Подъехали к самому дому, долго сигналили, из машин не вылезая.

- Кого надо? - спросил из тьмы сиплый голос.

- Хозяина!

Вышел полуодетый Ваха.

Долгих разговоров не было. Испуганно и спросонок моргали понятыесоседские мужик с бабой.

Ваха не сразу в себя приходил, потому что гости были серьезные: не свой участковый, не райцентровская милиция, а офицер в защитной форме и ребята с ним - не шутейные. Они быстро перетряхнули дом, все кладовки его, нашли автомат, пистолет, две гранаты. Работников, которые ночевали в вагончиках, подняли и велели пригнать с дальнего база, от речки, двенадцать бычков-абердинов черной масти. В просторном сарае курганом лежало свежеобмолоченное зерно. В бетонированной яме, возле свиных загонов, - тоже зерно.

Закончив обыск, работников-бичей заперли в вагончик. На улице под фонарным огнем писались протоколы обыска. Ваха принялся было за привычное:

- Дорогой... Погоди... Зачем спешишь? Мы - люди...

Но ему приказали:

- Молчать. - И еще раз: - Молчать! Или рот заткнем.

Он хотел было к дому пройти, но сказали:

- Стоять.

Молчаливые ребята в пятнистой форме были строги. Вахиных сынков они успокоили мигом.

Наконец окончили бумажную писанину, отпустили понятых, сели тут же, на воле, втроем, под яркой лампой: Корытин, военный чин и хозяин. Ваха снова открыл было рот. Его остановили:

- Когда спросят, ответишь. А сейчас слушай внимательно. Краденое колхозное зерно, порядка десяти тонн. Двенадцать голов скота, украденных в Иловлинском районе, колхоз '8 Марта'. Порода абердино- ангусская, клейма повреждены. Незаконное хранение огнестрельного оружия. Теперь - ваше слово. Коротко.

- Дорогой, так не надо: ночью, я думал, грабят, дети, жена... Мы разберемся, меня все знают. Я звоню нашему старейшине... Он подъезжает. Мы разбираемся. Какое зерно, кто меня обманул, указываю, у кого покупал, при свидетелях. Какое оружие... Это игрушка, ребята нашли, не успели отдать... Молодые, глупые... Завтра поедем в райцентр...

- Сегодня поедем, - поправили его. - И не в райцентр, а подальше, вместе с твоими сыновьями.

- Я могу...

- Ты ничего не можешь. Уясни это. А мы можем еще и могилку раскопать.

- Какую могилку?

- Ты не знаешь какую?

- Бичи... Пьяницы... - начал сбивчиво объяснять Ваха. - Помирают... Хороним...

- Смотря как помирают. Но это - к слову.

Случайно или нарочно звякнул металл наручников.

- Все будет сегодня, сейчас. Слушай председателя.

Корытин продолжил речь:

- Слушай внимательно. Или тебя с сыновьями они забирают, - кивнул он в сторону военных, - или другой вариант. Называешь адрес за пределами нашей области. Забираешь скот, кроме этих бычков. Забираешь семью, имущество, и тебя везут по твоему адресу. Прямо сейчас. Выбирай. Времени на раздумья у тебя нет.

И, подтверждая слова Корытина, ко двору, к его яркому свету, медленно подползли два автомобиля - огромный скотовоз и бортовой 'КамАЗ'.

Ваха снова пытался что-то говорить, несвязное. Его оборвали:

- Три минуты на раздумья. Грузись - или увозим.

Ребята в камуфляжной форме, словно занудившись, стали прохаживаться. В такт шагам позвякивали наручники, пристегнутые к поясам.

- Бумаги отдаете мне?

- Бумаги в надежном месте. Мое слово - гарантия, - ответил Корытин.

Ваха шумно и коротко вздохнул, переводя взгляд с Корытина на офицера и обратно, сказал:

- Уезжаю.

Машины, утробно рыча, вползали во двор. Выпустили из вагончика работников-бичей. Началась погрузка с мычаньем да блеяньем.

Той же ночью, еще до рассвета, груженые машины ушли из хутора.

Корытин с помощниками и понятыми успел проведать на хуторе еще один двор. Нашли зерно. Составили акт.

Корытин спать не ложился. Рано утром на поле, возле комбайнов, собрали всех: комбайнеров, штурвальных, шоферов, ремонтников. Корытин держал речь:

- Первый день уборки. Воровство. За хищение зерна Ваха с семьей выселен из пределов области. - Это уже было не новостью. Разлетелось.- Ворованное зерно обнаружено у Моргунова. Дело передано в прокуратуру. Краденое изъято. Пре-ду-пре-ждаю, - громко, раздельно и внятно сказал Корытин, - воровства зерна не допущу. Ни от комбайнов, ни при перевозке, ни с тока. Зерно - это жизнь колхоза. В целях сохранности точно определены и будут охраняться маршруты движения машин с зерном от комбайнов на ток. За малейшее отклонение от маршрута - немедленное увольнение.

- А если поломка какая, дорогу уступить, свернуть... - зачастил один из шоферов, поглядывая на своих коллег и ожидая поддержки.

- Говори, говори... - приказал ли, одобрил Корытин. - Говори сразу...

- Если чуток в сторону, указателей нету... Там - лесополоса, там сверток...

- Говори, говори...

- Вот я и сказал.

- Все сказал?

- Все.

- Спасибо за честность, - поблагодарил Корытин и бригадиру приказал: - С машины его снять. Сажайте моего шофера. Вечером разберемся. Начинайте работать! - возвысил он голос. - И помните: дитё мамку сосет, оттого и живо, но сиськи у нее не откусывает! А кому новины, новой пшенички захочется, то уже по итогам первой недели заработанное зерно можно выписывать. Доставка на дом. Начинайте работать, - закончил он.- И пусть нам поможет бог.

Расходились молча. Без обычных в таких случаях разговоров, галды. Затрещали движки, один за другим расползались комбайны от ночной стоянки. И скоро потянулись машины, пыля, от поля к току, с тока к полю.

Но сегодня на этом привычном пути неторопливо колесили два 'жигуленка', в их кабинах сидели чужие люди - молодые, крепкие ребята в короткой стрижке. Порою их видели в придорожной лесополосе, возле хлебных полей, в дозоре.

В последние годы, лишь начиналась уборка, на свежее зерно, словно воронье на падаль, слетались большегрузные, да еще и с прицепами машины. Слетались и кружили возле комбайнов, дожидаясь своей поры. Расплачивались они сразу и наличными.

Нынче в первый же день несколько таких машин перехватила новая охрана и поставила 'на прикол' в колхозном гараже, до выяснения.

Еще одна новость: участковый милиционер всех владельцев машин объехал и лично объявил:

- Две недели, пока уборка идет, со двора не выезжать. Иначе обещаю... Понятно, что обещал.

На току в тот же день новая охрана вытрясла все бабьи сумки с зерном. Начавшийся было гвалт остановил Корытин.

- Не голод, - твердо сказал он. - Хлеб - в магазине. Зерно еще заработать надо. Малейшая попытка будет караться строго. И долго, - пообещал он. - У кого слабинка, лучше дома сидите. С сумками на работу не ходить. От греха.

Повздыхали - с тем и разошлись. Уже потом, через время, старая женщина попеняла Корытину.

- Бывалочка, батя твой... - вспомнила она. - Уборка подошла, он со снопом хлеба по людям, по дворам

Вы читаете Пиночет
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

1

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату