухты Палома. Я спустился, немного покружил под водой — ничего. Определив по компасу азимут, взял курс на юго-восток к мысу Риачос. Напряженно вглядываюсь в морское дно, стараясь не замечать качающихся водорослей. Каждый раз, когда появляется расщелина в скале, я замедляю ход, отодвигаю парочку-другую камней, разгребаю песок. Но все впустую. Ветер и волнение свели видимость до двух-трех метров. Стрелка глубиномера колеблется где-то между 30 и 40 футами. Внезапно дорогу преграждает крутой выступ мыса Риачос… Я пробираюсь вдоль него в северном направлении до того места, где каменная платформа заканчивается огромной скалой. Моё внимание привлекает что-то светлое: свинцовая чушка!
…С трудом мне удалось перевернуть эту чушку: на верхней стороне стали заметны контуры пяти крестов — типичное испанское клеймо начала XVIII века! Я нашел-таки ее! Волна радости охватила меня, волна успокоения, почти облегчения. Первый раунд был за нами. Начнем же второй.
Я направился еще дальше, вниз по длинному и довольно узкому коридору, который вывел меня прямо к бронзовой пушке. Она лежала поперек прохода, наполовину засыпанная вездесущей галькой. В этом месте подводная платформа резко уходила вниз в направлении к мысу Риачос. Если корабль разбился здесь, то всё должно было скатиться на дно. Я двинулся дальше по склону и в конце его, в расщелине обнаружил
