Совершенно секретно

Лос-Анджелеса — Беверли-Хиллз; целая коллекция самых современных легковых автомобилей и собственный спортивный самолет; дети, учившиеся в лучших закрытых пансионах; наконец — нередкие кутежи в дорогих ресторанах, и прочее, и прочее, и прочее…

К моменту создания в США так называемого Британского центра координации безопасности (БЦКБ — цикл мероприятий по координации усилий английской и американской разведывательных служб во время II МВ) Ратленд развил бурную деятельность в качестве агента-двойника японской и американской разведок. Причем через некоего д-ра Динсея посланец 'Интеллидженс Сервис' поддерживал контакт непосредственно с крупным американским разведчиком капитаном I-го ранга (подполковником) Захариасом, занимавшим в то время пост начальника военно-морского округа Сан-Диего, скрывая, конечно, от него свою подлинную миссию в Соединенных Штатах, но всячески выпячивая эту связь перед японцами. Одновременно он исправно поставлял Лондону ценнейшие сведения о японских замыслах и планах на всем Тихом океане.

В марте 1940 года в США прибыл начальник новообразованного БЦКБ — Уильям Стефенсон, и Ратленд был передан в его полное оперативное подчинение. Связь эта была так тщательно законспирирована, а разведчик вел свою неимоверно трудную игру настолько умело, что даже собственные агенты БЦКБ в Лос-Анджелесе, осуществлявшие контрразведывательные функции, с тревогой доносили своему руководству о 'подозрительном англичанине, который поддерживает сомнительные знакомства и живет явно не по средствам'…

По официальной версии, распространенной после войны, 'сомнительный англичанин' в течение двух лет до нападения на Пирл-Харбор настойчиво предупреждал британскую разведку о неминуемом нападении японцев на английские военно-морские базы на Дальнем Востоке. В своих донесениях он беспрестанно подчеркивал, что японцы будут прежде всего стремиться вывести из строя линкоры и крейсеры с помощью массированных ударов морской авиации. Он обращал внимание руководства на возросшую роль палубной (авианосной) авиации в будущих войнах, и всячески предостерегал правительство своей страны от посылки на Дальний Восток тяжелых кораблей без мощного авиационного прикрытия. Более того, Ратленд заполучил в свои руки весьма исчерпывающие данные о поразительных успехах японских конструкторов, создавших лучшие в мире морские самолеты — истребитель А6М2 'Zero' и летающую лодку-бомбардировщик 'Каваниси' Н8К. Однако британское военное ведомство накануне войны вопреки ожиданиям Ратленда поступило совершенно иначе: оно направило в Сингапур два линейных корабля — 'Принс оф Уэлс' и 'Рипалс', не озаботвшись перебросить туда же хоть сколько-нибудь современных самолетов. В результате после начала боевых действий оба корабля были очень быстро потоплены японской морской авиацией, как и предсказывал Ратленд, а сингапурские военно-воздушные силы, укомплектованные несколькими сотнями морально устаревших истребителей американского производства Брюстер 'Буффало' ('летающие гробы'), были уничтожены в нескольких скоротечных сражениях и не представляли для японцев никакой угрозы до самого конца войны…

Японская летающая лодка-бомбардировщик 'Каваниси' Н8К

Известие о предсказанной им гибели двух британских линкоров в Южно-Китайском море Ратленд встретил в Лондоне, куда он отправился на свой страх и риск, чтобы добиться аудиенции на высшем уровне и предупредить руководство страны и империи о надвигающейся опасности. 2 декабря, то есть за пять дней до бомбардировки Пирл-Харбора, Ратленда принимают высокопоставленные дица 'Интеллидженс Сервис', но успеха майору это не приносит никакого. Начальство ведет себя очень странно, и даже подозрительно — оно пренебрежительно заявляет ему приблизительно так: 'Вы не можете сообщить нам ничего нового, чего бы мы не знали. Не суйте нос не в свое дело, и всего хорошего'. Обескураженный таким приемом разведчик ретируется, но ровно через неделю после неудавшейся аудиенции бывшего стратегического агента, майора авиации, кавалера нескольких высших орденов, арестовывает военная полиция на основании статьи 18-В постановлений военного времени по подозрению в шпионаже в пользу… японцев!

Сразу после ареста Ратленда отправили в лагерь для 'подозрительных лиц' на острове Мэн, куда в тот период стараниями МИ-5 (британской контрразведки) было уже заключено несколько тысяч человек, и где наш герой провел без малого два года. Однако в конце сентября 1943-го его внезапно освободили, и Ратленд уехал на купленную им сразу же после освобождения тихую ферму в Карнарвоншире. Его семья осталась в Штатах, впрочем, жена и дети не стремились с ним соединиться даже после войны, в самой Англии находился только лишь старший его сын — молодой врач, практиковавший в Лондоне. Чем именно занимался Ратленд все эти годы после своего освобождения — было неясно, однако загадочная смерть шпиона в 1949 году до сих пор окутана мраком тайны.

…В тот день, 29 января 1949 года старший сын Ратленда, Томас, получил от отца письмо, в котором тот просил его срочно приехать к нему на ферму. Ратленд даже подробно описал в этом послании по какой именно тропинке лучше дойти на ферму от ближайшей деревни. Но этой встрече так и не суждено было состояться: в ночь на 30 января Джеймс Фредерик Ратленд, как было зафиксировано в полицейском протоколе, '…покончил жизнь самоубийством', отравившись газом в номере третьеразрядной гостиницы в… Лондоне! Причем явно действуя по указанию сверху, полиция не сочла нужным хотя бы формально доискиваться до причин загадочного 'самоубийства' бывшего негласного сотрудника 'Интеллидженс Сервис'.

Глава 9. Японская армия в небе Пирл-Харбора

Как уже упоминалось, трагическая судьба Ратленда совсем нетипична для представителя не только 'Интеллидженс Сервис', но и для разведки вообще, даже если сделать скидку на его излишнюю 'идеализированность'. И вот это самое обстоятельство и навело Дэвиса Стеннингтона на кое-какие размышления насчет некоторых странных связей, фигурирующих во всей этой истории. Исследователь нисколько не сомневался в том, что агент Ратленд и 'майор Фредерик', которого упомянул по пьянке в одной из своих поминальных речей неудачливый хитрец Матоме Генда — одно и то же лицо. Таинственный конец Ратленда вполне мог быть связан с реваншистом Юкио Мисимой, если учитывать, в каких 'сферах' вращался Ратленд накануне войны. Британский шпион, правда, по большей части специализировался в разгадке планов именно японского флота, но ведь и Мисима, хоть и был офицером армии, отделенной от морских дел непробиваемой стеной неприязни между двумя родами вооруженных сил, был посвящен в некоторые флотские тайны. Ни Отту, ни Стеннингтону не удалось обнаружить к этому времени ни одного документа, прямо свидетельствующего о том, что Мисима хоть в какой-то степени был причастен к японской разведке, но это еще ни о чем не говорило. Учитывая маниакальную приверженность японцев ко всякого рода секретности, можно было вполне резонно предположить, что Мисима, имея армейский чин, участвовал в делах именно флота…

Это предположение не лишено оснований, особенно если учесть, что в планах японских генералов по разгрому американских сил — главного противника в Тихоокеанском регионе — самой армии отводилась второстепенная роль, а главные удары должен был наносить именно флот. Когда Минору Генда разрабатывал придуманный адмиралом Ямомото план разгрома Пирл-Харбора, он не без оснований предлагал командующему захватить Гавайи целиком с помощью армии, которая к тому моменту насчитывала в своих рядах более 5 миллионов человек, включая силы миллионной Квантунской армии, развернутой в Манчжурии против СССР. Однако Ямомото не пошел на это, заявив, что у армии совсем иные цели — на континенте, а наличные десантные силы флота настолько невелики, что попросту не смогут справиться с дополнительной задачей. Его поддержал начальник штаба Ониси, посоветовав Генде не отвлекаться и не лезть не в свои дела.

Генда подозрительно легко согласился со своим начальством, хотя у него была прекрасная возможность вынести дискуссию на эту тему на самое широкое обсуждение. Армия так и не оккупировала Гавайские острова, хотя имела все шансы это сделать, однако она все же присутствовала в небе Пирл-